Звезда в ладони - Саманта Сноу Саманта Сноу

За два года Лиззи только три раза приезжала к родителям, всегда выбирая автобус, приходивший в Стронгсвилл затемно. И уезжала тоже по темноте.

У нее не было никакого желания встречаться с кем-нибудь еще в городе, кроме матери и отца.

И вот она, и не одна, а с Филом, решилась на поездку домой. Лиззи знала, что в этот раз никак не обойтись без встреч с бывшими соседями. И поэтому так волновалась.

Синтия и Роберт ожидали приезда дочери. — Ну что ты так нервничаешь? — проговорил Роберт, не прерывая чтения ежедневной городской газеты. — Смотреть на тебя нет сил.

Синтия, размешивая тесто для пирога на кухонном столе, буркнула в ответ:

— Не выдумывай ерунды. Я абсолютно спокойна.

Роберт перевернул страницу газеты.

— Будто бы я тебя не знаю. Кому другому рассказывай про свое спокойствие.

Прожив вместе четверть века, Синтия и Роберт даже внешне стали похожи друг на друга. Одинаково невысокие, одинаково полные, одинаково темноволосые. А уж мысли друг друга научились читать за эти годы — никаких слов не надо.

Синтия со всего размаха шлепнула комком теста по столу.

— Конечно, я нервничаю. А как же? Это ты спокоен, как сытый удав. И как ты можешь быть таким спокойным? — уколола она мужа.

Роберт отложил газету в сторону и, посмотрев на жену, усмехнулся.

— А чего нервничать? Приезжает дочь в гости. Что тут такого?

Он мужчина. Не с руки ему волноваться по всяким пустякам. Вот Роберт и старался это показать, хотя на душе у него тоже было неспокойно.

— Как что?! — взвилась Синтия. — Она не одна приезжает, а с мужчиной. Понимаешь ли ты это, старый пень?

— Лиззи — взрослая девушка, — невозмутимо ответил Роберт. — Ей давно пора завести мужчину. Ты в ее возрасте уже ходила с большим животом.

— Сравнил, — проговорила женщина, вытирая руки о передник и опускаясь на стул рядом с мужем. — У меня был ты.

Роберт довольно хмыкнул.

— Это правда. У тебя был я, — примирительно сказал он, а потом все-таки добавил: — А у Лиззи есть свой мужчина. Фил, как она сказала.

— Чужой мужчина, — поправила мужа Синтия. И горько вздохнув, проговорила: — Столичный. Сам знаешь, какие они.

Роберт опять развернул газету и сказал через нее:

— Пеки пироги, мать. И не забывай, Лиззи за два года сама столичной штучкой заделалась. Родителей совсем забыла, навещает чуть ли не раз в год.

Синтия горестно покивала и с усердием принялась раскатывать тесто, одновременно что-то бормоча себе под нос.

Когда крендельками сплетенные булочки уже лежали в духовке, она подошла к мужу и положила подбородок на склоненный к газете затылок.

— Роберт, а вдруг она встретится с Дином?

Муж в сердцах отшвырнул газету и прикрикнул:

— Глупая женщина, что за ерунду ты говоришь? Зачем ей встречаться с Дином?

— Ну мало ли…

Но разговор на эту щекотливую тему все-таки решила прекратить.

8

Фил видел, что Лиззи нервничает. Чем ближе они подъезжали к Стронгсвиллу, тем больше девушка вжималась в сиденье.

Если в начале пути Лиззи все время болтала, обсуждая мелькавшие за окном картины, то при пересечении границы штата Огайо уже только односложно отвечала на вопросы Фила. А когда они миновали табличку «Стронгсвилл — 80 миль», замолчала совсем, оставляя без ответа все реплики Фила.

Фил не понимал такой резкой перемены в поведении девушки и тоже почувствовал волнение.

При въезде в город он резко затормозил и съехал на обочину.

— Лиззи, что с тобой? — спросил он, заглядывая в лицо девушки. — Что-то не так?

— Все в порядке… — Девушка выдавила улыбку, но дернувшиеся при этом уголки губ не могли обмануть Фила.

Он обхватил ее за шею и притянул к себе.

— Ты чего-то боишься, малышка?

Лиззи прижалась лбом к плечу мужчины, потом, через некоторое время, прошептала:

— Боюсь.

Фил приподнял голову Лиззи и заглянул ей в глаза:

— Боишься показать меня родителям?

Она дернулась:

— Что за ерунду ты говоришь. Конечно нет. Я очень-очень хочу познакомить тебя с мамой и папой. Ты увидишь, какие они замечательные люди. Простые, без всяких затей, зато очень добрые. Поехали, уже чуть-чуть осталось.

Но Фил не тронулся с места.

— Тогда чего же ты боишься, Лиззи? — не отставал он.

Лиззи уткнулась лицом в плечо мужчины.

— Фил, прошу тебя, не спрашивай меня ни о чем. Я сама все-все расскажу тебе. Как только смогу. Договорились?

— Да, малышка, — согласился мужчина. — Обещаю больше не приставать к тебе с вопросами. Давай, показывай дорогу.

«Форд» медленно тронулся в сторону города.

Фил стоял на пороге небольшого одноэтажного дома и наблюдал за радостной встречей Лиззи с родителями. Девушка крепко расцеловала маму, повисела на шее у папы и только потом повернулась к Филу. Он смущенно топтался в дверях, держа перед собой большой подарочный пакет, перевязанный ярко-красным бантом.

В пятницу вечером, после работы, они с Лиззи долго бродили по магазинам, выбирая подарок для мамы. Наконец в одном небольшом, милом магазинчике продавец-турок уговорил их купить шерстяной плед с темно-коричневыми розами на бежевом фоне. Продавец, расхваливая свой товар, клятвенно уверял, что плед соткан вручную из нежной шерсти ламы. Но Фил остался при своем мнении: он считал, что сырьем для производства этого, впрочем, хорошего, добротного пледа послужила шерсть овцы.

— Мама, папа, познакомьтесь… — Лиззи взяла Фила за руку. — Это Фил, Филип Мартин.

Фил пожал крепкую руку отца Лиззи и мягкую, удивительно теплую руку ее мамы.

— Что же мы тут стоим в дверях, — засуетилась Синтия. — Обед на столе, а вы с дороги.

Хозяева провели гостей в небольшую, уютную гостиную, посреди которой уже стоял накрытый стол.

— Пожалуйста, Фил, проходите, не стесняйтесь, — пригласила мать. — У нас все по-простому, но от души. Мы с отцом так ждали вас!

Но Лиззи ее остановила.

— Нам бы умыться с дороги, — сказала она, оглядываясь на Фила.

— О да, конечно, — всплеснула руками Синтия. — Что же это я? Совсем от счастья голову потеряла. Лиззи, покажи Филу, где можно помыть руки. А ты, Роберт, помоги мне принести с кухни жаркое.

Обед прошел весело и непринужденно. Фил чувствовал себя так, словно был знаком с этими людьми долгие годы. Лиззи рассказывала о своей работе в больнице, все время требуя от Фила подтверждения своим словам. Синтия и Роберт внимательно слушали, в нужных местах улыбаясь, а в нужных — печалясь. Лиззи долго рассказывала о девочке Марии, потерявшей в автокатастрофе родителей. Мать ее, восприняв рассказ близко к сердцу, даже смахнула слезу. Фил заметил, что он без остановки подкладывает себе на тарелку изумительно вкусную домашнюю еду. А булочки, испеченные Синтией, вообще привели его в восторг. Таких пышных и воздушных булочек он никогда не ел. В ответ на его восхищение Синтия, скромно потупив глаза, пояснила: