Русский кайзер. «Иду на вы!» - Василий Панфилов

И с артиллерией… Пусть у венедов и русских она лучшая в мире, но английские суда могут оказать с моря весьма серьёзную поддержку своим. А средний английский фрегат — это от сорока до шестидесяти пушек… Пусть стрелять они могут только с одного борта, пусть сухопутная артиллерия имеет ряд преимуществ… Но всё одно — любой военный корабль является плавучей батареей, которую можно быстро перегнать на другое место.

Вывод… Вывод прост — атаку англичан он отобьёт и в победе сомнений нет. Вот только потери в этот разу будут не «один венед на десятки врагов», а намного, намного больше. Что совсем не радует.

А самое же печальное, что сейчас на море у англичан фактически нет конкурентов. По мнению лидеров Французской Революции, главные контрреволюционеры окопались даже не в Версале, а на флоте. Оттого репрессии к флотским офицерам были жесточайшие[52]. Так что если в Колониях, куда не дошли пока «Революционные веяния», бритты с галлами бились более-менее на равных, то вот в Метрополии — увы… Командовать постепенно становилось некому… Вот потому-то англы и смогли навалиться на Венедию такой мощью — конкурентов на море у них сейчас фактически не было. А это ой как много значит: когда можешь безнаказанно… или почти безнаказанно… подогнать свои «плавучие батареи» к любому прибрежному городу любого государства… Диктовать свою волю правителям этих городов становится значительно проще — ну хотя бы потому, что те не могут апеллировать к третье стороне — могучая Франция ныне в упадке и падает всё ниже… Ну а новые игроки пока не могут ничего серьёзного противопоставить Британии на море. И нет, недавняя победа над английским флотом значит меньше, чем хотелось бы — «У короля много».

Понимая, что военные действия с англичанами могут затянуться, Владимир написал письмо Павлу…

«— Желаю здравствовать тебе многие лета и прочая и прочая. Не буду долго распинаться — не те у нас отношения.

Очень нужная военная помощь: тебе наверное уже доложили, что с англами и их союзниками началось позиционное противостояние. В победе нисколько не сомневаюсь, но хотелось бы избежать большой крови среди моих ополченцев. Сам же знаешь, что они хороши в маневренной войне небольшими отрядами, да при обороне собственных домов. А вот когда речь заходит о штурмах укреплений, осадах и „классической“ европейской баталии, то тут нужны солдаты профессиональные, коих у меня сейчас не хватает.

Кадровые воины и резервисты уже в строю, но поскольку воевать приходится на два фронта, да держать часть из них на обороне Штральзунда, то — просто не хватает людей. Потому прошу тебя прислать солдат — если это возможно, разумеется. Перевозку и снабжение возьму полностью на себя, ну а об оплате потом договоримся.

И не вскидывайся сейчас возмущённо! Да, мы союзники и близкие друзья, но это не должно мешать нам думать о выгоде своих государств. Так что обсудим.

Кавалерия мне не нужна, а вот пехота и особенно инженерные части — как воздух. Не нужны и молодые, горячие головы, мечтающие о подвигах — лучше солдаты и офицеры в возрасте, которые понимают, что лучше стереть руки до кровавых мозолей, копая траншеи и возводя укрепления, чем штыковая атака. Так что если есть такие, буду только рад.

Еще раз: снабжение полностью беру на себя и полностью — это полностью. Не думай о провизии, свинце, запасных ружья — всё есть, всё предоставлю. Единственное — если имеется возможность поделиться порохом да селитрой.

На сём прощаюсь и жду ответа».

Через три недели тридцатитысячный корпус под командованием Каховского начал высаживаться в портах Венедии. Как и было обговорено — в основном пехота с солидным опытом земляных работ и много инженерных частей. Ещё через две недели русские части присоединились к венедам, противостоящих англичанам и итальянцам.

Осада баварского лагеря тем временем продолжалась — и очень успешно. По данным разведки, выведено из строя было около четверти вражеских солдат. Убитых сравнительно немного — большая часть раненые да больные. Главное, что не боеспособные.

И… настроения у баварцев были не самые радужные, рядовые солдаты и немалая часть низшего и среднего офицерского состава склонялись к выходу из войны. Виттельсбахи держались пока за счёт авторитета, но боевой дух подданных падал неукоснительно…

— Письмо, сир, — подошёл к Померанскому вестовой, — от противника. Император вскрыл письмо, одев перчатки и бегло пробежал глазами.

