Враг мой. Академия Блонвур. Книга 2 (СИ) - "Wolf Lita"

Ледяной Рог

Стоя у окна своего нового жилища, Итель с тоской смотрела на светившееся в темноте окно покоев Дамреби. Единственное в двух мирах место, где она была по-настоящему счастлива. И куда больше не войдёт уже никогда.

Никогда... Это самое страшное слово в любом языке. Но именно оно теперь составляет основу её жизни. Точнее, бессмысленного существования. Он не простит никогда, и всё остальное уже неважно.

Поначалу она наивно поверила Лиссанту, что нужно выждать время, и всё изменится... Она выжидала – целых две недели. Две недели без него, две недели пустоты и одиночества – это практически вечность! Вчера попыталась поговорить с ним снова. Но ничего не изменилось. Ни-че-го! В нём по-прежнему жива только ненависть к ней. А всё остальное умерло безвозвратно. Ей больше нет места в его жизни... но жизнь без него не имеет смысла.

Итель обмакнула перо в чернильницу и начала писать:

«Прощай, любовь моя! Я знаю, ты не простишь. Я виновата во всём сама! Я убила твою жену, обманом втёрлась в твою жизнь. Этому нет прощения! Если бы время можно было повернуть вспять, я бы не поступила так снова. Не знаю, сумела бы сама заслужить хоть часть твоей любви, что принадлежит Итель... Но, по крайней мере, ты бы меня не ненавидел. К сожалению, ничего изменить уже нельзя...»

Она отложила перо. Перечитала. Потом смяла листок, бросила его в огонь в печи.

Взяла новый лист и написала лишь одну строчку:

 «Кирт, я люблю тебя больше жизни!»

 Скорее всего, он сожжёт записку не читая. Но всё-таки Итель положила её на стол.

Вновь подошла к окну. Да что же он никак не ложится-то?!

«Ложись, любимый. Больше тебе не придётся терпеть моё присутствия на заставе. Не придётся в отвращении отводить взгляд...»

Наконец в окне Дамреби погас свет. Выждав ещё с полчаса, Итель принялась одеваться. Незадолго до того, как сесть писать прощальную записку, она опоила сонным зельем часовых в башнях – твари сегодня никак не должны появиться.

Прихватив с собой кинжал и заранее припасённую верёвку, Итель осторожно выглянула из двери казармы. Вроде бы никого. Она поднялась на стену. Последний взгляд на окно его спальни... Спуститься вниз, привязав верёвку к зубцу, не составило особого труда.

А теперь на север – покуда хватит сил... Главное — уйти так далеко, чтобы уже не суметь вернуться.

Лимерана, Блонвур

— Я возвращаюсь в Бордгир, — объявил Элестайл по окончании ночного собрания. — И вы, — он посмотрел на Грэдиана с Лозвиллом, — отравляетесь со мной.

Братья лишь согласно кивнули. Что вампиры заберут их с собой, они знали давно.

— Мы будем по тебе скучать. Уже как-то привыкли к твоему присутствию здесь, — съязвил Лорго.

— Всё хорошее когда-нибудь заканчивается, — в тон ему ответил Элестайл.

— И чего торопишься? Ты и отсюда весьма успешно держишь руку на пульсе Бордгира.

— Я бы даже сказал, на пульсе всего Альтерана, — усмехнулся Дальгондер.

Элестайл улыбнулся своей коронной улыбкой.

— Да, чуть не забыл, — он снова посмотрел на близнецов. — Вторая партия ваританов успешно доставлена в Бордгир. Теперь их там порядка семнадцати тысяч, включая и твой, Лозвилл, отряд.

— Спасибо, — с чувством поблагодарил варит. — А в застава Ледяной Рог кто бы оставаться? — говорил он по-лимерански ещё не слишком хорошо, но понимал практически всё.

— Да. Для защиты заставы мои отобрали тысячу крепких парней из второй партии.

— Хорошо, — удовлетворённо кивнул Лозвилл. — Ваританы уметь сражаться от твари.

