Тайна двух императоров - Ксения Холодова

них те самые чувственные признания, от которых ей становилось не по себе.

– Пойдёмте в дом? Уже смеркается, да и к вечеру похолодало.

– Я вас расстроила?

– Отнюдь. Возможно, вы правы, и я действительно слишком романтичен, но что касается вас… я говорил серьезно.

Клэр почувствовала себя ещё более неловко, чем от тех комплиментов, которые сделал ей Пётр.

– Вы сказали, что нам пора в дом, но как же ваша тренировка? – Клэр предприняла попытку направить разговор в другое русло, но внутренне продолжала ругать себя за свою глупость.

– Вы так желаете на неё посмотреть? Или на меня? – Пётр разразился смехом. Его зелёные глаза заблестели. – Обещаю, что в следующий раз я лично приглашу вас на тренировку, чтобы вам не пришлось подглядывать из-за угла.

– Ладно, что же, тогда пойдёмте?

– Если хотите, можем почитать друг другу вслух? Или я могу помузицировать вам. Мари пару месяцев назад привезли ноты из Англии.

– Вы играете? – не сдержав удивления, спросила Клэр.

– О, да. Но не судите строго.

* * *

Подготавливая Клэр ко сну, Майя слушала её нескончаемое восхищение игрой Петра на пиано. Казалось, ему не было ни конца ни края. Девушка была так поражена тонкостью его натуры, что временами забывалась в своих впечатлениях.

– Неужели наш барин приглянулся? – дослушав её, поинтересовалась Майя.

– Что?

– Пётр Николаевич.

– Что ты! Нет, конечно. Он милый и хорош собой, много читает и обладает тонкой творческой натурой. Но…

– Но что? – Майя старалась сдерживать улыбку, чтобы не показаться Клэр бестактной.

– Не знаю. Это сложно объяснить. Наверное, он просто не тот мужчина, на которого бы я могла смотреть как-то иначе, чем на хорошего друга.

– Он из хорошей, достойной семьи и, как вы уже сказали, обладает многими положительными качествами.

– Я не чувствую к нему ничего.

Майя не ответила, но сделала вид, что поняла, о чём говорит Клэр. По просьбе девушки Майя снова принялась рассказывать об этикете, правилах поведения и темах, которые принято, на её скромный взгляд, поддерживать на приёмах.

– Вы должны помнить, что если кто-либо из мужчин пригласит вас на танец, то…

– Боже! – звонкий голос резко перебил её. – Я ведь совершенно не знаю нынешних танцев, а бал уже завтра. Майя, умоляю, скажи, что ты хоть немного умеешь танцевать!

– Да-а-а, – неуверенно протянула она, – умею. Не осмелюсь сказать, что мой танец хорош, но…

– Прошу, научи меня. Я умею танцевать, но с вашими танцами не знакома.

– Ночь уже, барышня! Опомнитесь.

Клэр посмотрела на Майю бесконечно жалостливыми глазами в надежде на её милость.

– Ну хорошо… – с неохотой ответила Майя.

Клэр тут же вскочила с кровати и всем своим видом продемонстрировала стремление научиться танцевать. Удивившись её настойчивости, Майя практически сразу принялась за обучение, перед этим глубоко вздохнув.

* * *

Блуждая по незнакомому пустырю и натыкаясь на высохшие ветки колючих кустов, Клэр видела перед собой яркое, светящееся пятно, которое всё сильнее ослепляло глаза. Это белое сияние притягивало её к себе так же сильно, как магнит – крохотную скрепку. Она упорно шла, несмотря на клубы пыльного сухого ветра, который мешал ей двигаться.

Взбираясь на дюну, она изо всех сил хваталась за ускользающий песок. Наблюдая, как быстро мелкие кристаллы просачиваются через пальцы, Клэр оказалась на самой вершине этого холма. Перед ней был источник яркого света. От него исходил холод. Ледяные осколки вонзались в её щёки и руки с каждым новым шагом.

Закрыв лицо рукой, создавая преграду между собой и светом, превозмогая чувство страха, она сделала ещё несколько шагов навстречу волшебному сиянию. Её тело было парализовано. Не в силах пошевелить руками и ногами, Клэр осталась стоять на месте, как вкопанная. Жуткая паника охватила её с ног до головы, пробежав по коже раздражающим жжением. На теле ощущались чьи-то касания. Взгляд замер, уставившись вперёд.

На расстоянии семи метров сидела бабушка Элжира. Она мирно устроилась в старом бордовом кресле и что-то неторопливо крутила в своих руках. От счастья на глазах девушки выступили слёзы. Клэр попыталась заговорить с ней, но бабушка не слышала её голоса и продолжала вертеть мелкий предмет, нашёптывая какие-то фразы на своём родном языке. Отчаявшись, Клэр стала вглядываться в руки Элжиры. Когда её внимание полностью сконцентрировалось на морщинистых бабушкиных руках, она увидела своё кольцо.

* * *

Тяжёлые, склеенные поздним сном веки никак не хотели подниматься. Сквозь ресницы Клэр снова увидела над собой высокий расписной потолок, нежно-розовые стены по бокам и деревянные оконные рамы, из которых прямым потоком лился тусклый солнечный свет. Эта ночь была беспокойной. Клэр несколько раз просыпалась от чувства, что ноги выкручивает судорога, а тело бросает то в жар, то в холод. Когда же боли прекратились, то перед глазами возникли расплывчатые образы.

Но всё это было навсегда подарено ушедшей ночи. Настало новое утро, новый день, который должен был принести с собой что-то прекрасное и живое. День бала. Глаза Клэр всё больше наполнялись детской радостью, словно эта радость исходила от каждого предмета в этой комнате. С каждой минутой детали сна забывались, и она уже плохо помнила страх, который мешал ей дышать прошлой ночью.

«Вот эгоистка! Желая вернуться обратно, я вместе с тем совершенно не испытываю чувства тоски по родителям и подруге», – думала Клэр, танцуя в свете солнца вблизи окна в одной рубахе. Она кружилась, закрывала глаза в предвкушении сегодняшнего вечера. Праздничное волнение пробуждало трепет в груди. Разве могла она вообразить, что окажется на настоящем балу в начале девятнадцатого века? Безумие!

В течение дня Клэр не могла ни есть, ни спокойно сидеть на месте. Графиня Миланова занималась подготовкой банкета и ранним приёмом подарков, которые присылали ей друзья из города. По этой причине Клэр так и не имела возможности поздравить её лично. Она практически не выходила из своей комнаты, лишь изредка развлекая себя выглядыванием из окна в сторону конюшни.

Каждый раз, когда Клэр не видела там тренирующегося Петра, она со вздохом начинала сновать по комнате под звуки старого скрипучего паркета. Всё шло как нельзя лучше, и к началу сборов Майя уже была в её комнате. Очень много времени и острых шпилек ушло на причёску. На этот раз Клэр сама руководила движениями Майи, чтобы в сочетании с античной лаконичностью не утратился её современный образ. Пара рыжеватых локонов осталась спадать на фарфоровые плечи, в то время как остальные пряди были собраны наверх. Пройдя длительную процедуру одевания, Клэр наконец смогла увидеть себя в потрясающем белоснежном платье Мари, которое