Завтрак с Сенекой. Как улучшить качество жизни с помощью учения стоиков - Дэвид Фиделер

правильный путь; и каждый день, собираясь выйти из дому, он скажет себе: «Мне встретится много пьяниц, много сладострастников, много неблагодарных, много скупых и жадных, много таких, кому не дают покоя фурии честолюбия». На всех них он будет взирать с такой же благосклонностью, с какой врач смотрит на своих больных[107].

Другой взгляд на мир – это рациональный и взвешенный взгляд судьи, который ведет судебное заседание и время от времени вынужден наказывать тех, кто поступает дурно. Сенека подчеркивает, что судья должен наказывать нарушителя закона не по причине гнева, а в надежде, что наказание поможет этому человеку в будущем стать лучше. Судья, решениями которого руководит гнев, опасен и так же нежелателен, как пьяный воин, размахивающий мечом.

Сенека, живший две тысячи лет назад, предложил нам надежную, реалистическую модель изменения общества, показав, как мы можем улучшить этот мир, опираясь только на разум. Необузданный гнев не обеспечит справедливость и не сделает мир лучше; от него мир станет еще более несчастным и неуправляемым. По мнению стоиков, гнев лишь умножает человеческие страдания.

Глава 5. Куда бы ты ни шел, ты уже там: от себя не убежишь

Только ведь небо меняет, не душу – кто за море едет[108].

Гораций. Послания. I. II.27

Однажды Луцилий почувствовал депрессию и решил взбодрить себя путешествием, – в точности как наши современники. Смена обстановки улучшит его настроение, предположил он. К сожалению, из этого ничего не вышло: депрессия Луцилия не исчезла. По этому поводу Сенека заметил: «Но менять надо не небо, а душу! – потому что «за тобою везде, куда бы ты ни приехал, последуют твои пороки»[109].

Так что – на этой идее можно поставить крест!

Однажды я испытал нечто подобное. Много лет назад мне выпал шанс провести неделю вместе с двенадцатью друзьями на вилле времен итальянского Возрождения – вилле Сарачено, спроектированной знаменитым архитектором Андреа Палладио (1508–1580). В то время я только что пережил разрыв многообещающих отношений и все еще страдал. Тем не менее я подумал, что шанс пожить (почти бесплатно) на вилле, построенной Палладио, выпадает раз в жизни, и поэтому отправился в путешествие, которое полностью оправдало мои ожидания. Но оставаясь один в своей комнате, я иногда заливался слезами – тоска и разочарование последовали за мной в Италию.

Когда Сенека писал свои письма Луцилию, он часто переезжал, останавливаясь в своих многочисленных сельских домах. В одном из писем он сообщает, что однажды в Риме он поселился над шумным гимнастическим залом и банями. Сенека приводит любопытные подробности о доносившихся до него звуках, которые издавали занимавшиеся в зале люди. Я упомянул об этом, чтобы подчеркнуть, что сам Сенека часто путешествовал и одобрял это занятие. Он также считал отъезд из Рима, с его дымом и пылью, не только хорошей идеей, но и медицинской необходимостью[110].

Если Сенека ничего не имел против путешествий, почему же в его произведениях часто повторяется мысль, что наши беды всегда следуют за нами, куда бы мы ни отправились?

Будучи стоиком, Сенека стремился найти реалистичный способ совершенствования человека. Поэтому он не принимал идею, что можно улучшить свое душевное состояние – по крайней мере, надолго – просто отправившись в путешествие. Так не убежать от проблем: «порок – не в том, что вокруг нас, а в нашей душе… ее порок всегда при ней»[111]. «Что пользы пересекать моря и менять города?» – спрашивает Сенека. Ведь наши проблемы последуют за нами. «Если хочешь бежать от того, что не дает тебе покоя, другим должно быть не место, а ты»[112], – заключает он.

Сенека имел в виду определенный тип характера, когда писал о неправильном, по его мнению, взгляде на путешествия. Такие люди пользуются любой возможностью отвлечься, чтобы не задумываться о внутренней жизни – и о том, над чем им нужно «работать», как мы говорим сегодня. Психологи знают, что некоторые люди стараются все время чем-то занять себя или отвлечься, чтобы отогнать ощущение пустоты, одиночества или подавленности. Мы живем в обществе потребления, где главное внимание уделяется владению внешними вещами, участию во внешних занятиях, достижению внешних целей. Мы не пытаемся заглянуть внутрь себя, поскольку страшимся обнаружить пустоту вместо разносторонней и счастливой личности. Стоики считали, что внешние вещи не имеют значения, а истинное счастье и душевное спокойствие рождаются внутри. Тот, кто не в состоянии совершенствовать себя, вряд ли будет по-настоящему счастлив.

«Отвлекающиеся» или «занятые» люди суетятся и впустую растрачивают такой дар, как время (глава 2), а те, кто одержим путешествиями, используют это сокровище для того, чтобы убежать от себя. Сенека язвительно заметил, что тот, «кто выбирает то ту, то эту местность в погоне за досугом, всюду найдет отвлеченья»[113].

Реальная цель

Чтобы держать в узде душу, сперва останови бег тела.

Сенека. Нравственные письма к Луцилию. 69.1 [124]

Для Сенеки первостепенное значение имеет наличие реальной цели. Реальная цель дает вам сосредоточенность, упорство и пункт назначения, к которому вы движетесь. Отсутствие реальной цели приводит к неспособности сосредоточиться, непоследовательности и блужданию. Имея реальную цель, вы знаете, зачем живете. Этого нет у тех, кто бесцельно блуждает по жизни или просто реагирует на происходящее.

Реальная цель превосходно согласуется с идеей стоиков о «пути» (о ней мы рассказывали в главе 1), поскольку путь обязательно должен вас куда-то привести. Тот факт, что Сенека многократно противопоставляет идею реальной цели простому блужданию, не может быть случайностью. Это блестящая и сознательная метафора, иллюстрирующая его общее понимание стоицизма, а также значение сосредоточенности и последовательности при движении к цели.

Важность этой идеи для Сенеки подтверждается тем, что она появляется в начале его второго письма к Луцилию. Другими словами, Сенека при первой же возможности перестает «блуждать» и поднимает тему сосредоточенности:

Письмо I

Сенека приветствует Луцилия!

И то, что ты мне писал, и то, что я слышал, внушает мне на твой счет немалую надежду. Ты не странствуешь, не тревожишь себя переменою мест. Ведь такие метания – признак больной души. Я думаю, первое доказательство спокойствия духа – способность жить оседло и оставаться с самим собою[114].

Затем Сенека вдруг меняет тему и говорит о правильном выборе книг, подчеркивая, что в чтении также важна последовательность и сосредоточенность. «Нужно долго оставаться с тем или другим из великих умов, питая им душу, если хочешь извлечь нечто такое, что в ней бы осталось. Кто везде – тот