Последний день лета - Анна Князева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что? – Гуров удивленно покрутил головой.
– Все хорошо, – умиротворяюще проговорила Ульяна. – Вам надо отдохнуть. – И, взглянув на Богданова, распорядилась: – Помогите увести его в номер.
Дюкова Ульяна обнаружила у ворот пропускного пункта. Он сдержанно отчитывал подчиненного, однако, заметив Ульяну, жестом отослал его на рабочее место.
– Все в порядке? – поинтересовалась она.
– Выполняю ваше распоряжение: ужесточаю дисциплину и осуществляю перегруппировку личного состава.
– Нужна ваша помощь.
– Слушаю.
– Надо просмотреть записи видеокамер.
– Так их уже смотрели оперативники.
– Мы выполняем другую задачу, – сказала Ульяна.
Что означала эта фраза, Дюков узнал после того, как они поднялись на второй этаж в комнату видеонаблюдения и уселись напротив мониторов.
– Где установлена ближайшая к главному корпусу камера видеонаблюдения? – спросила Ульяна.
– На схеме все обозначено, – ответил ей Дюков.
– У меня нет ее под рукой, – с легким раздражением проговорила Ульяна.
– Ну так вот, пожалуйста. – Он расстелил перед ней схему, поводил пальцем и сообщил: – У четвертого коттеджа.
– Прокрутите мне запись в день убийства с одиннадцати до половины двенадцатого.
– Утра?
– За полчаса до того, как убили Гурову.
– Слушаюсь. – Дюков взял в руки мышку, потыкал пальцем в клавиатуру и наконец произнес: – Вот, смотрите.
– Включите ускоренную перемотку, – придвинувшись к столу, Ульяна вперилась глазами в монитор.
В течение нескольких минут на экране были только ступени и рыжие стволы сосен. Еще через несколько минут вспорхнула ворона и пролетел воробей. Затем прошел человек, который был виден только по плечи.
– Увеличьте и зафиксируйте, – приказала Ульяна и, когда Дюков выполнил приказание, удовлетворенно откинулась назад: – Это Гуров! Теперь укажите направление! Скажите, куда он шел!
– В сторону главного корпуса.
– Время?
– Указано внизу – одиннадцать двадцать семь.
– Расстояние до главного корпуса?
– Около двухсот метров.
– Ага! – Она рассмеялась. – Две-три минуты – и он там. Верно?
Не понимая, к чему она клонит, Дюков тем не менее согласился:
– Около того.
– Из-за фургона Гуров появился в половине двенадцатого. Вы понимаете, что это значит?
– Что? – искренне спросил Дюков.
– У Гурова не было времени, чтобы убить жену, он даже в фургон зайти не успел бы.
– Ну, если вы так считаете…
– Да я в этом уверена. Смотрим дальше! – Ульяна вновь придвинулась к монитору. – Теперь запись камеры с коттеджа, который ближе всего к четвертому.
Дюков придвинул схему.
– Их два: шестой и девятый.
Они просмотрели обе записи и выяснили, что за девять минут до того, как Гуров прошел мимо четвертого коттеджа, камера зафиксировала его у девятого.
– Дайте линейку! – распорядилась Ульяна. Получив ее, приложила к схеме и соединила прямой линией четвертый и девятый коттеджи.
– Я понял, – деловито заметил Дюков. – Ищем направление, откуда он шел.
– Молодец. Смотрим дальше.
– Здесь ближе всего пятнадцатый и двадцать четвертый коттеджи.
Выяснив, что к девятому коттеджу Гуров шел от пятнадцатого, Ульяна прочертила новую линию и продлила ее до границы территории пансионата.
– Не понимаю, что он там делал… – пробормотала она и задумалась.
– Есть одна мысль, – произнес Дюков.
– Ну, давай.
– В этом месте в заборе есть калитка с выходом в лес.
– В лесу Гурову делать нечего.
