Рокфеллеры - Екатерина Владимировна Глаголева

другом Хораса Кларка — зятя Уильяма Вандербильта (сын Корнелиуса Вандербильта был тогда президентом железной дороги «Лейк-Шор и Мичиган Саутерн»). Однако идея, которой Уотсон решил поделиться с руководителями нефтеперерабатывающей компании, исходила от Тома Скотта — главы конкурирующей Пенсильванской железной дороги. Один вид его знаменитых длинных бакенбард и фетровой шляпы заставлял законодателей двадцати штатов трепетать, точно листья на ветру; владельцы нефтеперегонных заводов из Питсбурга и Филадельфии готовы были ползти за ним на коленях; его окружала аура власти, он был словно рождён повелевать — и, возможно, именно это не нравилось в нём Рокфеллеру. Но когда речь заходила о бизнесе, Джон был готов заключить сделку хоть с самим чёртом.

Суть вопроса была в следующем: три крупнейшие железные дороги: Пенсильванская, «Нью-Йорк Сентрал» и «Эри» — должны заключить альянс с горсткой нефтеперерабатывающих заводов, в первую очередь со «Стандард ойл», а заводы из нефтеносных регионов и Нью-Йорка, отбивающие у них хлеб, туда принимать не будут. Они образуют фиктивную организацию под названием «Южная компания по благоустройству» («South Improvement Company» — «SIC»), для которой Скотт уже получил учредительные документы. (После Гражданской войны продажные пенсильванские законодатели выдавали такие бумажки пачками, наделяя компании по благоустройству обширными расплывчатыми полномочиями, в том числе правом приобретать акции компаний, находящихся за пределами Пенсильвании, и осуществлять любую деятельность в любой стране и каким угодно путём. Уставные документы именно этой компании были куплены у владельцев поместья, проданного за долги.) После этого железные дороги резко повысят тарифы для всех остальных нефтеперерабатыва-ющих предприятий, участники же альянса получат скидку до 50 процентов на перевозки сырой нефти и нефтепродуктов, а следовательно, конкурентное преимущество. Более того, члены «SIC» будут получать откаты от перевозок, оплачиваемых конкурентами. То есть «Стандард ойл» будет иметь скидку в 40 центов с каждого барреля, отправленного по железной дороге с запада Пенсильвании в Кливленд, и ещё 40 центов с каждого барреля, отправленного туда же конкурентами. За это она должна будет делить «по справедливости» свои заказы между тремя железными дорогами: 45 процентов нефти члены альянса будут перевозить по Пенсильванской дороге, 27,5 процента — по «Эри» и ещё 27,5 — по «Нью-Йорк Сентрал». Но и это ещё не всё: члены «SIC» будут получать полную информацию об объёмах перевозок, осуществляемых конкурентами, что поможет им вести ценовую войну.

Цены на «очищенную нефть» стабильно падали. Если в 1865 году прибыль составляла 58,75 цента с галлона, то в 1870-м — только 26,45 цента. В 1871-м цены на керосин понизились ещё на четверть; дивиденды «Стандард ойл» составили всего 40 процентов. Джон даже продал небольшой пакет акций, и Уильяму стало от этого не по себе. Кроме того, иностранцы теперь закупали в Америке сырую нефть, чтобы перерабатывать её самим — так было дешевле; Франция даже ввела налог на американские нефтепродукты для поощрения собственных производителей. Переломить ситуацию можно было, только сконцентрировав и упорядочив производство под единым руководством. Схема, которая обсуждалась в отеле «Сент-Николас», вызревала уже давно, но Рокфеллер с Флаглером не слишком верили в успех. Теперь же Уотсону удалось их уговорить.

