Наследники Падших. Книга четвёртая.Никому не отдам - Светлана Чистякова

  Саймон не дал ей договорить. Ещё крепче прижав к себе, он коснулся губами её губ. Сначала легко, а потом окунаясь в самый настоящий поцелуй. Ошалелый, до дергающегося пульса. Она разрешила его языку хозяйничать во всех уголках рта и щекотать ребрышки неба. Разрешила своим рукам исследовать его совершенное тело, с восторгом чувствуя желание, которое вызывали в нем её прикосновения. Она отдавалась дерзким ладоням, забравшимся ей под рубашку, и понимала, ей это нравится! Именно этого она хотела. Именно в такого влюбилась. В сильного, властного мужчину с удивительными глазами цвета грозового неба.

   - Я никогда не оставлю тебя, девочка, - шептал он, - скоро ты станешь моей... и я сделаю невозможное, чтобы мы были счастливы... вопреки всему.

  Она выбралась из его рук, вскочила на ноги и вбежала на свой любимый холмик. Господь всемогущий! Ей хотелось петь, танцевать, плакать и смеяться одновременно. Ей казалось, что весь мир у её ног. И сияющие глаза Саймона, это какая-то великая награда, посланная свыше. Заслуженная. Выстраданная.

   - Я так счастлива, - раскинув руки, крикнула Алёнка в небо. - Мама, ты слышишь меня? Я знаю, ты там. Я нашла его мама!

  Она посмотрела вниз. Саймон стоял и смеялся, разглядывая ее. Он развел руки в стороны, словно приглашая вернуться в его объятия. Она тоже весело расхохоталась:

   - Смотри, любимый, сейчас зайдет солнце! Это будет наш первый закат.

  Саймон взглянул на красный диск, коснувшийся верхушки вековой сосны, вбежал на холмик и, схватив в охапку, прижал к себе, лишив возможности двигаться.

   - Хочу запомнить тебя такой на всю жизнь, Алёнушка. Хочу знать, какого цвета твое счастье.

   - Цвет не знаю, - тихонько выдохнула она ему в грудь, - наверное, радужный. А вот имя... У моего счастья твое имя, Саймон Стайлс.

  Он потянул её вниз и, подмяв под себя, снова и снова покрывал лицо нескончаемыми поцелуями.

   - Прекрати, - она застонала, выпутываясь из его объятий и уходя от очередного поцелуя, - или я потребую большего, прямо здесь!

   - Нет, девочка моя. Только не здесь!

  Он приподнялся на руках и вновь посмотрел на нее каким-то особенным, обнажающим нервы взглядом. Все, что ей оставалось делать, это растерянно улыбаться и ждать.

  Вдруг он ахнул, рывком садясь рядом и с изумлением глядя на неё.

   - Алёна, - он пробормотал несколько слов на своём языке, - я не понимаю... как такое возможно? Как? О Боги! Этого просто не может быть!

   - Что не может быть? Ты о чем, Саймон? - совершенно обалдевшая Алёна никак не могла взять в толк, что вообще произошло. Каждое замысловатое слово вызывало у неё лишь глупую улыбку.

  Ещё один бьющий в самое сердце взгляд, лёгкий шепот, срывающийся с красивых губ и совершенно потрясенный выдох:

   - Ты не знаешь, малыш! Но это просто чудо какое-то!

   - Не знаю чего?

   - Ты моя судьба, Алёнушка. Ты - отныне и навсегда. Это знак.

  Алёна не знала, почему он так решил, и где он увидел какой-то там знак. Но именно в этот момент почувствовала, как исчезает между ними невидимая преграда. Что-то, что все время сдерживало его, пропало, и теперь он принадлежит ей.

  Глава 9

  Весь обратный путь до дома лесного стража Саймон прошёл в состоянии эйфории пополам с шоком. Аленка, которую он всю дорогу нес на руках, прижимая к себе и поминутно останавливаясь, чтобы поцеловать, слава Мерлину, молчала. Хотя было видно, он озадачил её своим поведением.

  Как, гоблин его раздери, как оказалось, что он не увидел этого сразу!? Что он за маг после этого? Или проклинаемый молодежью возраст магического совершеннолетия был назначен не просто так? Точно не просто. А ведь всего пару часов назад просто упивался своей силой. И проморгал такое! Прав был Дэйми, когда дразнил его магом-недоучкой. Вот же позорище!

  В лучах заходящего солнца разглядывая ауру этой восхитительной, желанной им девушки, он увидел тонкую золотую нить. Сомнений не было, он хорошо знал - что это. Детские защитные чары. Именно так родитель защищает неразумное дитя, чтобы он не поранился своей магией. Именно такая нить еше три года назад была у племянника. Саймон отлично помнил, как Ларри заговорщическим шепотом просил снять это ограничение, чтобы побаловаться с друзьями. Пришлось огорчить мальчишку - пока у мага не родился первенец, он этого сделать не может.

  Выходит, Алёна - маг? Только сама об этом не подозревает. Детская защита купирует магию, превращая в обычного человека. Но как такое возможно? Её снимают с ребенка в десять лет!

  Почему молоденькая волшебница знать не знает, кто она? И где, Мордред забери, были его глаза? Ведь девушка редкостная красавица, даже по меркам магического мира. Как же он сразу не понял, что она не может быть человеком?

  Когда они пришли к дому, Ефимыч внес небольшую сумятицу в его размышления, резво выдав ему пару полотенец, потащил куда-то крикнув:

   - Пойдем-ка со мной, милок! Мы сейчас скоренько помоемся, а потом уж и Алёнка, когда парок полегче будет. А ты, внучка, ужин пока спроворь.

  Бросив на Алёну вопросительный взгляд, Саймон получил в ответ усмешку и тихое напутствие, мол, держись, с дедом париться не просто. Рассудив, что отказаться от этого неведомого действа, не обидев старика, никак не выйдет, он смиренно проследовал за стражем.

  Не смотря ни на что в бане Саймону было интересно. Только вот думать в жаркой комнатке было невозможно. Он честно пытался, но, когда Ефимыч, обещая отличный пар, плеснул ковшиком на камни в печке и достал связку дубовых веток, он, разморенный окутавшим его ароматом трав, покорно принял дальнейшее истязание в виде шлепков вышеупомянутой связки, с последующим выпадением из реальности.

   - Вот, студент, потом расскажешь у себя там, в буржундии, про русскую баньку-то! - приговаривал дедок, охаживая его душистым веником. - Это вам не в джакузях полеживать. Щас из тебя всю хворь затаенную выбьем, поутру встанешь, будешь, как заново рожденный.

   - Ефимыч, - взмолился Саймон после особенно сильного удара по спине, - по-моему, мне хватит. Я уже сейчас готов умереть и родиться заново.

  Дед расхохотался:

   - Ладно, парень, живи.

  Только Саймон поблагодарил было Мерлина за окончание этой пытки, как страж окатил его ледяной водой из деревянного ведерка. Это было что-то. Витиевато выругавшись, он ещё раз поблагодарил Мерлина, только уже за то, что страж понятия не имеет, какая грязь только что вылетела у него изо рта в священном для деда месте.