– Ну, не скажите. Там, метрах в трехстах, стоит охотничий домик с баней по-черному для сугубо мужских компаний. Я вам рассказывал.
– То есть вы предполагаете, что Гуров ходил помыться? – проговорила Ульяна с иронией человека, сводившего счеты.
– Вряд ли, – согласившись с ней, Дюков взгрустнул. Других вариантов у него не было.
С лестницы послышались тяжелые шаги, и в комнату вошел разнорабочий Герман. Он поставил на стол ящик с инструментами и вопросительно посмотрел на Дюкова.
Тот, ни слова не говоря, подошел к окну и, выразительно покрутив ручку, показал жестами, что рама не закрывается. Кивнув в ответ, Герман перенес на подоконник свой ящик, да так, что тот оказался под самым носом Ульяны. Это была коробка из досок, покрытых бесцветным лаком. Возле ручки на дереве паяльником был выжжен домик.
Она поднялась со стула и направилась к выходу.
– Нам нужно осмотреть охотничий домик. Возьмите с собой ключи.
– Это без надобности. – Дюков спустился за ней по лестнице. – При домике живет человек.
– Кто такой?
– Старуха. У нас ее Кружилихой зовут.
– Почему?
– Местные считают ее ведьмой. – Заметив недоверчивый взгляд Ульяны, Дюков, словно оправдываясь, добавил: – За что купил, за то продаю.
Глава 11
Свободные нравы
– Сама она из Опалихи, это деревушка в пятнадцати километрах от Старой Кущи, но последние пять лет жила на территории пансионата. – Степан Дюков открыл в заборе калитку и перешагнул через поперечную доску. – Осторожно, Ульяна Сергеевна, не зацепитесь.
Он запер калитку и ступил на хорошо утоптанную тропинку. Сосновый бор в этом месте был очень густым, кроны деревьев смыкались над головами, не оставляя проплешин. Здесь было сыро, прохладно и темно.
– Вы сказали, что в последние годы Кружилиха жила на территории пансионата, – заговорила Ульяна, шагая вслед за Дюковым. – Но как она там жила, если год назад здесь был только заброшенный корпус психоневрологического диспансера?
– Работала сторожихой. Какая-никакая собственность «Технопласта», за ней надо было присматривать.
– Неподходящая работа для женщины, – пробормотала Ульяна. – Одной в таком месте можно сойти с ума.
– Кружилиха с ума не сойдет, – рассмеялся Дюков.
– А что она делает в охотничьем домике?
– Так, по мелочам: баню растопит, стол накроет, да потом приберет за гостями. У нее там комнатка отгорожена. Да вы и сами сейчас увидите.
Тропинка закончилась, и они вышли на поляну, которая была не больше детской площадки. Только здесь по периметру стояли не дома, а высокие сосны и закопченная избушка, дровяной сарай и несколько бочек.
– Ух ты! – разочарованно воскликнула Ульяна. – Как все убого.
– Это видимость, – поспешил заметить Степан. – Так сказать, антураж для экзотики. Внутри все устроено по-современному, как в городской квартире. Вода из собственной скважины, канализация, электричество. – Он подступил к двери и заколотил по ней кулаком. – Кружилиха, открывай! Это Дюков!
Тяжелая дверь открылась, из-за нее вышла пышногрудая рыжеволосая женщина лет пятидесяти пяти. Она была в облегающем пестром платье, ее кудрявые волосы рассыпались по плечам, а васильковые глаза приветливо улыбались.
– Степушка! Ну наконец-то зашел! Давненько здесь не был. – Взглянув на Ульяну, она распахнула руки: – А вы, стало быть, сестра Кирилла Сергеевича! Проходите, голубушка, и вам буду рада!
«Старуха» Кружилиха прошла в глубину дома легким невесомым шагом, каким танцуют девушки в ансамбле «Березка». У накрытого стола со вскипающим самоваром она развернулась и гостеприимно повела рукой:
– Милости прошу, угощайтесь. Будто знала, что вы придете.
– А к
