Дьявольский соблазн - Гэлен Фоули

Гэлен Фоули

Дьявольский соблазн

С любовью и добрыми воспоминаниями посвящается моим замечательным кузенам и кузинам с обеих сторон. Никогда не унывающему клану Кеннеди, развлекавшему меня по воскресеньям в доме Мими и Пэпа, и эксцентричным Фоули, любящим рассказывать своим многочисленным родственникам страшные истории у костра. Счастья и радости вам, вашим супругам и очаровательным детям. Моя особенная благодарность Дэну, ставшему мне настоящим братом, и Тиму, который всем рассказывает, что собирается почитать книги своей маленькой кузины. Я вас всех люблю и признательна вам за то, что вы привнесли в мою жизнь столько радости и смеха…

Пролог

Англия, 1805 год

В лунном свете по Оксфордской дороге мчались три экипажа; возницы — молодые люди с раскрасневшимися от возбуждения лицами — настегивали кнутами лошадей, взмыленных от безумной гонки, и те, натужно всхрапывая, напрягали последние силы. Каждого из возниц в Лондоне сопровождала дурная репутация. Сейчас их глаза угрюмо поблескивали, и любой из них в душе был готов на крайние меры. Они слишком много потеряли бы, если бы упустили того, за кем гнались. Молодые люди преследовали ехавший в нескольких милях от них почтовый дилижанс.

Осенний ветер играл с пожухлой листвой, устилавшей дорогу, по которой громыхали экипажи, и кони неслись во весь опор, а тем временем направлявшийся в Холихед почтовый дилижанс остановился у постоялого двора «Золотой бык», и из него вышли утомленные долгой дорогой пассажиры.

— Мы отправляемся через два часа, — предупредил добродушный кучер, помогая молодой леди выйти из экипажа.

— Благодарю вас, — тихо сказала она и украдкой оглянулась на темную дорогу.

Преследователей не было видно.

— Выходи, Джонни, — приказала леди и подала руку испуганному молодому человеку, никак не решавшемуся покинуть дилижанс.

Взяв парня за руку, леди повела его к зданию постоялого двора, окруженному деревянной террасой и представлявшему собой довольно убогую постройку под соломенной крышей.

Из-под шляпки женщины выбивались рыжеватые волосы, лицо скрывала белая вуаль; судя по всему, она не хотела, чтобы кто-нибудь видел синяк у нее под глазом.

— У вас найдется свободный номер? — спросила она у хозяина постоялого двора, переступив порог людного помещения, где толпились пассажиры.

— Разумеется, мэм, — ответил хозяин.

Когда он предложил ей расписаться в журнале регистрации постояльцев, женщина написала не сценический псевдоним, под которым была широко известна в Лондоне, а свое настоящее имя: Мэри Вирджиния Харрис — так ее звали в юности, когда она жила в небольшой ирландской деревушке. Именно туда она сейчас и направлялась.

Тринадцатилетний Джонни крепко вцепился в ее руку; от его былой бравады не осталось и следа, а худенькое тельце била дрожь, вызванная скорее страхом, нежели осенним холодом.

Хозяин провел новых постояльцев через зал ожидания и трактир, где местные жители пили пиво и играли в дартс, на второй этаж и показал свободную комнату, где они могла отдохнуть вдали от шума. Как ни старался владелец заведения, ему так и не удалось разглядеть скрытого густой вуалью лица гостьи.

Когда женщина и ее юный спутник стояли в коридоре, дожидаясь, пока их провожатый отопрет свободный номер, из дверей соседней комнаты выглянула маленькая кудрявая девочка лет четырех и, хихикая, крикнула им:

— Ку-ку!

Мэри залюбовалась очаровательной крошкой, но тут из глубины комнаты донесся строгий голос:

— Сара, милая, закрой дверь!

Малышка тут же исчезла, и Мэри, поблагодарив хозяина постоялого двора, сунула ему чаевые, а затем вместе с Джонни вошла в номер.

Когда маленькая Сара снова выглянула в коридор, симпатичной леди в шляпке с белой вуалью там уже не было. Вернувшись в комнату, в которой сидели ее родители, она подбежала к окну и вскарабкалась на подоконник. Подышав на стекло, девочка нарисовала пальчиком на запотевшем пятне смешную рожицу — этому ее научил старший брат Девлин. Сара с нетерпением ждала, когда снова увидит его. Родители вместе с ней как раз направлялись за ним, чтобы забрать его из учебного заведения, в котором он в данный момент находился. Хотя до рождественских каникул было еще далеко, Девлину разрешили поехать домой. Странно, но родители Сары почему-то ссорились по этому поводу, и девочка не понимала, что происходит.

— Послушай, Кейти Роуз, — говорил отец Сары, протирая носовым платком стекла своих очков, — не надо паниковать раньше времени. Я уверен, мальчик нам сам все объяснит.

— Что именно он объяснит? Стивен, твой сын ударил кулаком надзирателя! Мы послали этого шалопая учиться в лучшую школу Англии, а он так ужасно ведет себя: пропускает занятия, пьет, и ночи напролет играет в бильярд с друзьями.

— Ему всего семнадцать лет, Кейти. Все ребята в его возрасте отлынивают от занятий и шалят. Это издержки взросления. Не забывай, что Девлин лучше всех успевает в своей группе.

— Да, я знаю, у него светлая голова, но он совершенно не старается учиться. — Кейти тяжело вздохнула. — Учеба дается ему легко. Девлину повезло, что он унаследовал твои способности.

— И твой боевой дух, — добавил Стивен, — а также прекрасные голубые глаза. Ну же, Кейти, не грусти, или я заставлю тебя сделать это с помощью поцелуев.

Кейти невольно улыбнулась.

— Прибереги свои комплименты для декана, Стивен, — укоризненно сказала она. — После проделок твоего сына нам, пожалуй, придется сделать университету большие пожертвования: боюсь, это единственный способ умилостивить начальство и упросить не отчислять Девлина. О, я так надеюсь, что у него все будет хорошо!

— Наш мальчик ничуть не хуже, чем другие его сверстники.

Кейти кивнула.

— Не знаю, чего мне хочется больше — задушить его собственными руками или крепко обнять.

— Ты его мать. Девлин понимает, что огорчил тебя, и это самое суровое наказание для него. Поэтому лучше покрепче обними нашего мальчика и не ругай его.

— Я люблю тебя, Стивен, — вздохнув, промолвила Кейти и прижалась щекой к груди мужа. — Что бы я делала без тебя? Ты так терпелив, добр и…

— Смотрите, лошадки! — воскликнула Сара, вглядываясь в темноту.

В этот момент во двор с грохотом въехали три экипажа; первый из них остановился у почтового дилижанса, и с его козел спрыгнул молодой человек по имени Квентин, лорд Рэнделл. Это был высокий крепкий парень лет двадцати пяти, прославившийся в модных боксерских залах своей беспощадностью и жестокостью; на его квадратном лице с грубыми чертами выделялись светло-карие глаза. На подбородке Квентина виднелась ямочка, каштановые волосы были зачесаны назад.