Мой неотразимый граф - Гэлен Фоули

Мара еще раз вздохнула.

— Отчасти вы, разумеется, правы. Но если вы так мудры и сильны, милорд, отчего бы именно вам не спасти меня? Один раз вы уже доказали, что способны на это. — Вызов, прозвучавший в ее голосе, ее дерзкий взгляд разбудили пожар в крови Джордана. Он постарался справиться с возбуждением и, стараясь изобразить хладнокровие, ответил:

— Но ведь я только что познакомился с вами, мисс Брайс. А с самого своего приезда вы только и делаете, что флиртуете со всеми молодыми людьми вокруг.

— Может быть, я просто пыталась привлечь ваше внимание.

Глядя на ее дразнящую улыбку, Джордан чувствовал, как трудно оставаться джентльменом и устоять от соблазна.

— Не играйте со мной, мисс Брайс.

— Вы же хотели, чтобы я с вами флиртовала. Это ваши слова.

— Я полагаю, — он уверенно вынул бокал из ее пальцев, — что кое-кому шампанского уже достаточно.

— Какие разумные советы вы даете! Вы что, родились сразу взрослым?

— Да.

— А я — нет. Девушка должна делать то, что ей положено. — Мара вздернула подбородок, отвернулась и решительным взором окинула бальный зал, словно полководец поле битвы. — А вы бы лучше, милорд, тоже поучаствовали в гонке.

— Возможно, я так и сделаю.

При этих словах Мара оглянулась на него с непередаваемо женственным лукавством, а Джордан тряхнул головой, чтобы сбросить наваждение. О Боже, он приехал сюда искать в лесу землянику, а не жену, да еще такую отчаянную. Приказ может прийти в любой момент, так что не следует даже думать о подобных вещах. И, взяв себя в руки, Джордан продолжил вполне безмятежным тоном:

— Благодарю за приглашение. Я с интересом слежу за вашими маневрами. Знаете, у вас все получается очень ловко. Большинство этих баранов даже не понимают, что их так привлекает, — закончил он и, не в силах оторвать от нее глаз, уже в спину ей добавил: — Оставьте для меня танец, мисс Брайс.

— Для вас, милорд, я бы оставила все танцы.

Джордан рассмеялся.

— Интересно, скольким мужчинам вы сегодня говорили эти слова?

— Многим. Правду сказала лишь однажды.

Джордан покачал головой, испытывая смесь досады и ликования. В следующую минуту Мара уже оказалась в кружке поклонников. Как и сейчас, в гостиной Дилайлы.

Маре для первого шага оставалось тридцать секунд. Растянув губы в бессмысленной светской улыбке, Джордан сложил на груди руки и сделал вид, что с интересом прислушивается к своему полупьяному собеседнику, который нудно и многословно рассказывал о недавней охоте на лис.

Две минуты, предоставленные им Маре, истекли, а в гостиную он вернулся десять минут назад. Ничего не поделаешь, решил Джордан и отправился к Дилайле прощаться. Поблагодарил хозяйку дома, раскланялся с другими гостями, а на Мару бросил один-единственный холодный взгляд. Едва ли она поняла, что это было безмолвное прощание с прошлым. Спускаясь по лестнице в сопровождении дворецкого, Джордан и сам не мог объяснить себе, зачем сюда приехал. Он чувствовал себя дураком. Собственные противоречивые желания в очередной раз привели его в ловушку. Надежды на то, что Мара повзрослела, не оправдались. Она стала еще хуже — последняя пассия регента! О Господи, как мог он допустить, чтобы эта женщина царила в его мыслях все эти годы? Оставалось единственное — забыть ее навсегда и найти кого-нибудь другого. Видит Бог, он так и сделает. Действительно сделает! Да лучше он женится на первой попавшейся замарашке, чем еще раз позволит себе подумать об этой женщине!

С застывшим взглядом Джордан прошел через вестибюль. В конце концов, да что она такое? Болезнь, заразившись которой, человек обречен страдать всю жизнь? Ну нет. Сегодня он официально объявляет, что излечился от Мары Брайс.

И решительным шагом Джордан вышел наружу, чувствуя, как черная пустота зимней ночи охлаждает его гнев.

Глава 4

Да что с этим человеком такое? Мара задумчиво покачала головой. Прошло уже несколько дней, а она все вспоминала поспешный и неучтивый уход Джордана с вечера у Дилайлы. Она до сих пор не хотела верить, что Джордан ушел, не сделав ни единой попытки поговорить с ней. Если не считать нескольких, в основном неприятных, фраз за обедом, он не сказал ей ни слова.

Однако чему тут удивляться?

Джордан Леннокс именно так и поступает — исчезает без всяких объяснений, несколько цинично думала Мара, пока карета, грохоча колесами, въезжала в Найтсбридж. Она с сыном возвращалась после очередного — раз в две недели — визита в дом родителей в южном Кенсингтоне и чувствовала себя основательно измученной — таков был обычный итог подобных встреч. После ядовитой атмосферы родительского дома единственным утешением Маре служил тепло укутанный мальчик у нее на коленях.

Томас тряс погремушкой, пытался ее жевать, потом захотел стащить с головы шапочку, но Мара его остановила. Сегодня было теплее, чем раньше, но она все еще опасалась последствий простуды. Нельзя допустить, чтобы болезнь вернулась.

Мальчик занялся своими башмачками, а мысли его матери снова вернулись к графу. «Заносчивый, упрямый, несправедливый!» — с гневом повторяла Мара про себя.

Как видно, бедняжку взбесило то, что она тотчас не прогнала всех своих поклонников и не бросилась ему на шею. Забавно… Однако ей было лестно, что она сумела вызвать подобную реакцию у надменного космополита. Но чего он ждал после своего бестактного вопроса за обедом? Как посмел спросить, почему у нее только один ребенок?! Какое варварство! Задеть столь деликатную тему! Впрочем, Мара с неохотой признавала, что скорее всего Джордан не желал ее обидеть. Наверняка он даже не подозревал, какие болезненные струны задел…

Тут Маре пришлось напомнить себе, что в мужской слабости супруга нет ее вины. Врач не раз говорил Тому, что именно пьянство мешает ему исполнять супружеские обязанности. Но Мара так и не поняла, почему, даже трезвый, Том избегал супружеского ложа. Ей было тяжело сознавать, что муж, которого, впрочем, она никогда сама не желала, отказывается ложиться с ней в постель. Припомнились упреки, которыми осыпал ее Том, обвиняя в своих любовных неудачах. В этом крылась одна из причин того, что Мара никогда всерьез не обдумывала совет Дилайлы завести любовника. Мысль, что кто-то может вновь отвергнуть ее, ужасала.

Возможно, много лет назад ей следовало прислушаться к словам Джордана. Он ведь предупреждал ее, что неудачный брак может оказаться более тяжким бременем, чем жизнь под родительским кровом. В то время Мара считала свой выбор удачным. Том так настойчиво добивался ее, очаровал обоих родителей, но как только она стала принадлежать ему, тут же потерял к ней всякий интерес. Постоянно раздражался, обращался к ней с сарказмом, а когда напивался, становился по-настоящему опасен.