— Поверь, альтеранцы тоже уже научились, — усмехнулся Элестайл. — Вампиры продолжат встречать новые отряды переселенцев у портала. Не благодари, — прервал он порыв варита. — В первую очередь мы должны быть уверены, что на Альтеран не пролезут новые клавры. И только потом это забота о безопасности ваританов. Так что тут у нас сочетание интересов. Но без поддержки вампиров ваши действительно здорово рискуют. Твари нападали на первый отряд. Пытались пожрать и второй.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— К нам твари не нападать, — возразил Лозвилл.

— Вам повезло. Но я под первым отрядом подразумевал тех, кто первыми добрались до Гиблого леса и потом были переправлены в Бордгир. Ладно, идите готовьтесь. Через час выдвигаемся.

Братья ушли.

— Нет, я решительно не понимаю, как могут быть настолько похожи люди из разных миров, — произнёс Кэйден, глядя им вслед.

— Ну, одно-то отличие между ними всё же имеется, — с загадочным видом заявил Элестайл. — Неужели никто не заметил? — он обвёл взглядом присутствующих. — Ну же, не разочаровывайте меня.

Однако все молчали. Лонгаронель, правда, уже знал, о чём говорит его друг, но спрашивал-то он мнение тех, кто не был посвящён.

— Вот оно, влияние стереотипов, — констатировал Элестайл, выдержав достаточно долгую паузу, на протяжении которой все лишь недоумевающе переглядывались. — Никому даже в голову не пришло посмотреть. А между тем, в отличие от брата, Лозвилл обладает магическими способностями. Невеликими, правда, но и отнюдь не нулевыми.

Новость произвела эффект разорвавшегося пушечного ядра. Если бы сейчас в окно влетел прародитель Лорго, все и то удивились бы меньше.

— Магические способности у варита?! — первым обрёл дар речи Дальгондер. — Как же такое возможно?! Они ведь сами говорили об оборотной стороне медали. Или... Лозвилл вообще не варит?

— Да нет, варит, — заверил его Элестайл. — В этом сомневаться точно не приходится. Я поначалу тоже был поражён своим открытием. Но потом решил кое-что проверить. Оказалось, что не нулевые способности и у остальных девяти ваританов, вырастивших себе собственные тела.

— Только у них? — уточнил Рондвир.

— Только. Айнвор с Лиссантом несколько часов тщательно проверяли ваританов на заставе. Ещё тяжелее пришлось их отцу.

— Но как они выяснили, что девять ваританов с ненулевыми способностями это именно обладатели выращенных тел? — спросил Кэйден. — Те же не говорят на альтеранских языках.

— Ты в своём репертуаре, радость моя, — свысока усмехнулся король.

— Эти девять не заклеймены, — подсказал другу Дэллоиз.

— А-а, ну да... — нахмурился Кэйден, раздосадованный своей оплошностью.

— Получается, что полностью магических способностей лишаются лишь вариты, использующие чужие тела, — заключил Лорго.

— Очень похоже на то, — согласился с ним Лонгаронель.

— Теперь понятно, почему клавры запрещали любые исследования в области выращивания тел, — продолжил развивать мысль Рондвир. — По крайней мере, старшие из них знали, что способности потеряли именно они, пересевшие в чужие тела. Но, вероятно, скрывали этот факт, при этом активно подбивая к захвату тел других – чтобы как можно больше варитов сравнялись с ними в бездарности по части магии. Ну а потом драконы хорошенько выкосили их ряды. Грэдиан ведь упоминал, что, в первую очередь, удар пришёлся как раз на тех, кто продолжал жизнь в выращенных телах. Возможно, обладателей собственных тел и вовсе не осталось. Как бы там ни было, но старшие клавры на протяжении всех последующих веков отчаянно боялись, что, изобретя способ выращивать тела, ваританы впоследствии обретут магические способности и возьмут верх над ними.

— Наверное, — поддержал кузена Элестайл. — Хотя странно, что, при их беспринципности, клаврам не пришло в голову дождаться, когда жоги достигнут успеха в своих изысканиях, и просто отобрать у них саркофаги силой. Впрочем, не знаю, достаточно ли одних саркофагов – без определённых знаний в голове? Но почему-то я не сомневаюсь, что пытками клавры бы не погнушались.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ага, многого мы добились пытками от них самих, — усмехнулся Дальгондер.

— Тоже аргумент.

— Ты братьям-то о способностях Лозвилла рассказывать собираешься? — спросил эльф.

— Скорее всего, да. Но особо торопиться с новостью не вижу повода.