Дарованная (СИ) - Ева Алатон

Это был щедрый дар и Иргиз оценила широкий жест хозяина Альморавида.

— Я уже выбрал. Кухонную девочку Айшу.

Юлита полша пятнами гнева. Да что позволяет себе эта степная гиена!? Калфу ей еще одну подавай! Тем более Айшу. Дрянь!

Севарра тоже прошлась по Иргиз злым взглядом, но благоразумно промолчала. Ей еще предстоял раззновор с хасаном. Только вот о чем пойдет речь она даже не догадывалась.

Одалиска* — фаворитки хасана

Калфа* — личная прислуга. Статус наложницы, отличался не только богатыми нарядами, драгоценностями, но и количеством личной прислуги. Чем больше прислуги, тем больше власть и возможности.

Глава 10

Возле зала собраний Юсуп остановился. Он пришёл по делу и никак не ожидал увидеть Арду. Подавленную и будто бы не живую, следующую за его братом. Слишком бледная кожа была у девушки. Юсуп даже успел на миг испугаться, а не выпил ли ее Арман? И он тут же перевёл взгляд на владыку.

Юсупу достаточно было одного взгляда на брата, чтобы понять — он все знает. А это значит их с Ардой казнят.

Надо было раньше просить Армана за Арду.

— Арман… — начал было Юсуп, войдя в зал. Но брат только руку поднял и такая волна силы прокатилась от него, что в раз дышать стало трудно.

* * *

Иргиз видела из окон своих покоев, как под конвоем двух нашидов повели девушек в третий двор альморавидского замка, как объяснила Риша, замок поделен на четыре двора, третий и четвертый дворы являются закрытыми, для посторонних, помещениями. Доступ в них был ограничен, поскольку здесь находились личные покои хасана, хасинты и хасан-али, а так же распологались покои одалисок и простых джарийе*(наложниц, не фавориток). В третий двор вели роскошные ворота, увенчанные круглым куполом. У них даже название было — Ворота аудиенций.

Сразу за воротами одноэтажное здание прямоугольной формы, мраморная колоннада которого соединяется с воротами. Это зал собраний или же зал аудиенций. Ещё его так же именовали малым тронным залом, где принимались иностранные делегации, собирались жрецы и главы родов после общих собраний. В зависимости от новостей, которые приносили гости этого зала, а также от их представления, зависело, выйдут они живыми из зала собраний, либо хасан решит их казнить.

Иргиз все время удивлялась продуманности этих сторений. Все в них было устроено так, чтобы при малейшем нападеии враг не дошёл до третьего и четвертых дворов. А если дошел, то живым бы не вышел. Моро бы до такго не додумался, усмехнулась собственным мыслям аршаи, когда ее рисунки снова вспыхнули голубоватым светом. Магия призывала ее вновь.

* * *

Севарра украдкой осматривала зал собраний и думала, зачем ее сюда пригласили?

С правой стороны от входа в зал собраний был небольшой фонтан. Он был поставлен именно здесь не только для того, чтобы освежиться и помыть руки, но и с целью скрыть голоса государственных бесед, которые велись внутри. По левую руку от входа — широкое окно с решеткой, около него иностранные послы складывали подарки, привезенные хасану.

Сам зал был выполнен в ярко-голубых тонах, потолок был выкрашен в цвет предрассветного неба с золотыми звездами, а на изразцах, покрывающих стены, преобладали белый, синий и бирюзовый. Пол покрывали богатые ковры и подушки — все это было призвано произвести впечатление на гостей хасана. Но красота этого места мекрла на фоне мыслей Севарры, и она уже была не так рада предстоящему разговору. Неужели все это из-за неосторожных слов в адрес нагорной северянки? Но об этом всем давно известо, что Арда предпочла младшего господина. И Севарра думала, что хасан занал об этом и поэтому только не звал ее на свое ложе. Но видимо ошиблась.

* * *

Просторная зала, выполненная в классическом стиле Альморавида, была наполнена светом. Солнечный свет, который так редко балует этот горный полуостров, струился сквозь распахнутые настежь огромные окна и заливал всю залу, неся при этом ощущение безграничного счастья. Переплетаясь с запахом моря, с криками морских птиц и шелестом прибоя, он прославлял торжество жизни и дарил надежду на мирное будущее.

Солнечный свет хасана сейчас радовал мало, скорее даже раздражал. Он прошёл к окну и заложив руки за спину, смотрел на море и чувствовал лютую жажду тьмы. Давно, очень давно он не был в таком бешенстве, когда инстинкты готовы были вырваться из-под контроля разума, а тьма уже обнажила свои черные клыки в ожидании сладкой души. А осложнялось все тем, что до такого состояния Армана довел тот, от которого он меньше всего ожидал предательства. Самый блищкий человек в обитаемом мире, кому он доверял полностью, как себе, и на кого, думал, что может положиться в любом вопросе. Ну почему он просто не попросил северянку себе? Юсуп прекрасно знал, как его уже достали эти женщины. Но, не он придумал этот идиотский ритуал брать дань душами. Была бы его воля распустил бы всех! Но, пока сердце хасана свободно, он не имеет на это права. Ну а то, что за все время ни одна из наложниц не понесла ни кого не волнует. Его долг передать дар. А что он при этом чувствет себя дешёвой маркитанкой ни кого не волнует. А тут еще и брат! Родной брат, за его спиной, и если, как говорит Севарра об этом знают все, то он вынужден будет казнить обоих. Такое не прощают.

С тихим шелестом открылась внутрянняя дверь, и Юсуп скользнул внутрь. Арману не надо было оборачиваться, чтобы определить его состояние и настроение. От него веяло испугом и решимостью.

— Арман… — Начал он, но хасан только взмахнул рукой не в силах сдерживать тьму. И она придавила все стоящих в зале. Арда со всхлипом упала на колени. Севарра от нее тоже не на долго отстала.

А Юсуп выдержал, только дыхание сбилось.

— Я жду объяснений брат мой, — проговорил хасан, не оборачиваясь. Боялся, что, заглянув ему в глаза, все-таки не сдержиься и тьма поглотит душу брата, оставив тому изсушенную головешку, обтянутую сморщеной кожей. — Мне очень интересно знать, чем ты думал, когда принимал это решение?

Юсуп молчал. Теперь от него веяло запоздалым раздражением и отчаянием замешаным на злости.

— Ты хоть пониаешь, что своим идиотским поступком подписал себе и ей смертный приговор? — Сквозь зубы пршипел Арман поворачиваясь к брату. Впрочем, слова были уже не важны. Важно было, что хасан не сдержался. И брат