Общественная миссия социологии - Сергей Шавель

Нормативные идеи отражают состояния дел, которые либо могут существовать, либо не могут. Поэтому, как отмечает Парсонс, они формулируются не в изъявительном наклонении, а императивно. «Идея нормативна, поскольку создание или сохранение того дела, которое оно предписывает, может быть представлено как цель актора»[94]. Нормативные идеи в их конкретном преломлении положены в основу правовой системы, а также методологических предпосылок морали.

Класс имагинативных (воображаемых) идей Парсонс выделил в примечаниях, полагая, что они относятся к сущностям, которые не мыслятся существующими и не вызывают обязанностей их реализовывать, как, например, утопия. По его оценке, место таких идей скорее в фантастическом романе, чем в разработках программ действий. С таким утверждением трудно согласиться. Во-первых, не стоит забывать сколько «проектов» известных фантастов (Ж. Верна, А. Кларка, А. Толстого, А. Азимова и др.) уже реализовано; во-вторых, в современном мире компьютерных, информационных, генетических, социальных и других технологий все формы воображения, в том числе и социологического, заслуживают поддержки и поощрения. В-третьих, инновационный поиск в науке и другой деятельности не может быть ограничен перфекционистскими изменениями, т. е. мелкими и медленными усовершенствованиями, хотя и они, конечно, важны. Он всегда требует выдвижения «сумасшедших идей», парадоксов, антиномий и т. д., которые способны радикально изменить сложившуюся картину мира, как это происходило с идеями Коперника, Ньютона, Кюри, Резерфорда, Менделеева, Павлова и многими другими.

Рассматривая интегративную функцию убеждения, Парсонс подчеркивает: «В контексте взаимодействия возникает и аспект общности убеждений. Убеждения, точно также, как и другие элементы культуры, интернализируются актором как часть личности. Существование общей системы убеждений, разделяемых как эго, так и другим, в некоторых отношениях столь же важно, как и то, что убеждения должны быть адекватными реальности»[95]. Особое внимание он уделяет экзистенциальным убеждениям, которые вызывают к жизни преобладание чистого типа когнитивной ориентации. Экзистенциальные убеждения подразделяются на эмпирические и неэмпирические. «Идеи или убеждения, – отмечает Парсонс, – могут быть названы эмпирическими, если они в качестве главных ориентаций культурной традиции, частью которой они являются, относятся к процессам, которые должны быть определены и предназначены для манипулирования в модели практической реальности, что мы называем эмпирической наукой и что имеет свои эквиваленты в других культурах»[96]. Неэмпирические убеждения образуют особую систему философских знаний данной культуры. «Они включают в себя убеждения относительно сверхъестественных сущностей: богов, духов и пр., а также относительно вполне объяснимых свойств естественных объектов, личностей, коллективов, которые не являются предметом того, что в данной культуре познается в соответствии с правилами эмпирического познания»[97]. Иначе говоря, по стандартам современной науки, это убеждения, которые не могут быть ни подтверждены, ни опровергнуты экспериментальными или логическими методами.

Примечательно, что в период обострения «холодной войны» и широкой пропаганды западными СМИ и социологической публицистикой концепции «деидеологизации» Парсонс анализирует категорию идеологии в позитивном ключе как особую форму убеждений. «Идеология, – по его словам, – это система убеждений, относительно которой члены коллектива – т. е. общества или же субколлективы внутри общества, включая сюда и движения, отклоняющиеся от основной культуры данного общества, – согласны в том, что она ориентирована на ценностную интеграцию коллектива»[98]. Поскольку в идеологических убеждениях доминирующей является ценностная точка зрения, то в тех ситуациях, когда преобладает чисто познавательный интерес, имеет место научная или философская система убеждений. «Такие системы убеждений могут участвовать в построении идеологии, в действительности так всегда и бывает, но в качестве единственного объекта основного интереса такая система убеждений не создает идеологии»[99]. Аналитическое выделение разных классов и типов убеждений не отрицает их взаимосвязи. Парсонс по этому поводу пишет: «Наука, прикладная наука, философия и идеология, а также религиозные убеждения обязательно связаны друг с другом и в каком то отношении всегда друг с другом перекрещиваются»[100].

