Новичок 7. Новое начало - Аристарх Риддер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ну а десятого ноября к нам в гости приехал Вашингтон и болельщики увидели очередной разгром. 2:12, с таким счетом завершилась эта игра.
Которую я как и в случае с Баффало завершил досрочно спустя минуту игрового времени и четыре смены.
Пропустив очередные пять игр, в которых Квебек проиграл четыре раза, но зато смог выиграть у Монреаля, я вернулся в состав 23-го ноября. Так получилось что на эту дату пришёлся очередной бек-ту-бек с Канадиенс.
В этот вечер мы вернулись к тому с чего начали. Я опять играл тринадцатого форварда. И как это ни странно у меня получился ремейк игры с Хартфордом. Очередные 1+1 при игровом времени чуть больше минуты.
Правда это не помогло Нордикс, 3:6 от заклятого врага при отсутствии каких-либо перспектив.
Не нужно говорить какое настроение в этот момент царило как в команде так и в городе. И оценки моего обмена сменились на полярные. Теперь уже никто не восхищался гением Марселя Обю, а наоборот. В газетах Квебека его как только не называли.
А потом ко всем прочим проблемам команды добавилось еще и интервью Эрика Линдроса.
Он дал его сразу после очередного поражения команды, на сей раз от Сент-Луиса двадцать восьмого ноября. Вкратце это интервью было таким:
'Я лучше повешу коньки на гвоздь чем буду играть за Квебек. Сказать по правде, ночью перед драфтом я молился о том чтобы меня выбрал кто угодно только не Квебек. Я был согласен даже на Сан-Хосе, у акул и то больше перспектив чем у Квебека. И я хочу обратится к генеральному менеджеру Квебека. Мистер Обю, у вас достаточно времени чтобы найти приемлемый вариант для обмена. За вашу команду я играть не буду.
— Эрик, а почему ты делаешь это заявление только сейчас, а не перед драфтом или сразу после него? Ты ведь даже надел джерси Нордикс.
— Я буду откровенен сейчас. Тогда у меня были определенные иллюзии относительно Квебека. И они были связаны с Алексом Семеновым. Я победитель по натуре. Я хочу побеждать всегда и везде. И когда я узнал что Алекса Семенова обменяли в Квебек то подумал что с этой командой можно будет добиться успеха. Но сейчас я вижу что нет, Алекс сейчас не играет даже на одну десятую от себя прежнего. И он точно не сможет восстановиться. И это значит что мне не по пути с Квебеком.
— Это твой окончательный ответ?
— Да, окончательный. Я за квебек играть не буду ни при каких обстоятельствах.'
Это интервью окончательно добило весь хоккейный Квебек, я говорю даже не столько о команде, а о городе. И оно, как оказалось, поставило точку в моём выступлении за Нордикс.
Тридцатого ноября я в очередной раз провёл на льду меньше минуты, очередной приступ не дал мне сыграть больше, а команда проиграла Баффало со счетом 1:6.
И первого декабря мне сообщили что мистер Обю хочет поговорить со мной.
* * *
В отношении Семенова для Марселя Обю всё было кристально ясно. Он стал самой большой ошибкой генерального менеджера Квебека за всю его карьеру. Положа руку на сердце за подобный обмен его следовало уволить. Вот сразу же после того как у новичка команды началась пневмония.
Но нельзя уволить себя самого, Обю помимо того что был генеральным менеджером Квебека еще и владел частью команды.
И как совладелец он частично заплатил из своего кармана ту часть контракта Семенова что уже была выплачена. А это почти два миллиона долларов.
И платить остальные два с лишним игроку который за два месяца в общей сложности провёл на льду меньше двадцати минут в 9 матчах он не собирался.
Слишком уж дорогими выходили эти игровые минуты. Больше ста тысяч долларов каждая.
ТО что при этом у русского хоккеиста набралось аж 8 очков при 3 заброшенных шайбах было совершенно не важно.
Как и то что это Обю буквально заставлял главного тренера Дэйва Чемберса ставить неготового хоккеиста на матчи.
Если бы не давление со стороны генерального менеджера то Чемберс и не подумал бы выпускать Семенова на лёд как минимум до декабря, а то и января. Вместо этого Дэйв как и весь медицинский персонал предлагали отправить Семенова восстанавливаться куда-нибудь в среднегорье. Туда где лучше всего и быстрее всего проходит легочная реабилитация. Вместо всего этого Обю буквально заставлял ставить неготового игрока в стартовый состав, а трудовая этика последнего мешала поднять бунт.
* * *
Вышел я из кабинета генерального менеджера Нордикс уже свободным агентом. Нордикс официально разорвали со мной контракт с выплатой мне половины от оставшейся суммы, это чуть больше одного миллиона долларов.
Из которых мне достанется половина. Остальное пойдёт теперь уже российским чиновникам.
Мистер Обю не захотел платить платить миллионы игроку который не играет и на десять процентов от своей зарплаты и сделал мне «очень выгодное» предложение. Персмотр действующего контракта в сторону уменьшение и заключение нового трехлетнего соглашения на сумму 100 тысяч долларов в год.
— Это хорошее предложение, Алекс. Особенно учитывая ту роль которую ты играешь в команде сейчас, — этими словами он закончил свою речь.
— Это очень щедро, мистер Обю, но у меня есть встречное предложение, — ответил я.
— Какое-же? Я слушаю.
— Я начну издалека и кое-что вам напомню. Сначала вы тащите меня через океан, из-за чего обычная в общем-то травма превращается в тяжелейшее заболевание с осложнением, которое и превратило меня в развалину. Вы сами, лично виноваты в том что вместо лучшего игрока мира получили его бледную тень. А сейчас вы предлагаете мне это и думаете что я соглашусь? А моё предложение такое: Вы пишете эти слова, 3 года и триста тысяч на листе бумаги и засовываете его себе в задницу. И это хорошее предложение, учитывая ту роль которую вы играете в команде сейчас, — само собой что после этого переговоры о новом контракте, если это можно так назвать, закончились.
Но я не собирался ставить точку в моих отношениях с Квебеком. Э нет. Так просто вы от меня не отделаетесь.
Мистеру Харперу я позвонил из дома что снимали мне Нордикс. И после того как положил трубку я поехал в аэропорт чтобы улететь в Миннесоту.
Меня уже ничего сдерживало и я твердо решил привлечь к ответственности и Грина и Обю.
