Другая дорога. - Владислав Колмаков

сильные удары даже по железным доспехам. А вот сабля или шпага от такого удара по броне могли и сломаться. Слишком уж они хрупкие. И хотя пуленепробиваемые камзолы, делали моих всадников похожими на одетых в доспехи европейских рейтар. Но я все же решил назвать их кавалеристами. Не хочу я во всем подражать европейцам и перенимать их названия.

У России должен быть свой оригинальный путь развития. Мы пойдем своей дорогой. Конечно, я не идиот и бездумно отбрасывать в сторону разные полезные нам европейские придумки не стану. Но и тупо преклоняться перед всем европейским, как это делал Петруша, также не буду. Тут я скорее, начну уподобляться древним римлянам, которые перенимали у своих врагов все самое лучшее и прогрессивное. А потом выдавали его за достижения собственной цивилизации. Не верите? А зря! Например, у этрусков римляне переняли тип государственного устройства и свои знаменитые легионы. Да, да! Такую систему комплектации армии римлянам невольно подсказали этруски. С которыми Рим воевал несколько столетий. И которым даже когда-то платил дань. У Греков римляне научились строительству и кораблестроению. У иберов подсмотрели свои знаменитые дротики-пиллумы и мечи-гладиусы, с которыми потом непобедимая римская пехота и завоевала для Рима всю необъятную империю. У галлов римляне скопировали кольчуги, в которые потом Марий одел своих легионеров. И так еще много примеров можно приводить такого вот хитрого заимствования элементов чужой культуры. А в итоге, потом весь мир был уверен, что это были чисто римские изобретения. Вот и я тоже такую методику пытаюсь использовать. Беру от европейцев все самое лучшее и обзываю его нашим русским изобретением. Вот взять хотя бы те же винтовки «Зубова». Это же копия датского нарезного и казнозарядного штуцера. Но теперь все иностранцы на моей службе уверены, что это наше русское изобретение. Вот, пускай, и дальше так думают.

Кстати, а вот и наши кавалеристы появились на поле боя. Они имитировали атаку на пехоту. Для начала постреляли из своих пистолетов по плотным рядам мишеней, изображавших строй вражеской пехоты. А затем на полном скаку врубились туда, раздавая направо и налево удары своими тяжелыми палашами. Пробив таким образом три шеренги бутафорской пехоты они проскочили им в тыл, затем быстро перестроились, развернулись и атаковали снова. Красиво работают. Если бы там вместо мишеней были живые вражеские солдаты. То они бы уже дрогнули и начали разбегаться. От таких то страшных потерь. После этой атаки на деревянные мишени кавалеристы стали отрабатывать нападение уже на нашу живую пехоту.

Солдаты тоже их увидели и довольно шустро начали перестраиваться из шеренг в квадрат. Такое построение здесь называется каре. И его обычно применяют пехотинцы для отражения атак вражеской конницы. Вот сейчас на моих глазах русские солдатики так и построились. И сделали это довольно быстро и четко. Сразу было видно, что эти люди знают, что делают. Кавалеристы начали кружить вокруг них, имитируя атаку на каре. А пехотинцы стреляли при этом в воздух. Также изображая оборонительную стрельбу. Кстати, я с удовольствием отметил еще один момент. Персидские лошади наших всадников совершенно не боялись выстрелов и громких криков. Это были уже настоящие боевые кони. Ведь лошадей то тоже надо учить и воспитывать для боя. Вот этих хорошо воспитали. Качественно.

– Отлично ты научил воинскому делу людей и лошадей, Патрик! – воскликнул я, опуская подзорную трубу и разворачиваясь к своему генералу. – Вот это уже можно назвать настоящей армией!

– Настоящей армией они станут, когда получат опыт сражений, мой государь! – ответил генерал Гордон, но мне то было видно, что он доволен моей похвалой.

– Ты хорошо потрудился, Патрик! – с улыбкой похлопал я шотландца по плечу. – Большое дело сделал. А боевой опыт у них скоро будет. Грядет война.

– С турками, ваше величество? – спросил Патрик Гордон, вопросительно посмотрев на меня.

– Да, с ними, Патрик, с ними! – кивнул согласно я, ответив на его вопрос. – Так что готовь армию к выступлению на юг!

Глава 8

Глава 8.

Большая политика.

Думаю, теперь то уже можно рассказать о том, что я задумал и к чему так усиленно готовился все это время. В отличие от Петруши, я не буду прорубать то самое пресловутое «окно в Европу». А зачем? Про торговлю с европейцами я уже вам высказывал свои мысли. И они за эти три года здесь не изменились. От той торговли всю прибыль поимеют только, сами европейцы. Нет у них там ничего такого без чего мы бы не смогли прожить. Оружие разве что? Так мы уже не хуже делаем. И в достаточном количестве. Я вот в свое время читал как-то, что Петру Первому постоянно не хватало этого самого оружия. На его глупую и многолетнюю войну со шведами. От которой моя страна особых прибылей то и не получила. Ну, построили мы с очень большими жертвами, трудностями и затратами огромный город в европейском стиле посреди болот. И что?

Получили порт на Балтике, который точно также замерзал зимой, как и Архангельск, который к этому моменту у нас уже был, но находился чуть севернее. Ню, ню! А смысл? Потом нам из-за этого пришлось постоянно держать в Петербурге большой флот и гарнизон. Враг то теперь из Европы мог легко и быстро туда доплыть со своими кораблями. И если раньше никому нафиг те земли возле Ладоги были не нужны. Потому что там ни хрена не было полезного. То с появлением там Санкт-Петербурга это место стало очень притягательным для любой агрессии из Европы. А раньше то северное направление было надежно прикрыто болотами и непроходимыми лесами. Но Петруше моча в голову ударила и он возжелал себе город как в Голландии. С каналами, статуями, фонтанами и дворцами в европейском стиле. Бесила его, видите ли, патриархальная Москва.

Но продолжим опровергать утверждение Петруши о его заботе о русской торговле на Балтике. Феерический бред сивой кобылы. Он такой, да! Такое юному царю московскому могло привидеться только в пьяном угаре его срамных вечеринок в Немецкой слободе. Русские купцы никогда потом за моря не плавали. Хотя нет. Поправка. Они не плавали на Балтике ни до Петра Первого,