Русалочьи сказки - Наталья Владимировна Иванова

В подъезде нарисовались сразу трое — два медика со скорой и Маля.

Увидев меня, дочь застыла на мгновенье, глаза ее округлились, наполнились слезами и через миг пролились бурным водопадом.

— Мама! Мамочка! — кинулась она ко мне, такая маленькая и беззащитная, что я сама разревелась, обняла ее и раскачивала, будто баюкая, и гладила ее каштановый хвостик.

Машка с Танькой тоже разревелись, мент топтался, не зная, что делать, а врачи оттянули Малька, и принялись осматривать меня, попутно обустраиваясь на месте.

От госпитализации я отказалась, клятвенно пообещав, что завтра явлюсь в поликлинику и сделаю рентген. Машка притащила из морозилки пачку пельменей, я приложила ко лбу и мы уселись на кухне, пока Олег Васильевич (который участковый) прилаживал на место дверь.

Машка кивком показала на него и состроила довольную морду. Не надо было знать язык жестов, чтобы понять, что она снова нашла мне объект для домогательств. Я застонала, и она смирилась, принялась поправлять на мне кофточку, отодвинула челку — в общем, заботилась.

Амалия так и сидела прижавшись ко мне и хлюпала носом.

Танька накрывала чай с бутербродами.

Я блаженствовала.

Вот оно, счастье! И все у меня есть, и всего хватает! И ничего больше не нужно! Даже лишнее имеется — шишка, например.

Как ни упирался Соловьев — так представился участковый — мы его затащили за стол и заставили пить чай. Он себя чувствовал неловко, хоть дверь и пригладил на место. Замок пообещал завтра отремонтировать. Вообще оказался приятный дядька, ожидаемо поглядывал на Таньку, слушал ее громоподобный смех, завороженно глядел, как трясется ее грудь при этом, и в целом стоял уже в очереди на ее большое сердце.

— Не поеду никуда, — тихонько сказала Маля. — Пошли они все! С тобой останусь, тут.

— Так нельзя, — вздохнула я. — Ты ж у меня спасатель, небось и записалась-то из-за того, что все другие отказались.

Она кивнула.

— Куда хоть ехать-то?

— В Иркутск.

— Ого! — удивилась я. — Далеко!

Малек скисла еще больше.

— Дочь, — шепнула я ей на ухо, — Я бы в твоем возрасте и на твоем месте тоже махнула! Сейчас-то понимаю, как на самом деле упустила много возможностей. Но тогда у меня не было бы тебя. А ты — пока никто не держит — действуй! Это твой путь. Не повторяй мой. Ну ничего, — бодро продолжила я, поцеловав пушистую макушку. — Всего лишь месяц, справимся как-нибудь. Главное, на Новый год будем вместе.

Мы прекрасно посидели, и даже попели. У Олега оказался неплохой баритональный дискант. Вообще, хороший экземпляр. Как так вышло, что раньше не пересекались?

— Так ведь не вызывали! — развел он руками.

Назавтра я надвинула пониже шапку, чтобы закрыть огромный фиолетовый синяк посреди лба, и приплелась в деканат. Подписала договор, не особо вдаваясь в детали. Главное, что денег не просили. Спонсором выступил какой-то депутат, наверняка имеющий от всего этого свою выгоду.

Соловьев, как обещал, явился утром, легко отодвинул мою на соплях прилаженную цепочку, зашел в квартиру и принялся менять замок, не удосужившись меня поприветствовать. Я закуталась в шаль, благо хоть спала в пижаме, и ежась и зевая, вышла в коридор.

— Доброе утро! Да не стоило…

— Ну как же, это же я виноват, — сконфуженно пробасил он.

За это я накормила его сырниками, хорошо, что однажды наделала и заморозила, на всякий случай. Вот он и пришел.

Соловьев остался доволен, вежливо попрощался и ушел, козырнув. Что-то мне подсказывало, что еще вернется.

Наконец, настал тот страшный день, когда дочь помахала мне из окна поезда и поехала в такую даль, какую я и представить себе не могла.

Поплакав, разумеется, я отправилась домой — готовиться к встрече с Афанасьевой Л. Н., не далее как завтра заявленной к заселению.

Уборка и готовка пошли на пользу, лишние мысли испарились. Я приготовила свои любимые теперь уже пирожки, с капустой, картошкой, ливером и яблоками, Как будто приедет не одна студентка, а целый вагон. Но потом прикинула, что придут же и Машка с Танькой, и участковый зачастил в последнее время. Кстати, надо спросить, женат ли он. А то Танька и ему разъяснит за брачные клятвы.

Результатом работы осталась довольна. Постелила постоялице чистую постель. Отдраила полы, сантехнику, кухню, и даже окна протерла. Самой стало так уютно и хорошо, как будто квартира поблагодарила меня за заботу.

Утром я уже была готова, наряжена в любимую юбку с блузкой. Челку погуще зачесала на лоб, чтобы скрыть синяк. Чайник грела уже третий раз. И тут пиликнул замок. Вовремя Олег поменял в нем батарейки.

Сначала я подумала, что у меня галлюцинация. Ярко-бело-зубая улыбка где-то на высоте гренадерского роста. Но не Танька. Совершенно охренительная, высокая и обьемная, с копной черных косичек, блестящими огромными глазами, щечками-яблочками… негритянка.

В голове мелькнуло, что я не знаю английского.

«Хэллоу… вери найс… глэд ту си ю… гуд монинг. Ландан из зэ кэпитал оф Греит Британ» — закопошились в мозгу фразочки из школьной программы.

— Здравствуйте! — на чистейшем русском выдала девушка. — Я правильно пришла? Вы Майя Филипповна?

Я только и смогла кивнуть.

Спохватилась, пропустила гостью в дом, и наконец, обрела дар речи.

— Очень приятно! Как вас по имени-отчеству?

— Лупита Николаевна, но лучше просто Лупита. Можно Лулу. А как вас называть?

Я махнула рукой.

— Как хотите! Меня как только не называли!

Лулу сняла пуховик, шапку, снуд, стянула и аккуратно поставила на полку свои сапоги размера так сорок второго, одним движением ноги загнала свой чемодан на колесиках в угол, и вдруг порывисто качнулась ко мне и обняла.

Я вздрогнула, но затем размякла и заулыбалась, и сама обняла ее, насколько хватило рук.

Она была просто обворожительна, пахла чем-то безумно вкусным, на шее у нее болтались цветные бусы, явно самодельные, одета в невероятно пестрые юбку и свитер, и вся она была просто сгустком яркости, радости и позитива.

— Не возражаете, если я поснимаю для Инстаграмма?

Я замахала, мол, конечно, о чем вопрос!

Она достала телефон и заполнила собой всю мою, ставшую маленькой, квартиру.

— Хай, ребята, я добралась! Вы только посмотрите, какая прелесть! Вот моя временная мамочка, Мама Майя, смотрите, какая милая! А как тут уютно! Какие половички! У меня бабушка вяжет похожие, я вам показывала. А это что, вы посмотрите!

Она восторженно подпрыгнула и приблизила телефон к столу, на котором ее ждали горы пирожков.

— А-фи-геть, ребята! Я в раю! Хэштег «добро» и «семья»! Я как у бабушки в гостях, ах, это волшебно!

Лулу принялась ахать и