Тайна двух императоров - Ксения Холодова

– Чудесно выглядите, мадемуазель! И отчего же наряды нашей барышни вам идут куда больше, чем ей? Ой! – тут же поправила себя Майя. – Что же я вечно лишнего болтаю. Прошу, не говорите о том графине.

– Можешь об этом не беспокоиться.

День постепенно сменялся ночью, уступая ей свои права на царствование. Прислуга, словно муравьи, проворно носилась по дому, завершая последние штрихи приготовления. Зажглись свечи и фонари на улице, добавив уюта и без того прелестным аллеям. С наступлением сумерек в дом стали съезжаться первые гости. Мари лично встречала каждого из них у парадной, принимая цветы и поздравления. Клэр было немного не по себе от мысли, что ей нечего подарить своей спасительнице.

– Майя, расскажи мне, что вообще принято дарить на праздники?

– Всегда по-разному. Когда подсвечник или вазу вручат, когда ноты или чудесную вышивку. В другой раз, бывало, дарили крупную пойманную дичь.

– А если женщина желает сделать подарок мужчине?

– Также вышивку на платке изволят дарить, но самым личным подарком считается прядь волос.

– Прядь волос? – скривившись, уточнила Клэр.

– Точно так.

– Но зачем?

– Для того чтобы частичка вас всегда находилась с возлюбленным.

– Я сперва решила, что волосы нужно дарить всем мужчинам, – захихикала Клэр.

– Что вы, упаси бог! Ещё научу вас дурному.

Глава 4

Чувства и страх

Столько лет бродить под водой,

столько —ощупью по земле,

чтоб однажды прийти к тебе…

Элли на маковом поле, «Ты – мой дом»

В комнату Клэр с нижнего этажа стала доноситься музыка. Всё вокруг постепенно наполнялось жизнью. Переступая порог дома, каждый гость должен был надеть на лицо маску, соответствующую своему костюму. Друзья и знакомые Мари по-прежнему продолжали прибывать.

Клэр сидела напротив окна, пока Майя закрепляла за спиной ангельские крылья. На улице раздался громкий топот лошадей. Звук от лихой езды донёсся через настежь открытое окно. От любопытства девушка оторвалась от стула в попытках рассмотреть хоть что-нибудь на тёмной аллее. Но всё, что ей удалось разглядеть, – это мелькающие силуэты подъехавших всадников.

Ей вспомнился Мишель: его гусарская форма, глаза цвета морской волны и сильные руки. При одной только мысли о нём по коже мгновенно пробежали мурашки. Не придав этому ощущению значения, Клэр завязала на лице маску и вместе с Майей направилась к двери.

– Я боюсь спускаться, – призналась Клэр, не отпуская ладонь в перчатке с позолоченной ручки. – В ушах звенит. Ничего, кроме сердца, не слышу. Да и взгляни на мои руки, – она протянула Майе одну, и та непрерывно дрожала.

– Это лишь волнение. Я слышала, что это нормально в вашем возрасте, хотя обычно девицы впервые выходят в свет куда раньше. Вы немного запоздали, – мягкая улыбка старалась приласкать, утешить.

– Я совершенно не знаю, что мне делать и с кем разговаривать.

– Не разговаривайте, танцуйте! Не зря я показывала вам полночи построения в полонезе, вальсе и мазурке. А если не сможете одолеть свой страх и танцевать не в мочь будет, просто снимите перчатки, да и бросьте их где-нибудь. Я потом отыщу.

– Бросить?

Майя кивнула как ни в чём не бывало, но Клэр так и не поняла, как это могло помешать ей танцевать.

– Я так странно себя чувствую… Что, если меня ждёт провал? Не хочу опозориться и опозорить Мари.

– Ступайте! И наслаждайтесь праздником. – Майя тепло улыбнулась, и от её улыбки Клэр сделалось спокойнее. Она открыла дверь вместо Клэр и пропустила её вперёд себя.

Первый этаж заполнился громкими голосами, музыкой и смехом. Всюду пахло тающим воском и резкими цветочными духами. Дом хорошенько протопили и холод практически не ощущался. Клэр шаг за шагом спускалась к гостям по узкой лестнице, цепляясь белоснежными крыльями за стены и перила. Струящаяся молочная ткань легко обволакивала её стройное тело, а вышитый узор сливался с золотистыми прядями её огненных волос. Оказавшись в зале, она с трудом сдерживала переполняющий её восторг от невообразимой красоты, которой она никогда прежде не видела. Лёгкость движений, изысканность дам и галантность кавалеров создавали удивительную атмосферу русского бала девятнадцатого века.

Клэр с исключительной внимательностью наблюдала за гостями, ловя на себе их оценивающие взгляды. Дамы негромко хихикали, разбившись на небольшие группы, а мужчины, окружив столики с закусками и шампанским, деловито обсуждали политику и последние новости в государстве. Все без исключения были в масках, что придавало вечеру немного таинственности. Клэр заметила виновницу торжества отходящей от парадной двери и мгновенно приняла решение следовать ей навстречу.

– Здравствуй, Мари! Как жаль, что у меня не было времени поздравить тебя раньше, несмотря на то, что мы находимся в одном доме. И всё же… я поздравляю тебя! Желаю сил, крепкого здоровья… Любви и благополучия, конечно. – Клэр нервничала, и это волнение мешало ей вести себя как обычно.

– Друг мой, я очень признательна тебе. Твоё присутствие здесь бесконечно радует мою душу. Знала бы ты, как тяжело в нашем мире найти столь искренних людей. – Мари осмотрела её с головы до ног и, улыбнувшись, сказала: – Клэр, ты изумительна сегодня. Затмила всех здесь, включая меня.

Клэр смутилась и опустила глаза.

– Что вы, затмевать хозяйку дома сверхнеприлично.

Мари бесконечно улыбалась ей, сверкая глубокими ямочками на своих щеках.

– Пойдём, я представлю тебя гостям.

– Но что мне им сказать? Ведь я не помню, кто я такая.

– Скажем, что ты моя дальняя родственница из провинции. – Мари взяла Клэр под руку и провела через весь зал к двум женщинам и мужчине, стоявшим возле потёртого пианино.

– Прекрасного вечера, – обратилась Мари к гостям, подойдя к ним на расстояние вытянутой руки.

– А вот и наша дорогая хозяйка, – слишком приторно поприветствовала её одна из дам, после чего каждый ещё раз поздоровался с Мари.

– Позвольте представить… Моя дальняя родственница Клэр наконец почтила меня своим визитом за долгие годы.

– Я не припомню, чтобы вы рассказывали об этой молодой особе, – сказала другая дама, слегка покосившись на Клэр.

– Это графиня Аничкова, – указала Мари на темноволосую полную женщину. – Барон и баронесса Раль, Александр Константинович и Елизавета Андреевна.

Жена барона не показалась Клэр привлекательной, в то время как сам барон, несмотря на свой достаточно зрелый возраст, был красив и высок. Лёгкий акцент его статности добавляли белый фрак, короткие панталоны и бежевые шелковые чулки. Барон обладал какой-то особой индивидуальностью и сразу привлекал к себе внимание.

– Рада знакомству, – вымолвила Клэр, постепенно преодолевая свою неуверенность.

– Мы тоже бесконечно рады. Друзья Мари – наши друзья тоже.

Клэр ощущала некоторую напряжённость при общении