Дело Андерсона - Лоуренс Сандерс

Еще два момента заслуживают внимания. После смерти жены в 1952 году Доминик Анджело стал проявлять интерес к гомосексуальным отношениям, предпочитая общество подростков. Кроме того, ему приписывается изобретение "двойного гроба". Последний был призван решить проблему погребения тех, кто приговорен к ликвидации. В таких случаях гроб делался глубже обычного, и в нижней секции, под "официальным покойником" помещался труп ликвидированного. Разумеется, это требовало содействия похоронных бюро, что было нетрудно, ибо семейство Анджело вкладывало в эти учреждения значительные средства.

Далее приводится стенограмма магнитофонной записи, произведенной сотрудниками специальной комиссии по борьбе с организованной преступностью штата Нью-Джерси. Кассета NJSLC-DA № 206-1C, записана 10 июля 1968 года. Время записи (приблизительно) 23.45, место - дом Доминика Анджело по адресу Флинтроуд, 67825, Дил, Нью-Джерси. Использовался передатчик Socket-MT-Model К.

По имеющимся данным, в разговоре принимали участие Доминик Анджело (Папа) и Патрик Анджело (Крошка Пат). Кассета содержит трехчасовую запись, однако фрагменты, содержащие уже известные читателям факты, опущены. Кроме того, по просьбе правоохранительных органов Нью-Джерси, Лас-Вегаса (Невада) и Нью-Йорка ряд фрагментов, содержащих информацию о фактах, по которым в настоящее время проводится расследование, также опущен. Все эти пропуски помечены как "пауза".

(пауза в 32 минуты - за это время Патрик Анджело осведомился о здоровье своего деда и получил ответ "вполне неплохо". Он также сообщил деду о встрече с Джоном Андерсоном и Энтони Ди Медико).

Патрик. Ну что ты скажешь, Папа?

Папа. А ты что скажешь?

Патрик. Я скажу нет. Слишком много людей должно принять участие. Слишком все это сложно, учитывая небольшую прибыль.

Папа. Но я вижу, у тебя блестят глаза. Я вижу, тебя это заинтересовало. Ты говоришь себе: вот это операция! Ты взбудоражен. Ты говоришь себе: я старею, я толстею. Мне нужно настоящее дело! Что-то вроде того, что было в Корее. Я устрою штурм. Мне ты говоришь нет, но в глубине души тебе это нравится...

Патрик (смеется). Папа, ты чудо. Все именно так. Умом я понимаю - не надо, но кровь протестует. Ты уж меня извини.

Папа. За что же тебя извинять? Думаешь, это хорошо, когда все решает только ум? Это так же плохо, когда все решает только голос крови. Тут нужно правильное соотношение. Этот самый Андерсон - как он тебе?

Патрик. Упрямец. Он никогда не ходил на дело с оружием, но это лихой парень. И гордый. Горец из Кентукки. Мне понравилось все, что рассказал о нем Доктор.

Папа. Андерсон с юга? Лет десять назад Джино Белли - кузен Доктора задумал дело. Все казалось отлично, но план провалился. У него был шофер по фамилии Андерсон. Не тот ли самый?

Патрик. Конечно, он. Ну и память у тебя, Папа.

Папа. Тело стареет, но ум остается молодым, слава Создателю. Этот Андерсон отвез Джино к врачу. Я это запомнил. Тогда я его встретил. Очень короткая встреча. Высокий, худой, длинное, изможденное лицо. Гордый?.. Ты прав, это очень гордый человек. Я его помню.

Патрик. Так что же делать, Папа?

Папа. Помолчи и дай мне подумать.

(пауза в 2 минуты 13 секунд)

Папа. Этот Андерсон - у него, ты говоришь, своя команда?

Патрик. Да. Пятеро. Один негр. Другой техник. Двое шоферов, один из них дебил.

(пауза в 9 секунд)

Папа. Это четверо. А кто пятый?

(пауза в 16 секунд)

Папа. Ну? Так кто же пятый?

Патрик. Педик. Разбирается в картинах, коврах, разных коллекциях и так далее.

Папа. Ясно. Его, часом, зовут не Бейли?

Патрик. Не знаю, Папа. Но могу выяснить.

Папа. В Лас-Вегасе был один такой пед по фамилии Бейли. Мы...

(пауза в 4 минуты 32 секунды)

Папа. Но это неважно. К тому же, я думаю, это не Бейли. Бейли, похоже, нет в живых. А кого рекомендует от нас Доктор?

Патрик. Человека по имени Сэм Хеминг. Он из компании Пола Вашингтона.

Папа. Еще один негр?

Патрик. Да.

Папа. Нет. Не пойдет.

Патрик. Ты хочешь сказать, что ты против операции, ты ее не одобряешь?

Папа. Нет, я ее одобряю. Действуй.

Патрик. Но почему? Ведь деньги-то...

Папа. Знаю. Но дело не в деньгах. Тут слишком много участников. Все это кончится провалом.

Патрик. Ну и почему же...

