Рай на земле - Сара Морган

Он подался вперед и красноречиво уставился на ее губы.

— Не спорю, я человек страстный. И даже готов продемонстрировать насколько.

Глядя на его надменно изогнутые брови и потемневший от щетины волевой подбородок, Грейс понимала, что любить этого человека очень нелегко.

С физической близостью у него не возникало проблем. Судя по сплетням и их поцелую в лесу, Рафаэль был страстным любовником. Но более глубоких отношений он избегал. Воздвиг вокруг своего сердца оборонительные барьеры и не позволял ей даже заглянуть внутрь.

Осознав, как сильно она этого хочет, Грейс перевела разговор на другую тему:

— Вы часто привозите сюда гостей?

— В зависимости от того, кто они, и цели их визита. Возможности для развлечений здесь… — он снова посмотрел на ее рот, — ограниченны.

Под его пристальным взглядом ее бросило в жар, и она, поерзав на стуле, снова взяла свой бокал.

— Вы его построили?

Поддерживать разговор было трудно. У Грейс создалось впечатление, что Рафаэль вообще не хотел разговаривать. Он смотрел на нее голодными глазами, и ей захотелось поцеловать его.

Это желание потрясло ее. Прежде никто не вызывал у нее подобных чувств. Особенно такие неподходящие для нее мужчины, как Рафаэль Кордейро. Он был словно создан для того, чтобы разбивать женские, сердца.

— Дом? — Он по-прежнему не сводил глаз с ее рта. — Да. Я специально выбрал уединенное и недоступное место.

— Потому что люди докучают вам. У вас есть семья?

— Я не даю интервью, Грейс. Ни коллегам, ни журналистам, ни… любовницам. — Он сделал ударение на последнем слове, и ее сердце подпрыгнуло.

— Но вы ведь не можете прожить всю жизнь, не общаясь с другими людьми.

Он встретился с ней взглядом.

— Я много общаюсь с людьми, если они меня интересуют

С теми, кто помогает ему делать деньги или согревает его постель. Он ведь это имеет в виду, не так ли? Пытается шокировать ее или делает ей предложение?

Грейс почувствовала жгучую боль внизу живота

— Должно быть, это хорошо, когда ты можешь побыть наедине с самим собой. Но даже здесь, вдали от городской суеты, вы не перестаете работать.

Его брови взметнулись вверх, и Грейс поняла, что выдала себя.

— Прошлой ночью я долго не могла уснуть, — поспешно призналась она, — и, выглянув в окно, увидела вас. Вы работали на компьютере и разговаривали по телефону.

О чем вы думали в темноте, сидя перед экраном? Какие призраки прошлого не дают вам спать по ночам?

— Мне нужно было работать, — холодно отрезал Рафаэль, и Грейс почувствовала, как он отдаляется от нее. Хрупкая связь, которая только начала устанавливаться между ними, была разрушена. Она видела, как он отчаянно борется с чем-то темным и мрачным, раздирающим его изнутри. Что бы он там ни говорил, причиной его бессонной ночи была вовсе не работа.

Кто так повлиял на его отношение к жизни? Его бывшая жена или еще кто-то?

Грейс захлестнула волна сочувствия. Это было довольно странно. Если кто меньше других и нуждался в сочувствии, так это Рафаэль Кордейро. Но ей отчего-то хотелось утешить его, приласкать.

— Ночные часы самые тяжелые. Ночью нас ничто не отвлекает от наших проблем

— Вы предлагаете помочь мне отвлечься? — Призраки снова исчезли, и в его глазах загорелись озорные огоньки.

У Грейс перехватило дыхание.

— Но я вас совсем не знаю, — сказала она скорее себе, чем ему.

Рафаэль смотрел на нее так, словно читал ее мысли.

— Вы знаете все, что вам нужно знать.

То есть все, что он хотел, чтобы она знала. Но Грейс этого было мало.

Как такое могло произойти за два коротких дня? Как этому человеку удалось проникнуть в ее сердце?

— Вас очень трудно понять, Рафаэль.

— Мне не нужно, чтобы вы меня понимали, Грейс.

Он улыбнулся, и она потеряла способность трезво мыслить. Знакомые или друзья так не улыбались. Это была улыбка любовника. Интимная. Говорящая: «Я знаю, о чем ты думаешь».

Грейс надеялась, что это не так, поскольку ее мысли были шокирующими.

Она представляла себе, как его рот накрывает ее губы в горячем поцелуе. Как она снимает с него рубашку и ласкает мускулистое тело…

Девушка поерзала на стуле. Рафаэль прищурился. Очевидно, от него не укрылось это движение.

Наклонившись вперед, он взял руку Грейс в свою и принялся играть ее пальцами.

— То, что происходит между нами, мучительно, не так ли?

Грейс глубоко вдохнула и перестала есть. Внутри у нее все трепетало, и она даже думать не могла о еде.

Рафаэль перевернул ее руку и погладил большим пальцем ладонь, отчего напряжение внутри нее только усилилось.

Грейс посмотрела на него и тут же пожалела об этом, потому что отвести взгляд было невозможно. Его глаза требовали, чтобы она выдала ему все свои секреты, и, очевидно, она это сделала, потому что его губы растянулись в довольной улыбке.

Смущенная, девушка попыталась высвободить свою руку.

— Не смотрите на меня так.

— Как именно? — протянул он, не выпуская ее руки.

— Словно вы…

— Словно я хочу снять с вас это блестящее платье и продолжить то, что мы начали в лесу? — Рафаэль наклонился вперед. — Я хочу этого, и вы тоже.

— Но это же нелепо, — пролепетала Грейс, но слова казались излишними, потому что их тянуло друг к другу с неимоверной силой. Отрицать это было так же бесполезно, как и сопротивляться. — Вчера вы считали меня лгуньей и мошенницей.

— Вчера я считал вас красивой и сексуальной, и с тех пор ничего не изменилось.

От его ласкающего слух бархатного голоса у нее перехватило дыхание.

— Я рада, что вы мне верите, но все же это не означает… — Она облизала губы. — Я никогда…

— Не действовала под влиянием минутного порыва? Не следовала своим инстинктам? Почему?

— Потому что люди зачастую осуждают подобное поведение.

— И вас волнует мнение других? — усмехнулся он.

— Думаю, да.

Его мягкий смех говорил о том, что ее ответ нисколько его не удивил.

— Даже если и так, здесь, в джунглях, это не имеет значения.

Он был прав. Запрокинув голову, Грейс прислушалась к ночным звукам. Ей казалось, что в мире ничего не существовало, кроме этого тропического рая с яркими птицами, сочной зеленью и экзотическими растениями. И эта близость к первозданной природе усиливала интимность обстановки и придавала остроты ощущениям.

— Я никогда не следовала инстинктам, которых не понимала. Я вас не знаю, а вы не хотите о себе рассказывать. С вами я не чувствую себя защищенной.

В его глазах появился опасный блеск.