Любовница Волка (ЛП) - Маклеод Саманта

— Твое предупреждение?

— О. — Я пыталась пробиться сквозь эндорфины, переполняющие мозг, чтобы сформировать связную мысль.

И я потерпела неудачу. Печалька.

— Ух. Я не…

Смех Вали прокатился по лугу, когда он наклонился, чтобы поцеловать меня. Наши губы так долго ласкали друг друга, что я была не уверена, было ли вообще какое-то предупреждение. Я даже не была уверена, что существует другой мир. Все, что казалось важным, было прямо здесь, прижималось своей обнаженной грудью к моей.

Он отстранился, все еще улыбаясь мне.

— Это не может быть удобно, — наконец сказал он.

— О чем ты?

Вали взглянул на мою грудь, и я поняла, что все еще одета в свою синюю университетскую футболку, свернутую под мышками. Я почувствовала, как вспыхнули щеки, когда я села, чтобы стянуть рубашку и бросить ее в траву.

— Я даже не замечала ее.

— Я прошу прощения за свою поспешность, — сказал он, не сводя глаз с измятого месива моей сброшенной футболки. — Я не был уверен, что увижу тебя снова. Я не был уверен, что ты захочешь вернуться.

Мое сердце бешено забилось.

— О, я так хотела вернуться! Я искала тебя, Вали!

— Как и я искал тебя, прекрасная Карен. Однажды мне даже показалось, что я тебя слышу.

В уголках моих глаз появились слезы. Чтобы скрыть их, я наклонилась вперед и стала целовать мягкие губы Вали, пока не почувствовала, как они изогнулись в улыбке.

— О боже, как же я по тебе соскучилась, — сказала я. И с этим признанием на меня нахлынул весь остальной мир.

— Послушай, я вспомнила, что хотела сказать, — сказала я, ерзая в его объятиях. — Когда ты… не здесь. Не во сне. Ты в безопасности только пока находишься в Йеллоустоне. В парке. Но вне него, ты должен знать, люди опасны.

Вали улыбнулся мне, проведя рукой по изгибу моей щеки.

— Люди всегда опасны.

— Ну да, наверное. Но послушай, пожалуйста. У этих скотоводов есть оружие. И не всегда понятно, где кончается граница парка, и… когда я услышала, что застрелили волка…

Слезы покатились по моим щекам, и я старалась незаметно смахнуть их.

— Прекрасная Карен, — сказал он, целуя меня в макушку. — Я ценю твое предупреждение, но в нем нет необходимости. Я сам могу о себе позаботиться.

Я глубоко вздохнула и попыталась взять себя в руки.

— Просто… будь осторожен. Пожалуйста.

Вали пожал плечами и прижал меня к своей груди. Его спина напряглась под моими руками, и у него перехватило дыхание. У меня было достаточно времени, чтобы подумать, что я сделала не так, когда он снова заговорил.

— У меня тоже есть для тебя предупреждение, — сказал он.

Я отстранилась, внезапно почувствовав холод. Вали заколебался, его дикие золотистые глаза казались потерянными. — Я… Ты мне нравишься, Карен. Очень сильно. Но тебе не следует приходить сюда снова.

Это было так далеко от того, что я ожидала услышать, что мне показалось, будто я снова прыгнула в ручей в Йеллоустоне. Темный, холодный шок пронзил мои руки и ноги, прогоняя блаженство после оргазма.

— Почему? — спросила я.

Вали уставился в небо.

— Я очень ценю твое дружеское общение. Но будет лучше, если ты больше не придешь.

— Ты меня бросаешь? — я начала яростно моргать, борясь с новым потоком слез. — А не проще ли было бросить меня прежде, чем трахать?

Вали нахмурился с такой очаровательной улыбкой, что меня прямо вывел из себя.

— О чем ты? Разве тебе не было хорошо?

— Не в этом дело, — отрезала я, отстраняясь от его прикосновения.

— Позволь мне объяснить…

— Замолчи. Ничего не говори. Это ведь не из-за меня, а из-за тебя, верно?

— Не совсем так, — растерянно ответил Вали. — Не из-за тебя или меня. Это… здесь что-то не так. Разве ты не чувствуешь?

Я вытерла щеки и повернулась к нему, мое сердце колотилось о ребра.

— О чем ты говоришь?

— Не именно здесь. Не во сне. Снаружи… как вы его называете? В ковчеге?

Я глубоко вздохнула, когда мое сердце запнулось.

