Все оттенки черного - Вадим Панов

— Юрий, а ты чего скажешь?

Маминов, начальник службы безопасности компании, самый старший среди присутствующих на совещании, почесал кончик носа.

— В подобных операциях всегда существует вероятность подставы. Если бы план предложил Штанюк, я бы скорее всего не имел четкого ответа на ваш вопрос, Константин Федорович. Григорий слишком хорошо зарекомендовал себя. Но фигура господина Марципанского внушает недоверие. Очень хорошо, что вам удалось прояснить его роль в этом деле, и теперь я прошу у вас время, чтобы собрать подробнейшую информацию на этого человека.

— Понимаю, — кивнул Куприянов. — Решаем так. Юрий, ты сам определил, чем тебе заняться: Марципанский плюс последние контакты Штанюка. Проследи, не появилось ли у Григория ненужных друзей.

— Разумеется, Константин Федорович.

— Сколько времени тебе надо?

— Сутки.

— Ок. — Куприянов посмотрел на остальных. — Господа, у нас есть сутки. Валера. — Енин поднял глаза. — Ты собираешь все аргументы «за». И параллельно просматриваешь наши активы, надо понять, способны ли мы вообще потянуть эту операцию.

— С удовольствием.

— Сева. — Толстый Васильев кивнул. — Твоя задача — аргументы «против». Но параллельно начинай готовить необходимые для сделки документы. Если завтра мы примем положительное решение, у нас останется очень мало времени на его воплощение в жизнь.

— Я понял, Константин Федорович.

— Тогда все свободны.

Енин и Васильев покинули кабинет Куприянова, Юрий остался.

— У тебя что-то есть для меня? — Куприянов взглянул на часы: без пяти четыре, надо позвонить Леночке.

— Прямо перед совещанием я получил доклад от наших ребят, которые охраняли Прыткову, — бесстрастно произнес Маминов. — Леночка мертва.

— Что? — Движение черных четок в руках Константина остановилось. — Что ты сказал?

— Подробности неизвестны. Мои ребята сидели в машине у подъезда, она попросила их не входить в квартиру, чтобы не пугать родителей. Они клянутся, что никого подозрительного не было. Все подъезды в доме выходят во двор, и они бы заметили, если что не так.

— Проклятие! Сквозной подъезд?

— Нет, — покачал головой Юрий. — Они все проверили.

— Как это случилось?

— Я же говорю: подробности неизвестны. Леночку нашли на крыше, говорят, она очень сильно пострадала. Так, словно бы ее искусала собака.

— На крыше?

— Завтра у нас будет самая точная информация со вскрытия. Я уже позаботился об этом.

Леночка мертва. Куприянов вспомнил запах ее светлых волос, голубые глаза, мягкие губы. Царапины на лице.

— Ты начал расследование по той информации, которую она сообщила утром?

— Разумеется. И я хотел еще спросить у вас…

— Я рассказал тебе все, что знал.

Маминов кивнул.

— Вполне возможно, причину ее смерти следует искать в навязываемой нам операции.

— Возможно. — Куприянов поднялся, подошел к окну и снова принялся за черные четки. — Юрий, имеет это отношение к операции или нет, ты должен найти ее убийцу. Я так хочу.

— Я постараюсь, Константин Федорович. — Маминов поднялся. — Я уже позвонил Маргарите Викторовне, она согласилась помочь нам и поработать, пока мы не подыщем новую секретаршу.

Куприянов слабо улыбнулся. Юрий был верен себе: вместо того чтобы посадить в приемную директора любую девочку из канцелярии, он вернулся к старым, трижды проверенным кадрам. Маминов не одобрял даже минимальный риск.

— Спасибо, Юрий.

— Всего доброго, Константин Федорович.

Начальник службы безопасности вышел из кабинета.

Леночка мертва. Молодая, умная, привлекательная, сексуальная, мертвая. Куприянов медленно перебирал черные четки и вдруг поймал себя на мысли, что не может вспомнить лицо Леночки. В голове всплывал лишь неясный силуэт, который тут же был перекрыт четким образом черноволосой красавицы.

«АННА».

«Жук» на бешеной скорости летел по шоссе. Вообще-то Вера никогда не позволяла себе лихачить за рулем, справедливо полагая, что разница между ста двадцатью и ста восьмьюдесятью километрами в час может составить и двадцать минут, и целую жизнь, но сегодня она изменила этому правилу.

Ивов, его странный рассказ, странные рисунки… Анна.

«Тьма не поглощает, она берет свое!!!»

Что он имел в виду? Или кого он имел в виду? Вера давила и давила на акселератор, легко опережая двигающиеся в том же направлении автомобили.

Рассказать Коту? Отвезти его к Аркадию? Может, он узнает эту женщину?

