Энциклопедия: Волшебные существа - Николай Горелов

Современником и земляком мальчика из Борга был другой мальчик, из Лита, который также претендовал на личное знакомство с феями; его историю поведал Ричард Бове, человек, который разговаривал с самим мальчиком. Позднее Бове воспроизвел этот рассказ в «Пандемониуме, или Обители дьявола» (1684), опубликованном как раз в то время, когда вера в фей и ведьм обретает новых сторонников не только среди простонародья, но и среди ученых мужей. Вот что говорит об этом Джордж Бертон, великолепный рассказчик:

Лет пятнадцать тому назад задержавшись по делам в Лите, что под Эдинбургом, в королевстве Шотландия, я часто захаживал в один дом, посидеть со знакомыми да пропустить по стаканчику вина. Женщина, хозяйка заведения, пользовалась доброй, славой среди соседей, что и заставило меня с особым вниманием отнестись к ее рассказу о «мальчике фей», как она его называла, проживавшем в том же городке. История, которую я от нее услышал, показалась мне настолько странной, что мне захотелось повидать этого мальчика при первой же возможности, и хозяйка пообещала мне это устроить. Несколько дней спустя, когда я проходил той же дорогой, хозяйка окликнула меня и сказала, что «мальчик фей» проходил мимо совсем недавно. Потом она оглядела улицу и показала мне его: «Смотрите, сэр, вон он, там, играет с другими детьми». Я подошел к детям и ласковыми словами и монеткой убедил того самого мальчика пойти со мной в дом. Там, в присутствии нескольких человек, я задал ребенку пару вопросов из области астрологии, на которые он дал чрезвычайно проницательные ответы. И вообще на протяжении всего разговора он проявлял хитрость, необычайную для его возраста, а на вид ему было лет десять или одиннадцать.

Все время нашего разговора он делал такое движение рукой, словно бил в барабан, и тогда я спросил его, умеет ли он барабанить. Он отвечал: «Да, сэр, не хуже всякого другого в Шотландии. Ибо каждый четверг по вечерам я выбиваю самые разные дроби для тех, кто встречается вон под тем холмом». И он указал на большой холм между Эдинбургом и Литом. «Как тебя понимать, мальчик? — удивился я. — Что же это за компания такая?» Он ответил: «Большая компания, сэр. И мужчины, и женщины, и развлекаются они под разную музыку, не только под мой барабан. А еще они едят и пьют вино, и нередко бывает так, что все мы вдруг переносимся в Голландию или Францию и там наслаждаемся всеми достопримечательностями этих стран». Тогда я спросил, как же они попадают под холм. На что он ответил, что там есть широкие ворота, которые открываются для них, оставаясь невидимыми для многих, а внутри — две большие комнаты, убранные не хуже любой другой в Шотландии. Затем я выразил сомнение в правдивости его слов, а он вызвался погадать мне в доказательство и предсказал, что я дважды женюсь, заявив, что и сейчас видит этих женщин у меня за плечами. Обе мои жены будут очень красивы, обещал он. Пока он говорил, подошла соседская женщина и попросила погадать ей на будущее. Он ответил, что она родит двух ублюдков, прежде чем выйти замуж, и женщина так разгневалась, что не захотела слушать остальное.

Хозяйка заведения сообщила мне, что во всей Шотландии не нашлось бы человека, который удержал бы его от посещения фей по четвергам. Тогда я, посулив мальчику еще денег, взял с него обещание встретить меня в следующий четверг днем в том самом доме и с тем отпустил. Мальчик пришел на указанное место, а я тем временем уговорил нескольких знакомых сопровождать меня, чтобы не дать мальчику ускользнуть ночью. Мы окружили его и стали задавать ему разные вопросы, на которые он отвечал. Пока не настало одиннадцать часов вечера, после чего он ускользнул от нас, никто даже не успел заметить как. Но я вовремя хватился, поспешил за ним и вернул его в комнату. Мы все следили за ним, но вдруг он снова оказался у дверей. Я опять последовал за ним и услышал с улицы шум, как будто кто-то напал на него, и с тех пор я никогда больше его не видел[72].

Пленники В Волшебной Стране. Исстари люди знали, что феи похищают смертных и уводят их в свою страну, а также задерживают тех, кто проникает в их холмы, обманом заставляют есть и пить, и тогда человек навсегда остается с ними. История Малекин из средневековой хроники Ральфа Коггешелла — ранний тому пример. В ней мы имеем дело с самой распространенной формой похищения: феи крадут младенца у матери, пока та работает в поле, и оставляют подкидыша, однако похищенный ребенок, по-видимому, верит, что каждые семь лет ему предоставляется возможность обрести свободу. Пленники, которых с малолетства кормили волшебной едой и баловали феи-матери, под конец, возможно, становились настоящими феями. Но существовало и более зловещее объяснение, почему феи похищают людей: в Шотландии и Ирландии говорили, что раз в семь лет феи платят дань аду и предпочитают рассчитываться с Князем Тьмы смертными, а не своими единокровными братьями и сестрами. Вот и в балладе о Томасе-Рифмаче королева эльфов выражает опасение, как бы Томаса не отдали в уплату десятины.

