Я могу копировать навыки других 2 - Никита Красавин

— Недавно потянул спину, — соврал я, — и вообще я довольно слабенький и хиленький. Мне достаточно просто посмотреть.

И для комфорта чуть-чуть попкорна бы.

— Не стоит недооценивать себя. Мой урок часто подразумевает настоящие бои. Тем более Симеону нужно будет отдохнуть, — Мстислав указал на сильно побитого парня.

Моё лицо потемнело: Чёрт. Не смейте его бить. Если святой пробудится, от вас живого места не останется.

Не дождавшись моего решения, старик обратился к классу:

— Кто хочет бросить вызов учителю Ивану?

Естественно, несколько рук взмыло вверх, и среди них я заметил руку Нестора Крылова. Настолько счастливого и довольного человека я в жизни не видел. Парень тянул руку и мычал:

— Меня! Меня! Я! Я! Я! — выражая своё желание.

Моё лицо потемнело ещё сильнее.

Нестор? Ну конечно же. Кто же ещё! Этот выродок не может сидеть на месте. Молчал бы в тряпочку…

— Нестор, я вижу, ты очень хочешь? — одобрительно кивнул учитель. — Выходи.

— Ехууу… — радостно крикнул парень, расправив крылья и приземлившись на арене.

Теперь все смотрели на меня. Кто-то ждал, что мне дадут люлей, кто-то хотел позвать директора, но никто не ожидал от меня победы.

А что я думаю? У меня достаточно навыков, чтобы не бояться одного-двух противников. Тем более на уровне Новобранца (9). Я не настолько уж слабый.

— Ладно, хорошо…

Я вышел с намерением показать свою «силу». По крайней мере, нужно заставить уважать себя и заткнуть рты всем недовольным.

— Вы точно хотите этого? — в последний раз переспросил я.

— Да. Почему бы и нет.

— Возьмёте всю ответственность? Ведь вы пытаетесь нас специально заставить сражаться друг с другом?

Он довольно кивнул. Возможно, даже хотел бы добавить: «Конечно возьму. После твоей смерти мы выкинем тебя в канаву, а я по твоей просьбе прослежу».

— Что ж… Надеюсь, что слова Волконского что-то значат и он не бросает их на ветер, — довольно произнёс я, не скрывая своих мыслей.

Пугало то, что учитель становился всё более безумным. Уверен, что не будь мы в академии, не будь вокруг столько людей, он бы уже схватил меня за горло и сдавил, чтобы потушить огонь так называемого «хамства».

И что?

Пусть держит карман шире и идёт своей дорогой. Я не его друг и тем более не слуга. Ему нужно вести себя более сдержанно и не заводить врагов в лице главных героев. Такие «злодеи» плохо кончают.

Нельзя извлекать меч Раздора из пространственного кармана под столькими людьми. Недолго думая, я решил снять со стойки один из учебных мечей.

Ощутив оружие в руке, я невольно отметил его легкость. Впрочем, любой меч казался бы пушинкой по сравнению с Раздором.

Затем я поднялся на арену и встал напротив улыбающегося Нестора. Тот слишком радостно воспринял это событие, и мне захотелось убрать эту слащавую улыбку с его лица.

— Ты чего такой довольный?

— Я просто рад, что учитель согласился, — его улыбка стала еще шире, в также показал мне учебный меч. — Надеюсь, вы «научите», как правильно нужно сражаться…

В его словах таился сарказм. Как может плебей с улицы быть наравне с дворянином, обучающимся в высшей академии? Это как сравнить канавную крысу с божественным единорогом. Общего у них вообще ничего нет.

— Ты просто не переусердствуй. Мало ли… Это всё же это учебный спарринг…

Дон.

Раздался звон гонга, означающего начало сражения.

— Жалкий холоп, знай своё место! — Нестор резко приблизился ко мне. Расправив разноцветные крылья, они застилали взор и откидывали на меня тень.

Клинок приблизился прямо к горлу.

Вот же сукин сын. Он нападает с целью убить.

Хах. Вот же тупица…

Победить меня на мечах? Я скопировал опыт САМОГО Вольмира. Не стоит недооценивать навык четвёртого уровня — это самый сильный навык в моём арсенале.

Какой может быть навык у Нестора?

Не знаю, быть может второй, но никак не третий. А это говорит об огромной пропасти в наших способностях. Я смотрю ему в глаза и понимаю: извини, но ты мне не противник.

Дзынь. Дзынь. Дзынь.

Наши мечи сталкивались, но каждый удар я играючи отбивал. Каждый раз, когда ученики думали, что вот-вот точно будет конец, его меч просто менял направление.

Я не использовал ману, а только физическую силу, ловкость и гибкость. Вообще, таким образом использовал технику «Гнев водного царя» впервые. Не на максимум с вливанием огромного количества маны, а лишь основы.

Одна техника — это сотни приёмов. Выпады, отбивы, удары, стойки и финты. А если всё соединить и комбинировать, это бесчисленное количество связок.

— Что за хрень? Кто ты такой?

Не только до Нестора начало доходить, но и до людей вокруг. Каждый понимал, что обычным мечом я уже оттеснил лучшего ученика.

Я? Так кто же я такой для них?

Хм… Я для вас самый худший кошмар…

— Чёрт. Не шути со мной!

Когда Нестор разозлился, он не только напитал свой меч аурой, но и активировал родовую способность. Я видел, как от красного крыла начало появляться сияние.

И что это ещё за спецэффекты? Разве тем самым он не выдаёт себя?

Наносимые удары стали мощнее, подпитываемые аурой. Каждый раз, когда наши мечи сталкивались, раздавался тяжёлый звук, меч в руках дрожал, а кисти немели.

Силён.

Только не нужно забывать, что сила, выносливость и объём маны — это далеко не всё. Важно, как именно ты ими распоряжаешься.

Как использую их я?

Мои движения были плавными, как течение реки, но в то же время стремительными, как водопад. На арене я не сражался, а танцевал, оставляя за собой лишь круги.

Это выглядело, как взрослого дядьку позвали, чтобы показать детишкам мастер-класс. И не такого плачевного исхода ожидал Мстислав, и тем более такого позора не хотел Нестор.

Поняв, что противник не по зубам, тот закричал:

— Всё! Буду играть по-крупному!

Тогда его белое крыло засияло.

И это странно, что тот готов был использовать белое крыло. Ведь, разве оно не суперсекретное?

Тебе же нельзя, придурок!

Но ему было всё равно. Как только оно замерцало белым светом, то в голове прозвучал долгий звон, из-за чего тело онемело. Оно словно перестало мне принадлежать.

Руки и ноги отказывались подчиняться командам мозга. Появился кто-то поважнее, кто приказал им замереть на месте.

Ментальная манипуляция? Вот мерзавец!

Хуже всего, что он не стал колебаться,