«Ее крылья над вами, Вера Сергеевна!»

Надо предложить Коту уехать из города. Из страны. У него очень давно не было отпуска. Завалимся на какие-нибудь острова, дети будут в восторге. Вера улыбнулась. Это хороший вариант.

Бегство — это первое, инстинктивное, желание при встрече с неизвестной угрозой. Не всегда правильное. Не всегда возможное.

Белоснежный перехватчик ДПС легко сел на хвост кругленькому «жуку», деликатно сверкнул массивной мигалкой. Холодный голос, усиленный мегафоном:

— Пожалуйста, прижмитесь к обочине и остановитесь.

Вера поморщилась, но послушно сбросила скорость. Это же надо: впервые за всю жизнь превысила скорость, и на тебе, полиция! Выходить из машины она не стала. Открыла окно — в кондиционированный салон вплыл жаркий воздух, — приготовила документы и положила руки на руль.

— Вам известно ограничение скорости на магистральных трассах?

Женщина!

Стройная, смуглая, в синей форменной рубашке, три пуговицы расстегнуты, так ведь какая жара, тяжелый ремень с кобурой стягивает талию, волосы убраны под фуражку, надвинутую на глаза, огромные солнцезащитные очки.

— Пожалуйста, предъявите водительские права и документы на машину.

Вера протянула в окно пухлую книжечку.

— Пожалуйста, выйдите из машины.

— А в чем дело?

— Около часа назад от клиники профессора Талдомского был угнан ярко-желтый «Фольксваген-жук», описание которого совпадает с вашим автомобилем. Пожалуйста, выйдите из машины.

— От клиники Талдомского?

Что за чушь?

Вера распахнула дверцу и вышла на дорогу. Твердая рука женщины резко развернула ее лицом к автомобилю.

— Не шевелись, сука!

— В чем дело?

На запястьях Веры щелкнули наручники. Кольца были стянуты очень сильно, металл впился в нежную кожу.

— Мне больно!

— Молчать!

Женщина повернула Веру, черная полицейская дубинка уперлась в грудь, сбила дыхание.

— Ваше полное имя?

— Вера Сергеевна Куприянова…

— Не смей мне лгать, сука! — Смуглая кисть сдавила Вере щеки.

— Эта машина моя, у вас будут неприятности…

— Неужели?

Дубинка, давившая на грудь, исчезла. Женщина сделала маленький шаг назад, полные ярко-красные губы скривились в презрительной улыбке, сняла фуражку, и по ее плечам рассыпались густые черные волосы. Вера тихо ойкнула.

Она узнала.

Большие солнцезащитные очки Анна отбросила в сторону.

— Ты угрожаешь королеве Луны?

Аркадий оказался прав: Анна была прекрасна. Стрелы черных бровей, маленький прямой нос, полные ярко-красные губы, жгучие глаза, пылающие всеми страстями мрака…

«Тьма не поглощает, она берет свое!!»

— Куда это ты спешила на ворованной тачке, сука? К любовнику?

Анна расстегнула еще одну пуговицу форменной рубашки, и Вера увидела черную ящерицу, бегущую по ее правой груди.

— Отвечай!

— Оставь меня в покое, тварь!

— Как ты заговорила. — Анна облизнула полные губы. — Значит, я права, ты спешила к любовнику. Сучка спешила на случку.

Черная полицейская дубинка грубо уперлась в низ живота, сминая легкую ткань юбки. Вера вздрогнула всем телом.

— А готова ли наша сучка? Или кобелю придется потрудиться над ней?

Дубинка давила все сильнее. От беспомощности и стыда лицо Веры залила краска, но одновременно она с ужасом почувствовала, что грубое вторжение начинает вызывать у нее болезненное удовольствие. Покорная беззащитность, жестокая агрессивность Анны, на глазах у проезжающих мимо людей, возбуждали.

— Тебе нравится, сучка?

«Тьма не поглощает, она берет свое!!»

Анна грубо швырнула Веру на круглый капот «жука», развела ей бедра, расстегнула блузку, стянула лиф, жестко сдавила грудь. Вера закусила губу, она чувствовала горячее дыхание Зла на своем теле.

«Тьма не поглощает, она берет свое!!»

Сладкая волна накатывала снизу, где с прежней щемящей грубостью напирала полицейская дубинка. Ярко-красные губы Анны обжигали рот, ее язык скользнул по щеке.

— Тебе нравится, сучка…

Форменная рубашка была расстегнута до самого пояса, и полные груди Анны прижались к телу Веры. Как приятно…

«Тьма не поглощает, она берет свое!!»

— Я не твоя!!

Отчаянным, невероятным усилием Вера собрала в кулак всю свою волю и резко, всем телом, оттолкнулась от раскаленного капота «жука». Потерявшие равновесие женщины покатились по обочине.