Белый реванш - Андрей Максимушкин

– Значит, в институт?

– Да, я сейчас разгоню это каменнозадую компанию, и поедем.

У Верховного слово не расходилось с делом. Он быстро объяснил встречающим, что все деловые разговоры переносятся на завтра, равно как и официальная часть визита.

– Спасибо за теплую встречу, я очень рад, но вынужден откланяться.

Как раз в этот момент к Арсению Степановичу подошел старший группы охраны подполковник Комаров и доложил, что машины готовы. После чего Верховный коротко поблагодарил Комарова за службу и первым направился к выходу, следом потянулись остальные.

Дорога до НИИ не заняла много времени. Колонну машин с высокими гостями сопровождали гаишники с мигалками, так что помех на пути не было. За четверть часа гонки по широкому четырехрядному шоссе Павел Николаевич даже не успел как следует рассмотреть проносящийся за окнами пейзаж. Только на горизонте мелькнули высотки городских новостроек, краны над речным портом и светлое пятно плотины Камской ГЭС. Затем машины свернули с шоссе на боковое ответвление. По сторонам дороги пронеслись корабельные сосны и заросли орешника. Наконец «Волга» сбавила ход и притормозила перед высокими воротами с надписью «Охраняемая территория». Охранники в камуфляже и с автоматами молча козырнули, пропуская колонну на территорию института.

Машины остановились на парковочной площадке у желтоватого гаража перед главным корпусом. Павел Николаевич, выбравшись из автомобиля, с интересом огляделся по сторонам. Здесь он был впервые. Невдалеке возвышались корпуса института. Видно было, что два здания построены недавно. По территории тянулись асфальтовые дорожки, кругом аккуратные газоны и подстриженные кусты, деревья. Вид портил только местами выглядывающий из-за деревьев высокий забор с колючей проволокой поверху.

На широком крыльце АБК, ожидая гостей, стояли три десятка сотрудников НИИ. Сергей Анютин, обогнав Верховного, легко взлетел по ступенькам и широким жестом протянул руку коренастому абсолютно лысому мужчине в строгом костюме. Это был директор НИИ Владимир Карпович Семицветов.

Шумилов обратил внимание на то, что ученые мужи держались более независимо и открыто по сравнению с чиновниками горсовета, галопом прискакавшими в аэропорт, на ходу гадая, что им принесет одновременный визит трех членов Верховного Совета. Всего несколько человек, включая Семицветова, были в галстуках. Многие сотрудники щеголяли в демократичных джинсах и цветастых рубашках. То тут, то там мелькали колоритные бороды или длинные гривы, стянутые на затылке резинкой. Многие спокойно курили, дожидаясь, когда к ним поднимутся гости. Свободная, демократичная, дружелюбная атмосфера закрытого элитного научного комплекса. Действительно, эти люди уже жили при коммунизме. Здесь ценили в первую очередь ум и способности, а не должность и положение. Сотрудники НИИ и к гостям относились так же. Встречали по уму, а не по одежке.

– Ну, господа-товарищи, долго задерживать никого не буду, – добродушно пробасил Арсений Степанович, когда Сергей Анютин закончил представление ведущих специалистов, – давайте показывайте, зачем пригласили.

– Пойдемте в корпус «Г». У нас все готово, – с чувством собственного достоинства проговорил Владимир Карпович и первым двинулся по дорожке вдоль стены административного здания.

Остальные потянулись следом. Несмотря на тщетные старания охраны, Бугров и Шумилов были окружены плотной жизнерадостной говорливой компанией ученых. Многим было интересно поближе взглянуть на первых лиц СССР. Когда еще увидишь их вот так, на расстоянии вытянутой руки?

– Осторожнее, ногу не отдавите, черти ученые! – выругался Бугров и пробурчал себе под нос: – Как дети малые, честное слово!

Анютин же в окружении сотрудников НИИ чувствовал себя как рыба в воде. Сразу было видно, что он тут не первый раз и его здесь хорошо знают. Люди запросто интересовались у Сергея Дмитриевича, как дела, как здоровье. Он и сам искренне отвечал на вопросы, спрашивал о личной жизни, интересовался урожаем на дачах сотрудников. А на вопрос: скоро ли будет дедом? – смеясь, ответил:

– Внуки не дети, они сами родятся!

Наконец пришли. Корпусом «Г» оказалось отдельное одноэтажное сооружение, скромно спрятавшееся за кубом административного здания и столовой. Семицветов провел гостей через лабораторные помещения, и вскоре они очутились в просторном зале. В центре помещения прямо на бетонном полу располагалось непонятное устройство, представлявшее собой металлический диск около полутора метров в диаметре. Сверху диска нашлепкой сидел округлый кожух, сама машина стояла на трех коротких ножках. Прямо по полу к кожуху тянулся жгут проводов, другим концом уходя в стойку пульта управления у левой стены помещения.