— В парке? Ты имеешь в виду Йеллоустон?

Он кивнул.

— Что-то происходит. Может быть, я и смогу помочь, но Карен, сейчас ситуация очень нестабильна. Ты должна покинуть это место. Уходи куда-нибудь подальше.

— Вали, я не могу уйти. Я здесь живу. Я здесь работаю. Я имею в виду, что изучаю волков…

Мой голос прервался, когда я вспомнила карты Зака с этими накладывающимися друг на друга кругами. Черная пустота посреди парка, там, где должна быть главная среда обитания волка.

— Вот дерьмо. — Холодная дрожь пробежала по моему позвоночнику, и волосы на шее встали дыбом. — Вали, так вот почему волки покидают Йеллоустон? Неужели это вулкан?

— Дело не только в этом. — Его золотистые глаза потемнели. — Я предупредил своих братьев и сестер, чтобы они покинули это место. А теперь я предупреждаю тебя. Если я не смогу исправить то, что пошло не так, то я, по крайней мере, хочу, чтобы ты была как можно далеко.

Я попыталась дышать, когда водоворот противоречивых эмоций захлестнул мое сердце и разум.

— Но… если ты остаешься здесь, то тебе грозит опасность.

— Я живу уже тысячу лет. Со мной все будет в порядке. — Его улыбка была не очень убедительной.

— А ты можешь… ты можешь измениться? — прошептала я. — Поехать со мной домой?

У меня закружилась голова, когда я вспомнила его обнаженное тело в долине Ламар, как я прижимаясь губами к его губам, когда гроза грохотала над пиком Друида.

— Я могла бы найти тебя в парке, — сказала я в отчаянии. — Я могу выстрелить в тебя еще одним дротиком с транквилизатором. Я могу быть там сегодня днем, в долине…

— Нет. Нет, ты не понимаешь.

— Но если тебе грозит опасность здесь, ты будешь в безопасности…

— Нет! — Вали вскочил на ноги и попятился от меня. — Карен Макдональд, я не хочу, чтобы ты была рядом со мной!

У меня было такое чувство, будто из легких выкачали весь воздух. Моя голова упала на колени, и я надеялась, что Вали не видит, как дрожат мои плечи.

— Я… я сожалею. — Его голос звучал странно надрывно. — Карен, послушай меня. Если я не могу остановить это, я хочу хотя бы знать, что ты сбежала. Что ты в безопасности.

Его рука коснулась моего плеча, и я подняла голову. Вали присел передо мной на корточки, бледный и несчастный.

— Карен, моя прекрасная Карен, я…

Его лицо начало исчезать, растворяясь в густом белом тумане. Я потянулась к нему, но моя рука была поймана, запутавшись во чем-то грубом и колючем. Я вскрикнула, открыв глаза и увидев над собой пятнисто-желтый потолок номера мотеля.

— Черт побери! — закричала я, вонзая кулак в подушку рядом с собой.

Что может быть безумнее, чем иметь парня, которого можно встретить только во сне?

Потерять его.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

— Итак, когда именно вы приедете в Бозмен? — снова спросила я. Наконец-то я разговаривала с профессором Лаувейисон из Стэнфорда, и она сводила меня с ума.

— Прибываю девятнадцатого ноября, — сказала она. — уезжаю двадцать второго числа.

— Вы понимаете, что это практически на День Благодарения?

— Да, — сказала она, ее голос звучал нетерпеливо.

— И вы хотите увидеть волков?

— Да.

Я вздохнула.

— Послушайте, вы когда-нибудь бывали в Монтане в ноябре? — Я не стала дожидаться ответа, конечно, она не была в Монтане. — Погода непредсказуема. В это время года у нас может выпасть целый фут снега, и почти все дороги в Йеллоустоне могут быть закрыты.

— Я прилетаю в пятницу, — сказала она, — а улетаю в воскресенье. Я подумала, что мы могли бы в субботу…

— Да, я понимаю, — сказал я. — Но ноябрь… послушайте, в Йеллоустоне в любое время года редко можно встретить волков. Я просто хочу, чтобы вы были готовы к разочарованию.

— Ты ведь их выслеживаете, не так ли? — спросила она.

Я сжала руку в кулак, сжимая между пальцами изогнутый шнур своего офисного телефона. Когда я встречусь с профессором Лаувейисон, сказала я себе, я не стану бить ее по самодовольной физиономии. Не стану.