— Опять предложения мира, — поморщился он, увидев вопросительный взгляд фельдмаршала Фольгеста, — кается, что «Ястребы» ввели его в заблуждение, обещает «никогда больше», предлагает контрибуции.

Граф хрипло засмеялся — ироничный стиль Рюгена был непривычен в этом времени и очень забавлял старика.

Никаких секретов в предложениях Виттельсбаха не было — «забыть и простить», если вкратце. Вот только Грифичу не хотелось прощать… В минувшей войне он выступил на стороне Виттельбахов… Ну, в первую очередь в своих интересах, разумеется… Но затем поддержал их права на баварский престол. Казалось бы — «Мир-Дружба», надёжный союзник, который поддержал его притязания на императорский престол… Впрочем, попробовал бы не поддержать…

И тут же, стоило только укрепиться, решил «поставить на другую лошадь». Не получилось… А давайте отыграем всё назад и сделаем вид, что ничего не было!

По вполне понятным причинам, терпеть такого соседа Померанский Дом не стал и выкатил ответные требования — отказаться от притязаний на Баварию, которая отходит Померанскому Дому. Виттельсбахам остаётся только Пфальц — и хватит. Да и то — исключительно из-за политики, мать её… Аннексию Баварии «Международное мнение» воспримет как некий акт справедливости — получили-то её Виттельсбахи, по сути, из рук Грифичей. Ну а раз те так оскандалились с предательством, то и забрать не грех. А вот Пфальц — уже нет, он принадлежал Виттельсбахам до предательства… Ну может быть, ещё Кёльн удастся забрать, но не факт.

Так что потихонечку работали в стиле «ползучего штурма», «съедая» одно укрепление за другим. Постепенно баварцы сгрудились в лагере достаточно тесно и — начались болезни и откровенное недовольство. Штурмовать? Да не хотелось бы, потерь в таком предприятии не избежать. Лучше терять время, чем людей — пока он может себе это позволить.

Однако за него решили другие… Распечатав письмо от людей Юргена, Владимир грязно выругался — вот почему настроение было скверное, не просчитал как следует политическую обстановку во Франции и тот факт, что среди Вождей Революции полно агентов английской разведки и они используют своё влияние в пользу бриттов. Сам не просчитал и агентура сплоховала…

— Франки! — Коротко пояснил он Фольгесту, с которым коротал время за партией в шахматы, — они всё-таки выдвинулись!

Цыкнув зубом, старик взял протянутое письмо…

— Мда… Недели через две они будут здесь, а может и раньше, так что с баварцами нужно кончать.

— Да кто ж спорит! Просто не хочется терять людей.

Фольгест задумался и прикусил губу…

— А если сблефовать? — Предложил он с загоревшимися глазами минуту спустя.

— Как?

— Ракеты, хмыкнул Начальник Генерального Штаба.

«— Только человеколюбие удерживает императора от применения этого страшного оружия. К баварцам император не имеет никаких претензий, о чём может догадаться каждый здравомыслящий человек, зная его привычку к войне быстрой, маневренной. Благородный правитель уже не надеется на благоразумие подлецов Виттельсбахов, но надеется на таковое у обычных баварцев. Они могли бы вспомнить, что только вмешательство Померанского Дома спасло их дома от разорения пруссаками…», ну и дальше в том же духе.

— А недурно, — отметил попаданец с явным удовлетворением, — отшлифовать, да запустить сперва как неофициальные слухи. Дескать, не хочется, но эти чёртовы Виттельсбахи так надоели… Единственное, тут сильно придётся поработать парням из ведомства фон Бо. Ибо сам знаешь — ракеты не настолько эффективное оружие и эффект от первого применения был скорее от дичайшего сложения обстоятельств и от испуга солдат. А вот ежели применим, а эффективности не будет… «страшилочку» потеряем хорошую.

«Пугалочку» готовили почти неделю, оттачивая слухи до мелочей — в том числе и в своих войсках. Весть же о приближении ста двадцатитысячного французского войска только добавила «масла в огонь».

«— Терять своих солдат я не люблю — предпочитаю, чтобы умирали враги, — жёстко заявил Померанский очередной делегации из баварского лагеря, — воевать на два фронта я не буду и если завтра не сдадитесь на моих условиях, вас ожидает Огненный Шторм».

Делегация впечатлилась, но видимых результатов это не дало…