(пауза в 17 секунд)

Папа. Крошка Пат не может понять, почему Папа дает добро на такую операцию? Все эти годы мы старались вовсю легализоваться. Мы работаем с банкирами Уолл-стрита, рекламными агентствами Мэдисон-авеню, с политическими партиями. Мы занимаемся хорошим бизнесом. Прибыли большие. Все чисто. Никаких неприятностей. И вдруг Папа - которому девяносто четыре года и который, похоже, впадает в детство - одобряет этот глупый план, этот дурацкий налет, где будут раненые, а может, и убитые. Можно ли доверять Папе? Не это ли думает Крошка Пат?

Патрик. Клянусь Господом, Папа, я никогда... Если ты за, так тому и быть.

Папа. Крошка Пат, скоро ты станешь доном. Очень скоро. Через год-другой.

Патрик. Что ты, Папа! Ты еще нас всех переживешь...

Папа. Самое большее через два года. А может, и через год. Но если ты хочешь быть доном, ты должен уметь соображать. Ты должен думать не только о том, какие прибыли можно извлечь из такого плана, но еще и о том, какие у него могут быть последствия. Чем обернется это через пять, десять лет. Многие умы - крупные бизнесмены в лучших американских фирмах собирают факты и принимают решения. Но они упускают из вида последствия этих решений. Долговременные последствия. Ты меня понимаешь? Патрик. Вроде бы понимаю, Папа. Папа. Предположим, существует человек, которого надо убрать. Мы смотрим, что он сделал и какую опасность для нас представляет. На основе этого мы приходим к выводу, что его надо убрать. Но мы также должны принять во внимание последствия, которые может повлечь его смерть. Есть ли у него родственники, которые затаят на нас злобу? Как отреагирует полиция? Что напишут газеты? Не найдется ли молодой энергичный честолюбивый политик, который воспользуется этой смертью, чтобы победить на выборах? Ты меня понимаешь? Мало уметь анализировать факты. Надо смотреть и в будущее. Понять, как это отразится на наших делах потом - поможет или повредит.

Патрик. Понимаю, Папа. Но какое все это имеет отношение к тому, что задумал Андерсон?

Папа. Помнишь, как четыре года назад в Буффало мы...

(пауза в 4 минуты 9 секунд)

Папа. Какие мы из этого извлекли уроки? Польза страха! Мы создаем и поддерживаем атмосферу страха. Почему, по-твоему, мы так преуспеваем в нашей легальной деятельности? В торговле бельем и недвижимостью, в уборке мусора, в банковских операциях? Потому что мы низко котируемся? Нет, мы котируемся высоко. Все выше и выше! Мы преуспеваем, потому что нас боятся. Стальной кулак в бархатной перчатке. И если мы хотим продолжать в том же духе, если мы хотим, чтобы наша легальная деятельность процветала, мы должны поддерживать нашу репутацию. Мы должны напоминать деловым людям, кто мы такие. Не часто, но время от времени. Выбирая происшествия, о которых все будут говорить. Мы должны напоминать публике, что за бархатом таится сверкающая сталь. Только тогда нас будут бояться и наши начинания легальные начинания! - будут приносить все больше и больше прибыли.

Патрик. Ты хочешь превратить операцию Андерсона в наглядный урок? Ты чувствуешь, что добром дело не кончится, но надеешься, что газеты сделают свое дело, записав это на наш счет? Ты хочешь, чтобы были раненые и убитые? Ты хочешь, чтобы бизнесмены, прочитав об этом в газетах, содрогнулись, а потом стали звонить нам и говорить - да, да, конечно, они возьмут еще миллион ярдов наших тканей или воспользуются нашими грузовиками, застрахуются в наших страховых компаниях?

Папа. Да. Именно этого я и хочу.

Патрик. Потому-то ты одобрил план Эла Петти два года назад, когда...

(пауза в 42 секунды)

Папа. Конечно. Я знал, что у него ничего не выйдет. Но вся страна прочитала заголовки в газетах, и те, кто был арестован, имели к нам отношение. Тогда погибло трое, в том числе один ребенок, и наши прибыли подскочили на пять и две десятых процента за полгода. Страх! Пусть американцы и англичане пользуются убеждением или оказывают давление. Наше оружие - страх. Потому что мы знаем, что страх срабатывает безотказно.

Патрик. Но ведь Андерсон же не...

Папа. Я знаю, что он не имеет к нам отношения. Значит, нужно дать ему в помощь человека, который с нами связан. Вчера ко мне приходил Тост.

Патрик. Тост? Я не знал, что он здесь. Почему он мне не позвонил?

Папа. Он просил меня передать тебе извинения. У него не было времени. С самолета на самолет. Он успел заскочить ко мне на машине, а потом должен был улетать в Палм-Бич.

Патрик. Сколько лет его очередной курочке?

Папа. Пятнадцать. Писаная красотка. Длинные светлые волосы. И совершенно слепая.

Патрик. Слепая? Ей же лучше.

Папа. Да, но у Тоста возникла проблема. Может, мы и решим ее на операции Андерсона.