Тегеран-43. «Большая тройка» на пути к переустройству мира - Алекс Бертран Громов

товаров. Это дискредитировало наши торговые операции с Ираном, наносило материальный ущерб нашим импортным организациям.

Летом 1937 года я узнал об аресте РОЗЕНГОЛЬЦА и, опасаясь провала, вредительскую работу прекратил.

В целях перестраховки я быстро перестроился и начал посылать в Москву докладные записки с критикой директив РОЗЕНГОЛЬЦА по договорам с Ираном и предлагал ряд мер к исправлению нами же проведенного вредительства.

Вопрос: Только ли с САДОВСКИМ, КОРАКОМ и МАТИСОНОМ вы были связаны по совместной вражеской работе в Иране?

Ответ: Я еще должен сказать о своей антисоветской связи с консультантом торгпредства БЕЛГОРОДСКИМ Николаем Александровичем.

Вопрос: В чем заключалась ваша антисоветская связь с БЕЛГОРОДСКИМ?

Ответ: Это была шпионская связь.

Вопрос: По линии польской разведки?

Ответ: Нет, БЕЛГОРОДСКИЙ являлся агентом японской разведки.

Вопрос: Каким путем вы установили шпионскую связь с БЕЛГОРОДСКИМ?

Ответ: Я уже показывал выше, что рассчитывал с отъездом из Польши прекратить шпионскую работу. Однако весной 1937 года в Тегеране со мной установил связь представитель японской разведки.

Вопрос: Каким образом?

Ответ: Примерно в апреле 1937 года ко мне в торгпредство позвонил по телефону неизвестный мне человек, назвавшийся представителем общества «Маркези», и сказал, что просит его немедленно принять по очень важному личному делу.

В тот же день, в конце занятий, этот человек (фамилию его сейчас не помню) явился ко мне и в беседе наедине заявил, что это он говорил со мной по телефону как представитель общества «Маркези».

На мой вопрос – чем я могу быть ему полезен, он без всяких предисловий ответил, что ему известно о том, какие сведения я давал БРИГЕВИЧУ о работе торгпредства в Польше, и что он предлагает мне давать такую же информацию о работе советского торгпредства в Иране для японцев.

Вопрос: Как вы реагировали на это предложение?

Ответ: Я был крайне огорошен подобной бесцеремонностью и пытался было с возмущением заявить, что никаких сведений БРИГЕВИЧУ я не передавал и, собственно, не считаю возможным продолжать этот разговор. Тогда представитель японской разведки сказал, что я напрасно пытаюсь отрицать свою шпионскую связь с БРИГЕВИЧЕМ, и подчеркнул, что, если я не выполню его требований, о моей связи с польской разведкой будет доведено до сведения соответствующих советских органов. Должен сказать, что в это время я находился в весьма напряженном состоянии, опасаясь вскрытия моей вредительской работы, и угроза разоблачить мою связь с польской разведкой меня сильно напугала. Я тогда спросил представителя японской разведки, что ему от меня надо. Он ответил, что я должен буду передавать члену правления общества «Маркези» СУДЖАИ кое-какие сведения о работе советского торгпредства.

Вопрос: Каким путем вы установили связь с СУДЖАИ?

Ответ: Я встречал СУДЖАИ раза два в официальной обстановке, когда был с визитами в правлении общества «Маркези», и знал, что он ранее был директором одной частной японской фирмы в Тегеране. Шпионской связи я лично с ним не устанавливал, а осуществил ее через консультанта торгпредства БЕЛГОРОДСКОГО. Спустя неделю после описанного выше разговора с представителем японской разведки БЕЛГОРОДСКИЙ как-то зашел ко мне в кабинет и в конфиденциальной форме сообщил, что СУДЖАИ просит начать передачу ему сведений, о которых было условлено.

Вопрос: Какие шпионские сведения вы передавали японской разведке через БЕЛГОРОДСКОГО?

Ответ: Примерно раз в 3 месяца я передавал БЕЛГОРОДСКОМУ для СУДЖАИ сведения о планах торгпредства по экспорту и импорту, а также о ценах, по которым мы планировали торговлю с Ираном. Благодаря этому японцы заранее знали, какие именно товары и по каким ценам мы намерены экспортировать в Иран и какие статьи импорта из Ирана интересуют Советский Союз.

Вопрос: Для чего нужно было японской разведке привлекать вас к шпионской работе, если в торгпредстве находился ее агент БЕЛГОРОДСКИЙ?

Ответ: БЕЛГОРОДСКИЙ передавал самостоятельно ряд шпионских сведений японской разведке, но он не имел доступа к квартальным и годовым экспортным и импортным планам, в курсе которых были только я и мои заместители. Эти планы являлись строго секретными, и японцы были крайне заинтересованы в их получении.

Вопрос: Где сейчас находится БЕЛГОРОДСКИЙ?

Ответ: БЕЛГОРОДСКИЙ сейчас проживает в Тегеране. Я уехал из Тегерана в сентябре 1938 года, и от МАТИСОНА, прибывшего в СССР в конце декабря 1938 года, я слышал, что БЕЛГОРОДСКИЙ, получив предложение выехать в СССР, ушел с работы в торгпредстве и отказался вернуться в Советский Союз.

Вопрос: До какого времени вы проводили шпионскую работу по заданиям японской разведки?

Ответ: До моего выезда из Ирана в Советский Союз, т. е. до сентября 1938 года…

ТАМАРИН

ДОПРОСИЛИ:

следователь следчасти НКВД СССР

лейтенант госуд. безопасности ЗИМЕНКОВ

следователь следчасти НКВД СССР

лейтенант госуд. безопасности РОМАНОВ

Запись беседы Полномочного Представителя СССР в Иране А. Черных с Министром Иностранных Дел

Ирана Самии.

24 марта 1937 г.

О германской воздушной линии. Я напомнил Самии, что в августе и сентябре 1936 г. мы обсуждали с ним вопрос об организации воздушной линии, соединяющей транзитом через СССР Тегеран с Европой. Тогда наши переговоры не увенчались успехом, ибо технически организация такой линии в то время требовала бы полетов наших аэропланов над иранской территорией, а, по заявлению Самии, имеется принципиальное решение иранского правительства не допускать организации иностранных линий над иранской территорией. Напомнив об этом заявлении министра, я спросил его, имеет ли иранское правительство в виду применять этот принцип не только к советским аэропланам, но также и в отношении германского проекта об организации транзитной линии Берлин – Кабул.

Самии ответил, что хотя предложение об организации такой транзитной линии имеется, но оно до сих пор еще не обсуждалось иранским правительством и поэтому он не может сказать, будет ли принято положительное или отрицательное решение, но он должен разъяснить возникшее недоразумение. Недоразумение, по словам Самии, заключается в том, что иранское правительство и в период тех переговоров, о которых я напомнил, не возражало и не возражает против организации транзитной линии через Советский Союз, но оно желает, чтобы эту линию на иранской территории обслуживали иранские самолеты. Для обслуживания подобных линий министерство почт и телеграфа закупило 4 или 5 самолетов и имеет в виду закупить их еще большее количество. Самии повторяет, что иранское правительство не возражает против того, чтобы почта на самолетах доставлялась из Баку в Пехлеви, но оттуда в Тегеран эта почта должна доставляться иранскими самолетами. Кроме того, Самии отмечает, что в данном случае [для Ирана] не шла [бы] речь об организации транзитной линии, в то время как в отношении германской воздушной линии речь идет именно