Таким образом, проведенный анализ показывает, что категория убеждений занимает самостоятельное и важное значение в разработках теоретической социологии всех трех авторов. У Конта она является основанием социального механизма, у Вебера – ценностной ориентацией, у Парсонса – идеологическим интегратором социального действия коллектива, общества в целом. Отдельной проблемой является разработка методик измерения убеждений. В принципе такой подход ясен: он должен основываться на операциональных определениях убеждения как степени уверенности в рассматриваемом предмете; готовности к действиям по отстаиванию (сохранению) своих убеждений; представленности в мотивационной сфере идейных мотивов.

Глава 2

Методологические императивы социологической науки

2.1. Мировоззренческие аспекты социологической методологии

Одной из особенностей как теоретической социологии, так и ее практических приложений, связанных с организацией эмпирических исследований (полевых работ), является первостепенное внимание к методологической части программы. В других науках такого формального требования, как правило, нет, и методологические проблемы фиксируются в рамках определенной парадигмы, если она указана, или обсуждаются параллельно и в соотнесении с аналитическим материалом. Для примера можно назвать несколько работ известных авторов из разных научных дисциплин. Так, известный немецкий психолог М. Вертгеймер при изучении мышления и механизмов повышения его креативности только в заключении раскрывает гештальтпсихологическую парадигму своей работы, дает операциональное определение понятия «мышление», приводит шесть методологических выводов[101].

Читая фундаментальный труд А. Тойнби «Постижение истории»[102], нелегко понять, почему в подвижной шкале критериев выделения разных цивилизаций стабильными остаются два: 1) религия и формы ее организации; 2) удаленность от места первоначального возникновения конкретного общества. В этом, по-видимому, можно усмотреть недостаточную строгость методологических предпосылок. «Методологический индивидуализм», исповедуемый сторонниками либерального направления в экономике – Ф. Хайеком, М. Фридманом и другими – служит не только решению аналитических задач, но и демонстративной популяризации, пропаганде, суггестивному давлению и пр.[103].

В работах советского периода специальные методологические разделы не выделялись, поскольку эту функцию выполнял исторический материализм, а некоторые особенности применительно к конкретным темам уточнялись ссылками на классические тексты. В настоящее время такая потребность становится все более актуальной для всех социогуманитарных наук. Например, в монографии «Проблемы развития национальной экономики Беларуси (теоретический и практический аспекты)» (Минск, 2002) отдельная глава посвящена основным методологическим подходам – автор Л. М. Крюков; аналогичная представленность методологии и во многих других работах.

Обращение к методологии с целями познания, овладения данным видом знания или использования его для программирования нового исследования требует учета общего когнитивного контекста и его особенностей в конкретной области познания. Прежде всего это касается известного деления по линии первичности материи или сознания в миросозидании и существующей структуре бытия. Антитеза «материализм – идеализм» существует более двух с половиной тысяч лет со времени ее формулировки; все это время она пронизывает не только философские учения, но и общественную мысль в целом, литературу, искусство, другие области культуры, в значительной степени естествознание и даже сферу повседневной жизни. О серьезности и остроте борьбы между школами Платона и Демокрита в Древней Греции свидетельствует то, что Платон, по некоторым сведениям, скупал и сжигал книги Демокрита. В средние века материалистов в Западной Европе преследовали как еретиков, им грозили стигматизация (клеймение) и даже аутодафе (примеры – Коперник, Галилей, Дж. Бруно и многие другие, менее известные). В настоящее время существует мнение, что мировоззренческое противостояние уже преодолено в результате научно-технического прогресса, информационной революции, коммуникационного прорыва, глобализации и т. д. Однако, скорее всего, при этом имеется в виду устранение крайних форм преследования материалистов во времена средневековья и воинствующей идейной (классовой) непримиримости в период «холодной войны».