Естественно, всё это нельзя было разглашать и следовало по возможности прикрывать фиговым листком законности. Опыт уже имелся: совсем недавно Рокфеллер втихаря купил нью-йоркскую фирму «Боствик и Тилфорд», владевшую баржами, лихтерами и большим нефтеперегонным заводом на берегу Ист-Ривер. (По закону кливлендская фирма не могла владеть активами за пределами штата Огайо.) Товарищество переименовали в «Дж. А. Боствик и К°», внешне оно не зависело от «Стандард ойл», но действовало по её указке. Теперь же участникам сговора предлагалось подписать обязательство: «Я, такой-то, клянусь своей честью как джентльмен и обещаю держать в тайне все сделки, которые у меня будут с корпорацией, известной как „Южная компания по благоустройству“; если мне не удастся осуществить какой-либо договор с означенной компанией, все предварительные разговоры не будут преданы огласке; наконец, я не стану обнародовать цены на свою продукцию или иные факты, способные пролить свет на внутреннее устройство или организацию компании».

Вернувшись в Кливленд, Джон Рокфеллер решил повидать старого школьного друга Оливера Пейна. Сын богатого политика Генри Пейна, проживавшего в особняке на Евклид-авеню, Оливер окончил Йельский университет, во время Гражданской войны получил чин полковника, а после войны стал главным акционером нефтеперерабатывающей фирмы «Кларк, Пейн и К°». Он сохранил военную выправку, держался чопорно, даже напыщенно; Флаглер с иронией говорил, что Пейн «Богу сват», но Рокфеллер надеялся обрести в его лице способного и надёжного союзника — и ещё раз поквитаться с давним врагом, потому что партнёром Пейна был не кто иной, как Джеймс Кларк. Ни словом не упомянув о «SIC» (клятва есть клятва), Джон сообщил Оливеру, что «Стандард ойл» собирается расширяться, и спросил в лоб: «Если мы договоримся о цене и условиях, ты с нами?» Прежде чем решиться на продажу своей компании, Пейн пожелал ознакомиться с бухгалтерией и был поражён, узнав, какую прибыль получает «Стандард ойл». Переговорив с партнёрами, он назвал цену за свой завод: 400 тысяч долларов. Рокфеллер знал, что переплачивает, но игра стоила свеч. К тому же он поставил условие: чтобы и духу Джеймса Кларка здесь больше не было. Зато Пейн теперь работал в одном кабинете с Рокфеллером и Флаглером.

Первого января 1872 года исполнительный комитет «Стандард ойл» увеличил капитал фирмы с одного до двух с половиной миллионов долларов, выпустив дополнительно четыре тысячи акций, а уже на следующий день — до трёх с половиной миллионов (11 тысяч акций). Три тысячи акций получил Джон Д. Рокфеллер, 1400 — Генри Флаглер, четыре тысячи — владельцы «Кларк, Пейн и К°», 700 — Джабез Боствик; 1200 акций составили резерв. Уотсон сразу же приобрёл 500 акций; возможно, именно через него Командор Вандербильт тайно вложит в течение года в «Стандард ойл» 50 тысяч долларов. Среди новых акционеров были банкир Труман Хэнди и несколько соседей Рокфеллера и Флаглера по «улице миллионеров», в том числе могущественный Амаса Стоун, личное состояние которого оценивалось в шесть миллионов долларов и которого Рокфеллер ввёл в правление «Стандард ойл». Тогда же было принято решение приобрести несколько нефтеперегонных заводов в Кливленде и за его пределами. Одновременно в Филадельфии состоялось первое собрание акционеров «Южной компании по благоустройству»; президентом стал Уотсон. Уставной капитал компании был поделён на две тысячи акций номиналом по 100 долларов, которые можно было приобрести, внеся 20 процентов стоимости. Четверть всех акций перешла к Джону и Уильяму Рокфеллерам и Генри Флаглеру, а с учётом долей Боствика и Пейна «Стандард ойл» получила 900 акций.

Дискуссии по оргвопросам затянулись, Джон Д. рвался из Нью-Йорка домой. «Наши люди и слышать об этом не хотят, они взвинчены и давят на меня, — писал он жене в конце месяца. — Я чувствую себя, точно лев в клетке, и зарычал бы, если бы от этого был какой-нибудь