После того как все расположились вдоль стен, к машине подошел сам директор. Выждав паузу, он откашлялся и, повернувшись лицом к Бугрову, начал речь:

– Я не буду много говорить. Я это и не умею. – После этих слов со всех сторон раздались сдержанные смешки. – Лучше пусть за меня скажут авторы этой разработки, а еще лучше, пусть продемонстрируют свое открытие. Андрей Викторович, Антон Генрихович, прошу вас.

Двое молодых людей в потертых джинсах отделились от толпы и направились к пульту управления. Сам Владимир Карпович отступил в сторону и, сложив руки на груди, повернулся лицом к машине. В зале наступила тишина, стихли разговоры, гомон.

Павел Николаевич с интересом разглядывал аппарат в центре зала. Анютин ничего не сказал о том, что им предстояло увидеть, даже намека не дал. Партизан! Ладно, пришло время оценить это «открытие века», главное – чтобы не взорвалось. Аппарат негромко загудел, естествоиспытатели за пультом включили питание.

– Это что? «Летающая тарелка»? – громким шепотом поинтересовался Строгов, и получил в ответ чувствительный толчок в спину от Арсения Степановича. Типа, не мешай!

Машина загудела громче и медленно поднялась в воздух. Зависнув на высоте двух метров, она пошла вправо, затем опустилась на метр и, облетев зал по периметру, приблизилась к невозмутимо взирающему на происходящее Арсению Степановичу. Верховный потянулся было к диску, но тот резко ушел назад, снова поднялся вверх, вернулся в центр зала и опустился на пол. Гудение стихло.

– Значит, оно должно летать, – Верховный первым нарушил молчание, – занятно. А провода зачем? Не могли радиоуправление поставить?

– Не могли, пока у нее слишком большой расход электричества, – ответил Семицветов, – аккумуляторы не тянут.

– А сколько она энергии жрет?

– Как свинья помои, – улыбнулся Анютин. – Это экспериментальный образец.

– Подождите, доработаем схему, и можно будет аккумуляторы ставить, – вмешался рыжебородый молодой человек, один из тех, кто демонстрировал машину. Остальные ученые плотным кольцом окружили гостей, ловя каждое слово. Всем хотелось воочию убедиться, что эксперимент произвел впечатление и оценен по достоинству.

– А она только в зале летает? На улице может? – продолжал расспросы Бугров.

– Внешняя среда и покрытие значения не имеют. Она способна летать даже в вакууме. Расчеты подтверждают.

– Так мне кто-нибудь объяснит, на каком принципе она держится в воздухе? – наконец нарушил молчание Шумилов.

– А вы сами попробуйте догадаться! – широко улыбнулся Семицветов.

– Антигравитация? – недоуменно пробурчал Бугров. В ответ со всех сторон раздался громкий смех. Смеялись бурно, весело, заразительно. Даже Сергей Анютин хохотал от всей души.

– Да нет никакой антигравитации, – сквозь смех выдавил бородач, – извините, Арсений Степанович, но это сказки для неучей.

– Давайте лучше пройдем ко мне в кабинет, и там мы все объясним, – предложил Владимир Карпович, когда веселье немного стихло.

– Ну, давайте, объясняйте. И нечего хохотать, я академиев не кончал, – улыбнулся Верховный.

– Тогда пойдемте. И извините нас, пожалуйста, люди мы все простые, в коридорах власти не бываем. Хорошим манерам не научены.

– Да не ерничайте, Владимир Карпович, все нормально. Только расскажите: с чем эту штуковину едят.

Разговор продолжился в кабинете директора. За крепким чаем с лимоном Семицветов и ученые, проводившие демонстрацию, постарались объяснить гостям суть своего открытия. Правда, Шумилов почти ничего не понял, не хватало образования. Ясно было, что еще в 96-м году в Сарапульском НИИ прикладного машиностроения открыли совершенно новый способ, позволяющий летать телам тяжелее воздуха. Что-то, связанное с резонансной квантовой частотой вакуума и высокочастотными колебаниями. Или нечто подобное. Что именно, никто, кроме Анютина, не понял, хоть все честно старались вникнуть в слова ученых. Год назад работу перенесли в Пермский НИИ, как обладающий лучшей технической базой, тогда же в Пермь переехали и авторы-разработчики. И вот сегодня гостям был продемонстрирован результат многолетних трудов.