Прихоть мажора - Агата Лель

самый краешек кровати. Чтобы не дай бог не разбудить. Я хотела просто полежать с ним, почувствовать, каково это — спать пусть не в его объятиях, а хотя бы вот так… Лежала, смотрела, как он дышит, как мерно поднимается и опускается его грудная клетка, а потом незаметно для самой себя уснула, да так крепко, что проспала до самого обеда.

В душе роилась масса разнообразных мыслей, и они наскакивали одна на другую. Я была счастлива, конечно, о подобном я не смела и мечтать, но… вдруг он не вспомнит, что произошло этой ночью? Вернее, что НЕ произошло. Решит, что я вот так запросто ему отдалась, проснулись же мы вместе…

Меня вдруг осенило, что именно я вчера натворила. Поддалась своим чувствам, разрешила ему провести ночь в моей постели и, возможно, все необратимо испортила.

Глава 13

Артур

Артур проснулся от сильной, просто оглушающе-мерзопакостной головной боли. Было настолько нехорошо, что даже не хотелось открывать глаза. Никогда.

Зачем было глотать этот паршивый ягер? Вот кто заливал? Никто, но повод, видимо, был. Не мог не быть — лакать просто так что-то помимо кофе было не в его правилах. Как довольно вышколенный пловец с большими перспективами в прошлом, он был ярым приверженцем относительно здорового образа жизни. Правда, не настолько здорового: пара вредных привычек убираться никуда не хотели. Вернее, он сам не торопился их искоренять. Пусть будут.

А вот теперь жалел — погорячился.

Вытащив затекшие руки из-под подушки, лениво приоткрыл один глаз и сразу же понял, что находится он не дома.

Твою же ты. За ногу. Мать.

Со стоном перевернулся и, надавив подушечками пальцев на глаза, шумно выдохнул через нос. Перевел взгляд на спящую рядом девушку с благородного цвета рыжей гривой.

Тина?

Он серьезно был настолько в невменозе, что поехал к своей бывшей?

Но это была не комната его бывшей.

Вспоминай уже давай!

Он снова закрыл глаза и попытался собрать воедино обрывки вчерашнего вечера: задетый за живое Нодар, хозяин «Райской пыли», позвонил ему и вытащил на разговор прямо с вечеринки. Ему сильно не понравилось, как накануне Артур забрал у него то, что ему не принадлежало, и в свойственной ему манере молча ушел. Можно сказать, ушел даже показательно-бесцеремонно.

Артур же, будучи человеком, далеким от разборок, все-таки приехал и вместо здрасьте получил увесистое кулаком в челюсть.

Да-а, это он помнил отлично. Как и то, что хозяин «Пыли» тоже испытал на своем небритом фейсе силу рук мастера спорта по брассу. Глупость какая-то, но не давать же было заднюю. А все из-за чего, вернее — кого.

Аглая. Веснушка. По уши влюбленная в него дочь кухарки. Она так плакала в тот вечер за клубом, что он просто не смог пройти мимо. И совсем не потому, что когда-то ее отец закрыл собой его отца. Далеко не поэтому.

А почему тогда?

На этот вопрос ответа у него не имелось.

По своей натуре он был слишком ленив, чтобы впрягаться за других, и дело было не в слабости — дури хоть отбавляй, а в элементарном нежелании пачкать руки. Пусть ими размахивают бестолковые олухи с протеинами вместо мозгов, ему же мозги были нужны совсем для другого. Лучший университет Америки ждал его совсем скоро с распростертыми, а там без этого жизненно важного органа никуда.

И вот вчера все пошло не по плану.

Выйдя из клуба со слегка подрихтованным лицом, он сделал то, чего не делал никогда — сел за руль в не совсем вменяемом состоянии. Вернее, в совсем невменяемом. Злой, возбужденный и… довольный. Ну а дальше логичный исход — столб, эвакуатор, такси и… Веснушка.

Он снова повернул голову в сторону девушки, и тут до него дошло.

Это не Тина. Это она, Аглая.

Гордость, что заполучил очередной трофей?

Разочарование, что все так легко вышло?

Сожаление, что использовал девочку?

Ничего этого не было — вообще. Ну да, было и было, она слегка наивная, но совершеннолетняя, должна была понимать, чем дело кончится. К тому же он прекрасно знал, что она сохла по нему вот уже несколько лет. Само собой, он все видел и понимал, и даже мог легко воспользоваться ситуацией раньше, просто… просто ему было неинтересно. Зачем, если у него и так девчонок поле непаханое — выбирай не хочу. Формы, губы, скулы, тряпки — ему нравились именно такие. Чтобы красиво, с лоском, с поистине вишневским размахом. Может, кто-то и искал ради разнообразия русскую матрешку с косой до талии и без грамма косметики, но точно не он. И вот оно — чудо с рыжим облаком волос, полный антипод тому, к чему он привык. Худая, ни капли загара, ее и не видно на этой кровати, считай. Хоть лупу бери.

Он осмотрел ее оголившееся плечико в крошечные точки веснушек, мочку уха без сережек, тонкую руку, лежащую поверх одеяла, и такое хрупкое запястье…

Урод ты, Вишневский, но она сама этого хотела. Хотела. Иначе бы не потащила тебя к себе в дом.

Но самым странным было даже не то, что он с ней переспал, а то, что после этого остался, и почему это произошло, понять не мог. Никогда, ни при каких обстоятельствах он не оставлял у себя подруг и не оставался у них сам. Такое вот странное правило волка-одиночки. Вернее, три правила: никаких привязанностей, никаких обещаний и уж тем более никаких девственниц. Вообще. Никогда. А тут вдруг проснулись вместе, одно правило уже точно нарушено. А вот как с остальными… Он не помнил. Все произошедшее ночью бесповоротно стерлось из памяти, так, какие-то смутные флешбеки: упавшая на пол футболка, доверчиво распахнутые глаза и губы… Вот их он запомнил особенно хорошо. Было на удивление вкусно. Даже стало жаль, что в остальном память подкачала.

А может…

Он с азартом осмотрел облепленную тонким одеялом фигурку и почувствовал, что очень даже «может». Но нет, не надо. Вот это точно будет лишним.

Связываться с влюбленными