Истинные цвета - Дикси Дюбуа

Никки сложила руки на груди и зябко поежилась. Возможно, Джулиан устал ждать, когда она решится? Для такого человека жизнь — нескончаемые игры. Развитие этой, видимо, слишком затянулось. С другой стороны, он мог решить, что не стоит связывать себя с такой… неполноценной женщиной.

Телефонный звонок застал ее врасплох. Никки вздрогнула и посмотрела на аппарат так, словно видела его впервые. Она без сил опустилась на диван и взяла трубку.

— Слушаю. — Ее голос звучал глухо и невнятно.

— Здравствуй, Никки, — послышался в трубке знакомый низкий голос. Она застыла на диване с трубкой в руке, нервно постукивая по полу ногой.

— Джулиан…

— Как у тебя дела? — Зачем он звонит теперь, две недели спустя?

— У меня все в порядке, Джулиан. — Никки старалась говорить спокойно. — А как дела в Хьюстоне?

— Невпроворот. — Это говорило о многом. — Но я собираюсь взять выходные. Мне хотелось бы встретиться с тобой.

— Кажется, это из серии «лучше поздно, чем никогда». Нет, едва ли. Не зная, что и думать, Никки тупо смотрела на трубку — почему нельзя передавать мысли на расстоянии?

— Никки?

— Да, я слушаю тебя. — Она сама поразилась спокойствию, с которым сказала это.

— В эти выходные в Новом Орлеане премьера Большого театра. Дают балет «Ромео и Джульетта». У моего компаньона два лишних билета, и он готов выменять их на бесплатный перелет на моем самолете. Я тут же подумал о тебе. Представление начинается в пятницу вечером. — Он помолчал. — Ты хотела бы пойти?

Гамма противоречивых чувств захлестнула Никки. Русский балет. Джулиан Арчер. Новый Орлеан — ее дом. Голова шла кругом.

Никки взяла аппарат в руки, встала и нервно заходила взад-вперед. В пятницу вечером? Слава Богу, ей ничего не нужно решать — она занята. На буровой запускают новый компрессор; возможно, придется застрять на всю ночь.

— Сожалею, Джулиан. Я очень люблю балет, но боюсь, мне придется работать.

— Никки, прошу тебя, передумай. Я больше никого не хочу приглашать.

Никки лихорадочно искала весомый повод для отказа. С чего это Арчер вообразил, что может непрошено врываться в ее жизнь, приводить чувства в полное смятение, исчезать на неопределенное время и появляться, потому что, видите ли, ему вновь хочется встретиться с ней; И что самое ужасное, она тоже хотела видеть его. Николь Коломб, ты ведь не сделаешь этого?

— Ничего не могу обещать. Папаше Коломбу наверняка понадобится моя помощь.

— Хочешь, я позвоню?..

— Нет, — быстро возразила Никки. — Я сама это сделаю. — Вдруг ее осенило. — Мы уедем из Нового Орлеана в пятницу же вечером?

— Я заказал номер в отеле на выходные. Я подумал, раз уж мы попадем в твой родной город, ты могла бы поводить меня по нему.

— Значит, номер. Раздельные комнаты?

— Да. — Голос Джулиана прозвучал вполне естественно.

Никки взвесила все возможные варианты, и горячая волна разлилась по ее телу, зажигая щеки ярким румянцем. Она перестала метаться и села на диван.

— Хорошо, возможно, я смогу выбраться. — Господи, она ли говорит это! — Во сколько встречаемся?

— Предлагаю в три часа в аэропорту. У нас будет время поужинать и переодеться перед спектаклем, — сказал Джулиан и добавил: — Я весь в ожидании встречи, Никки. Кстати, ты давно вытирала пыль?..

Повесив трубку, Никки тут же сурово упрекнула себя. Куда тебя несет, девушка? Неужели мало того, что этот человек уже подобрался к тебе ближе, чем следовало? Но мысль даже о нескольких минутах, проведенных в обществе Арчера, заставляла учащенно биться ее сердце.

«Срывай свежие розы, пока ты в саду», вспомнились ей строки из какого-то старого стихотворения.

Они с Джулианом люди разных миров. Глупо рассчитывать на какие-то длительные перспективы. Но она сорвет свои розы. А потом…

Повесив трубку, Джулиан встал из-за большого дубового стола и подошел к стеклянной стене, через которую открывался вид на Хьюстон. Он посмотрел вниз на улицы, почти пустые, как обычно по выходным дням. Смешно, но он всегда бежал на работу, когда дела шли неважно, даже по воскресеньям.

А дела действительно шли неважно. Удар, который Граймз нанес финансам компании, оказался отчасти непоправимым. Но еще больше Джулиана волновало то, что он больше не знал, кому может доверять.

И главное — Никки. В том, как она отвергала свой талант, было что-то неправильное, и это тревожило его. Но дело не только в этом. Никки пленила его нежностью и своим невероятным внутренним чутьем, которое выразилось в ее живописи. Она угадывала его самые сокровенные мечты и иногда приоткрывала завесу над своими.

Джулиан подошел к стене напротив и взглянул на небольшую картину, выполненную маслом. Под специальным освещением впечатление притягательности еще больше усиливалось. Джулиан всматривался в мельчайшие детали картины, пытаясь понять, что же это на самом деле. У него появилось странное ощущение, что он во что бы то ни стало должен раскрыть ее секрет. Возможно, в нем ключ к разгадке феномена этой женщины.

Никки. Ее образ преследовал Джулиана последние две недели, словно призрак. Она была с ним ночью в его спальне, возникала рядом в разгар какой-нибудь ответственной конференции или когда он занимался просмотром документации.

Накануне днем, тщетно пытаясь сосредоточиться на каких-то отчетах, Джулиан решил, что с него достаточно. Никки возникла перед его взором, такая же реальная, как любой предмет в комнате. Но в ее темных волосах играл лунный свет. Он не помнил, сколько просидел так, забыв обо всем на свете, а когда очнулся, тут же позвонил своей старой приятельнице Дафне. Но, сидя рядом с ней за столиком ресторана, Джулиан все время видел перед собой Никки. А когда Дафна время от времени возникала перед ним внезапно, он находил ее скучной и непривлекательной. Когда же поздно вечером он очутился в ее квартире и получил приглашение остаться на ночь, то пришел в ужас от такой перспективы и, наскоро извинившись, ретировался самым недостойным образом, чтобы провести в своей спальне бессонную ночь.

Пережив кое-как бесконечное скучное утро, так и не сумев отвлечься, он наконец сдался, признав, что Никки вошла в его кровь.

Джулиан был поражен тем, как взволновал его телефонный звонок. Хотя нет, решил он, там, где речь шла о Никки, ничему не приходится удивляться.

Повесив трубку, Никки вспомнила неожиданный вопрос Арчера о том, давно ли она вытирала пыль. Что за ерунда, возмутилась она, но все-таки схватила тряпку и активно взялась за дело. Когда Никки добралась до встроенного книжного шкафа, доставшегося ей вместе с комнатой при переезде, она любовно провела рукой по богатой отделке из дерева. На полках стояли ее любимые книги и несколько сувениров и памятных подарков из фарфора и бронзы. Полки занимали всю стену до самого потолка, и Никки пришлось взобраться на стул, чтобы дотянуться до них. На второй полке сверху стояла крошечная статуэтка, изображавшая маленькую девочку, которая держала в руке зонтик. Из-под нее выглядывал клочок бумаги. Когда Никки взяла его, то увидела, что это чек на пять тысяч долларов. Подпись — Джулиан Арчер.