Нерешенная задача - Елена Валентиновна Муравьева

Очки в его руке, приготовленные для того, чтобы их одели, так и остались неподвижно в одной точке траектории.

Анни сидела и жалостливо скулила. Ушибы были сильные. Она так испугалась, что мысль ужасного падения вытеснила на мгновение все остальные.

Наконец Войцеховский сориентировался в данной ситуации и быстро открыл заднюю дверцу своего «Даймлера» чтобы оказать помощь, если получиться.

Он рывком поднял девушку за плечи и посадил на сидение. Сейчас он уже без труда узнал знакомое лицо. Но еще так ничего и не сказав, стал объектом мольбы:

— Ой, мы не могли бы поехать, пожалуйста, нужно уехать отсюда, скорее, скорее!

Соображал он быстро и действовал так же. Через минуту, машина уже пыхнула черным дымком и взвыла газом. Они удалились. И только отъехав от ипподрома на приличное расстояние, он наконец, остановил автомобиль, и с большим выражением любопытства обернулся к девушке.

— Однако… — ехидно произнес он. Видно, было по выражению глаз, что из него просто рвутся наружу какие-то слова, но и пока больше ничего не нашелся сказать. Как-то так.

Побитым собачонкой, Анни съежившись вся от болезненных ушибов, подняла на него глаза исподлобья. Его взгляд изучал её красное лицо и такого же цвета рубашку наездника. Он рассмотрел, что она опять в мужских штанах и произнес:

— И вы снова в мужской одежде… — помолчал. Хмыкнул сам себе. — Ну, может вам так удобнее миро ощущать себя!?

Анни попробовала шевелиться. Получилось и стала пытаться открыть двери. Он остановил.

— Ну, подождите! Вы же знаете, я вам не причиню ничего плохого, может, даже помогу. Вы сильно ушиблись? Что болит?

— Все хорошо. Это просто везение какое-то! — пожала плечом Анни. Даже не верилось. Крыша и бац! Она в каком-то странном экипаже, а на неё смотрят черные глаза учителя математики! Все это саму её стало забавлять.

Артур уже скривил губы в своей привычной ехидной усмешке:

— Ну да, мало сказано… А позвольте полюбопытствовать, а что в этот раз вы делали на крыше?

Анни думала, что ответить, соврать или сказать правду, но до него все самого стало доходить. Он сам же себе и ответил и от этого внутреннего ответа удивление все больше стало преобладать на его лице:

— А… так это вы участвовали в скачках. …Да, да! Победил же скакун Ангел! И вы одеты жокеем. А… А! Это ваша новая авантюра! Женщинам же нельзя! — в глазах у него загорелся огонь неподдельного восхищения! — Я восхищен! Я восхищен! — стал восклицать он. У него был первый порыв схватить Анни за руку и крепко пожать, но передумал. Неожиданно задумался и опять громко спросил:

— Дорогая моя студентка, а что подвигло вас на такой подвиг в этот раз!? Ведь все лавры славы достались не вам?

Анни вздохнула. Решила сказать правду. Князь располагал к себе доверием.

— Ангел должен был выиграть. Мне нечем платить за университет. На него поставили мои знакомые. Мы выиграли. Последний год учебы. Я не хочу его терять, а мы с тетушкой в затруднительном положении. Мне только на учебу. А потом я пойду работать и нам уже будет хорошо!

Глаза князя перестали улыбаться. Внимательно, внимательно он посмотрел ей в глаза.

Повисла затянувшаяся пауза молчания, он отвернулся, положил руки на руль. Но потом она услышала его веселый голос, он сделал предложение:

— Анни, но вы же победили. …Вы победили не в женском деле! Вы не осознаете, что произошло! Это надо отметить, это обязательно надо отметить! Иначе ни как!

Он опять обернулся к ней, окинул взглядом её одежду:

— Мы сейчас быстро, быстро заедем в хороший магазин — купим вам женскую одежду, обязательно шампанского — ведь вы победитель и я вам что-то покажу.

Анни так смутилась! Он все понял.

— Не думайте ни о чем. Прочь условности. Вы расскажете мне про своего рысака, Орловский рысак, кто бы мог подумать! И… я клянусь, что не причиню вам никакого неудобства!

Они поехали по направлению в город. Периодически он загадочно бросал на неё взгляды с боку. Один раз он даже сказал, широко улыбнувшись — Вам надо поскорее выйти замуж и нарожать детишек, чтобы времени больше ни на что не оставалось. Так вы когда-нибудь плохо кончите. Все это опасно. Но… клянусь Богом, я даже не знаю, что лучше завидовать вашему будущему супругу или сочувствовать! Но то, что он с вами не соскучится — это точно! Такая полная неожиданностями жизнь у вас будет! — он констатировал четко и уверенно.

Автомобили в то время не развивали большую скорость и сильно шумели. Пыль с дороги невидимым слоем осаживалась на все вокруг. На человека, сиденья, капот, стекло, руль.

И как уже однажды, сидя сзади Артура, Анни стала ловить себя на ощущении, что рядом с ней её отец. Она всего этого не понимала, и очень хотела бы понять, что происходит? Князь не был внешне похож на отца. И ничем его не напоминал. Откуда возникает это чувство родственной связи? Эмоции спокойствия, гармонии, тихой радости — как в детстве?

Артур купил ей платье, но она его еще не видела. Он небрежно положил ей сверток на колени, а рядом с собой поставил корзину с шампанским, фруктами, конфетами. Они отъехали далеко от города. Она в радостном ожидании приятного времяпрепровождения, осматривала вокруг местность. Они ехали по равнине. Наконец-то пыль не стала подыматься густым дымом рядом с автомобилем. Тихо и свежо здесь было. Жара спала к вечеру.

Они подъехали к охотничьему домику, прямо на равнине. Домик был не большой, но такой сказочный, веселый среди утопающей зелени.

— Это мое любимое место — сказал князь. — Я купил его недавно. Здесь лучше думается, мысли приходят в порядок и глубоко ощущается покой.

На первом этаже находился камин. Небольшой деревянный столик, стулья, длинная скамья и лестница ведущая наверх. Что было на верху, она так и не увидела.

Ее привлекли шахматы, из кости, резные, очень красивые и дорогие. Она видела такие в магазинчиках и помнила сколько они стоили. Но фигурки на них стояли не рядами. В шахматы уже играли и сеанс игры был не закончен.