Считалось, что дети постарше тоже подвергаются опасности, в особенности если они забредают на территорию фей. Однажды феи похитили четырнадцатилетнего паренька, единственного сына кузнеца, и оставили вместо него подкидыша. Кузнец прибег к «бородатой» уловке — притворился, будто варит пиво в яичной скорлупе, — и прогнал подкидыша из дому, но сын его все не возвращался, и тогда отец, вооружившись кинжалом, Библией и петухом, отправился к кургану фей выручать мальчика. Он нашел своего сына в дальнем конце холма, где тот вместе с другими смертными пленниками работал в кузне, и забрал его оттуда. После этого происшествия мальчик сделался отменным кузнецом[73]. Любопытно, что в одной и той же истории феи одновременно и боятся железа, и успешно занимаются его обработкой. Такое впечатление, что создатели этой сказки перепутали фей с гномами. Иногда смертные бывали рабами фей: «Молодые парни, которых они заманивают в свои волшебные дворцы, становятся их рабами и выполняют самую тяжелую работу»[74]. Высоко ценится и помощь смертных во время межклановых столкновений фей или матчей по хоккею на траве, но для этого людей, как правило, не похищают, а нанимают, щедро оплачивая их услуги.

Феи часто похищают молодых людей, имеющих особые способности к пению и музицированию — именно такая судьба постигла Томаса-Рифмача, — или просто красивых молодых людей, в которых влюбляются феи-принцессы.

И все же женщинам грозит большая опасность от фей, чем мужчинам. Особенно высок спрос на кормящих матерей (видно, молоко самих фей не отличается хорошим качеством), и потому послеродовой период, когда женщине запрещалось посещать церковь, считался наиболее рискованным. Немало сказок сложено о том, как эффективно защититься от фей в это время, или, напротив, о мужьях, которым приходилось выручать своих жен. Иногда людям удавалось задержать фей, когда те уже уводили своих жертв, и тогда феи сами оказывались в плену. Сказка «Жена лэрда Балмаши» наглядно показывает, как именно это происходило и к каким именно методам похищения прибегали феи. Иногда жертву спасали, как это происходит в рассказе «Мэри Нельсон». Но случались и трагические неудачи. К их числу относится сказка «Жена фермера из Лотиана», когда муж не смог выручить свою супругу:

Жену одного фермера из Лотиана забрали к себе феи и назначили ей испытательный срок длиной в год, во время которого она каждое воскресенье приходила расчесывать своих детей. Однажды муж увидел ее и приступил к ней с расспросами; женщина поведала ему, что за несчастное событие послужило причиной их разлуки, научила, как ему отвоевать ее, и умоляла собрать всю свою смелость, потому что от его успеха зависит ее счастье и в этой жизни, и в следующей. Фермер, который пылко любил свою жену, спрятался накануне Дня всех святых в зарослях дрока у большой дороги и принялся поджидать фей. Но едва только забренчала упряжь да заслышались дикие, ни на что не похожие звуки волшебной кавалькады, как мужество изменило ему, и он просто переждал, пока всадники минуют его, даже не попытавшись остановить процессию. Последний всадник проехал мимо зарослей, где прятался незадачливый крестьянин, и тут же вся кавалькада растаяла в воздухе под громкий хохот и ликование, среди которых он явно различил голос жены, оплакивавшей вечную разлуку с супругом[75].

Другая сказка, «Кэтрин Фордайс из Унста», отличается несколькими любопытными особенностями. Феи благословляют девочку, названную в честь Кэтрин Фордайс, хотя о собственном ребенке Кэтрин не упоминается ни словом; запрет притрагиваться к волшебной еде присутствует, однако, судя по всему, имя Господне может противостоять даже последствиям его нарушения.

Жила-была одна женщина, звали ее Кэтрин Фордайс, да во время родов умерла, — по крайней мере, люди так думали. И вот вскоре после ее смерти жене соседской снится сон, будто приходит к ней эта самая Кэтрин и говорит: «Я забрала молоко у твоей коровы, но ты внакладе не останешься. Наоборот, если пообещаешь отдать мне то, о чем пока не знаешь, у тебя всего будет вдоволь». Соседка ничего ей не обещала, так как не знала, о чем та говорит, но скоро поняла, что речь шла о ребенке. Родилась девочка, и мать дала ей имя Кэтрин Фордайс. Только девочку окрестили, как та Кэтрин, что была в плену у троу, снова пришла к матери и пообещала, что, пока эта девочка живет с ними, семья ни в чем не будет знать нужды. Еще она сказала, что у троу ей неплохо, но назад она сможет вернуться, только если кому-нибудь из смертных, кто увидит ее наяву, хватит сообразительности в ту же секунду помянуть имя Господа. Также она сказала, что друзья не уберегли ее во время родов, мало читали заклятий и потому она попала во власть троу.