Марш Теней - Тэд Уильямс

Рорик переводил взгляд то на Тайна, то на Вансена. Было очевидно, что ему очень не хочется вытаскивать меч из ножен. В конце концов он натянул поводья и поскакал вниз с холма. Его сквайр, только что доставивший бурдюк с вином, последовал за своим господином.

— Продолжайте, капитан, — обратился Тайн к капитану.

— Благодарю, господа. — Вансен повернулся к Баррику. — Оставив в стороне рассуждения моего сеньора герцога Рорика, ваше высочество, не будем забывать, что силы у нас и у противника равны по количеству. И даже если мы, потеряв много своих людей в рукопашной, поднесем факелы к самому большому городу Южного Предела, разве можно быть уверенными в том, что никто не помешает нам поджечь его? Я встречался с ними уже дважды и считаю безумием предполагать, будто они малые дети. Они планируют свои действия. Они терпеливы. Мы не знаем и половины их возможностей.

— И что же вы предлагаете? — спросил Баррик.

Ему почему-то расхотелось продолжать обсуждение. Было очевидно, что ничего приятного он не услышит, что не будет костра и горячей пищи, не будет сна и отдыха для больной руки.

— Продолжайте, Вансен, говорите, — призвал он. — И пусть нас проклинают боги за нашу глупость, из-за которой мы попали в эту ситуацию!

Несколько вельмож пришли в ужас от подобного заявления и сотворили знак от зла.

— Не говорите так, ваше высочество, — сердито нахмурился граф Блушо. — Не призывайте гнев богов на наши головы. Я не могу слышать подобное даже от вас. Можете меня казнить, если хотите.

— Да, Тайн, я был не прав. Прошу меня простить.

— Извинения нужны не мне, мой принц.

— Не волнуйтесь, боги накажут не вас. — Баррик отвернулся от удивленного Тайна. — Говорите же, капитан. Расскажите, какой у вас план.

Вансен тяжело вздохнул. Было заметно, что и он устал не меньше остальных. Порез на щеке открылся, и красная струйка крови поползла вниз к шее.

— Мы все должны скакать вперед. Пешие пусть догоняют нас как можно скорее. Иначе нам никогда не настигнуть призрачную армию. Кто знает, остановит ли их вода? Я, по крайней мере, так не считаю — в отличие от герцога Рорика, да простит он меня. Кто знает, задержат ли их стены замка? Мы должны нагнать их и заставить с нами сразиться, удерживать армию сумеречных, пока не подойдут остальные силы. Ничего нет позорного в том, чтобы нанести первый удар и отступить, тем более что ночь наступит через несколько часов. Но если мы прождем до утра, они успеют добраться до Южного Предела. Мы, конники, вцепимся в них, как свора псов, потом отскочим и ударим еще раз, чтобы они не могли беспрепятственно продолжать путь. Следует придерживаться этой тактики: нападать и отступать, пока не подтянутся остальные войска.

— А как же Броун и его гарнизон? — спросил Тайн. — Ваша затея кажется безумием, когда есть силы в крепости, способные нас поддержать.

— Пускай помогают! — воскликнул Вансен. — Пошлите гонцов, с крыльями и без крыльев. Но я не думаю, что следует на них рассчитывать, мои господа. Если враг доберется до города раньше, нам придется сильно об этом пожалеть.

Тайн вопросительно посмотрел на Баррика, у которого все внутри похолодело. Принц заранее знал, что ему не понравится речь Вансена. Однако он услышал горькую правду в словах капитана и только кивнул в ответ.

Котелок попал копытом в кроличью нору, и Баррик чуть не вылетел из седла на полном скаку. Он успел схватиться за гриву, подтянулся и выпрямился в седле, радуясь, что у него не было копья, как у большинства всадников. Если бы он мог держать копье больной рукой, то наверняка выронил бы его или, что еще хуже, опустил острием вниз, когда конь потерял равновесие, и тогда точно вылетел бы из седла. С другой стороны, воин без копья вынужден подпускать к себе противника на расстояние короткого меча.

В его голове, не умолкая, вертелись слова: «Они должны были заставить меня остаться. Ведь все просили меня не уходить с армией».

Лошади неслись вниз по склону, и всадникам оставалось лишь крепко держаться в седле, прижимаясь к их шеям. Еще недавно туман клубился то там, то здесь, теперь же он становился гуще, и огромные белые волны закрывали дорогу перед Барриком. Принц оказался в мире, наполовину состоящем из зеленой травы и тускнеющего солнечного света и наполовину — из серой пустоты, внутри которой он был совсем один и только слышал отдаленный лошадиный топот, звон доспехов и редкие крики всадников. Солнце и туман делали мир попеременно то светлым, то темным, словно перед Барриком то открывалась, то закрывалась дверь.

Он очутился в мире света на несколько мгновений, потом снова погрузился в колеблющийся туман. С двух сторон от него ехали люди, но он не мог разглядеть их шлемы и щиты, не мог определить, кто это. Тот всадник, что находился слева, вдруг поднялся в стременах. Что-то вроде черного цветка проткнуло его правое плечо. Человек упал на спину с поднятыми кверху ногами, его лошадь рванулась в сторону, и они исчезли в сгустившемся тумане.

«Вансен ошибался: ночь уже наступила», — это все, о чем успел подумать Баррик.

Принц повернулся, чтобы позвать человека справа, но пока искал его глазами, что-то пролетело прямо у него перед лицом — так близко, что скользнуло по носу. Бледный мужчина, что скакал справа, поднял щиток шлема: его черные глаза были огромными и совсем без белков. Баррик завороженно смотрел на него: человек… существо… не важно, кто он… схватил вторую стрелу. Баррик понял, что не успеет увернуться, поэтому ухватился за поводья здоровой рукой и направил коня боком на противника. Лук неприятеля с силой ударил принца по лицу. Стрела унеслась ввысь, не причинив никому вреда. