"Вельяминовы" Книги 1-7. Компиляция (СИ) - Шульман Нелли

-Рано или поздно он там появится, - Дэниел взял серебряный гребень и стал причесываться, - и подводная лодка кого-нибудь найдет. 

Он выбрал штатский, темный костюм, страна была в трауре, и тщательно завязал галстук. Дэниел еще успел помолиться. Он всегда пользовался молитвенником деда, изданным в Амстердаме, маленького формата, в старом переплете. Майор Горовиц напомнил себе, что надо будет написать кузине Мирьям, в Лондон, сообщить ей о свадьбе. Дэниел спустился вниз. Пора было готовить завтрак.

Песах закончился, Дэниел вчера послал вестового в еврейскую пекарню на Восьмой улице, рядом с синагогой. Он заварил кофе, поджарил хлеб, поставил на стол джем и мед из Нью-Йорка. Их Дэниел заказывал почтой. Он услышал стук молотка в парадную дверь. Дэниел посмотрел на себя в большое, венецианское зеркало. Светлые волосы прикрывала черная, бархатная кипа.

Аталия была в совсем простом, саржевом, темном платье. Дэниел понял, глядя на ее припухшие глаза: «Плакала. Ничего, скоро я ее утешу. Скоро она станет моей».

-Доброе утро, мисс  Вильямсон, - радушно сказал майор Горовиц. Дэниел отступил, пропуская девушку в дом.

-Проходите в столовую, под лестницу, и направо, - он, улыбаясь, проследил за ее стройной спиной. Аталия, молча, кивнула, закусив губу.

Дождавшись, пока она свернет в коридор, Дэниел запер дверь на ключ и опустил его в карман.

Деревянный, старый причал почти скрывали камыши. Внизу, в коричневой, прозрачной воде, покачивались водоросли.  Залив был пуст. Даже на горизонте, на востоке, где лежал океан, Мэтью не увидел ни одного паруса, ни одного дымка.

 Колчестер, деревенька из пары десятков домов, еще спал, когда они с капитаном Дирборном выпили по чашке крепкого, горького кофе и пошли к берегу залива. Мэтью добрался сюда без приключений. У него даже не проверили документы. Он предполагал, что все полицейские столицы отправились на юг, за  Потомак, а на восток просто никого не послали.

-Думаю, - Мэтью, сидя на кухне у Дирборна, склонился над картой, - Бут и Херальд уже далеко отсюда. Вот и хорошо.

Он знал, что Пауэлла арестовали. Капитан принес ему свежий номер National Intelligencer. Мэтью в деревне показываться было нельзя. Он пришел к Дирборну на рассвете. Моряк сразу спрятал его в дальней комнате. Дирборн был бездетным вдовцом, дом его, безопасным. Мэтью позволил себе пару дней отдохнуть. Аффидавит брата он сжег. Мэтью боялся, что Вильямсона все-таки заставили говорить.

-А тогда, - мрачно сказал себе Мэтью, - во всех американских посольствах будет лежать мое описание и приказ о моем аресте. Ничего, деньги во Франции я и мистером Делани заберу. Поеду в Россию, получу тамошнее гражданство и вернусь сюда, за Аталией. Дорогой брат пожалеет, что мне дорогу перешел.

Ночью, лежа в каморке на чердаке, он видел Бет. Мэтью тяжело дышал, вспоминая ее в имении под Саванной. Ее черные волосы были распущены по плечам. Она стояла на коленях, в одном корсете и чулках, смуглая, цвета карамели, кожа, блестела в огоньках свечей. «Скоро я ее увижу, - обещал себе Мэтью, ворочаясь на соломенном матраце, взбивая плоскую подушку, - скоро она мне за все заплатит».

Брат дал ему две тысячи долларов. На эти деньги Мэтью мог бы доплыть до Гавра в лучшей каюте быстроходного пакетбота. Однако он не хотел рисковать. Мэтью решил в Балтиморе наняться матросом на корабль, что идет в Старый Свет.

Катер был готов. Дирборн поднялся еще до рассвета, чтобы завести паровую машину. Они собирались спуститься вниз, к устью Потомака, а потом, по Чесапикскому заливу уйти на север, в  Балтимор. Мэтью стоял на причале, оглядывая тихую воду, куря папиросу. Он постирал свои вещи. Капитан Дирборн дал ему потрепанную, рабочую суму, туда Мэтью положил оружие и деньги.

-Тихо как, - подумал Мэтью и услышал веселый голос Дирборна: «Все готово, Дрозд. К обеду увидим корабли в порту Балтимора». Пахло гарью и немного солью. Дирборн почесал седоватую бороду. Мэтью прыгнул на палубу, капитан размотал канат, что удерживал катер. С востока, с океана, дул едва заметный ветер. Вода залива чуть волновалась. «Ни одного корабля, - Мэтью устроился на корме, капитан встал к штурвалу, - вот и хорошо».

-Убирай перископ, - велел Степан Максу, - это, несомненно,  мистер Вулф.

Они пришли в залив еще до рассвета. Лодка ненадолго всплыла на поверхность воды. Степан открыл люк и сверился с картой:

-Колчестер. Смотри-ка, - он достал короткую, подзорную трубу, - паровой катер у причала стоит. Однако машина еще не работает. Подождем, - крикнул Степан вниз, в темноту лодки, - посмотрим, кто сюда явится.

Субмарина нырнула обратно. Глубина здесь была около, сорока футов. Они оставались близко к поверхности воды и выставили перископ. Когда Макс увидел на причале двоих мужчин, невысокого, пожилого, седобородого, и второго, с русыми, коротко постриженными волосами,  он насторожился. Волк быстро рассказал Степану о допросе Вильямсона, опустив многие подробности. Кузен присвистнул: «Брат Майкла. Тот самый, что на юге жил. Вот оно как бывает».

Степан следил за катером:

-А Федя? Марта мне приказ показывала, что она в Семипалатинске взяла…, А если это правда? Тоже ведь, мой брат. Но Федя участвовал в кружке петрашевцев, его на допросы вызывали…, Не может быть, - упрямо сказал себе Степан, - все равно не верю. Федя не такой. Он сиротой вырос, он хороший человек.

Степан вспомнил жесткий голос капитана Кроу,  в Сендае:

-Моя сестра, Юджиния…, Она пропала, в России. Я ездил искать ее, и сам оттуда еле выбрался. Я ее видел, в Летнем Саду,  с жандармами. Скорее всего, она у Третьего Отделения, под надзором.

-Его брат женился на сестре капитана Кроу, - Степан все смотрел в перископ - мужчины садились в катер: «На той самой Юджинии. И ребенок у них родился, зимой. Мне Марта говорила».

-Макс, - нарочито спокойно спросил Степан, - а твой брат, где свою жену встретил? В России?

Волк услышал тихий голос кузины Марты: «Не надо ему ничего рассказывать».

-В Европе, - так же спокойно ответил Волк, - Анри никогда в Россию не ездил. Я там был, но дальше Литвы не забирался. А что?

-Просто мне капитан Кроу говорил, что его сестра в России пропала, - недоуменно отозвался Степан. Макс пожал плечами: «Выбралась, должно быть, оттуда. Я ее и не видел  еще, кузину Юджинию».

-Не видел, - в темноте субмарины не было заметно, как улыбается Макс.

Он вспомнил каштановые, тяжелые волосы, испуганные, лазоревые глаза, всю ее, высокую, стройную. Волк пообещал себе: «Она тоже будет моей».

-Приедете в Париж и познакомитесь, - Волк свистнул: «На восток идут, к океану».

Степан велел: «Ползи в машинное отделение, надо готовить торпеды».  Катер бы с легкостью оторвался от лодки. Субмарина делала пять миль в час, а такие паровые катера, до двадцати. Им надо было выпустить торпеды. Степан предполагал, что они пробьют обшивку катера ниже ватерлинии, а потом, как сказал он Волку, они вынырнут на поверхность и подберут тех, кто спасся.

-Этого Вулфа надо брать живым, -  в черном, без единого огонька, замкнутом пространстве видно было, как блеснули глаза Макса. «Он может знать, где Бут».

Степан выдвинул перископ. Радиус действия торпед был не больше четырехсот футов, катер упускать было нельзя.

-И возьмем, - пообещал он Максу и насторожился. Мерный звук поршней пневматического двигателя замедлился. В лодке повисла тишина. Макс подумал:

-В шахте никогда так не бывает. Всегда какой-то звук слышен, вагонетки толкают, вентилятор крутят, кирка звенит…, - они услышали какое-то шипение. Степан выругался:

-Черт, черт, у нас воздух уходит. Мы, скорее всего, заработали себе пробоину, маленькую. Пока  двигатель не работал, все было хорошо, а когда мы его запустили…., - Степан оттолкнул Макса и, согнувшись, пролез в машинное отделение. Поршни еле двигались. «Это пробоина в танке со сжатым воздухом, - понял Степан, - зацепили что-то. Надо стрелять, и быстро, а то катер уйдет».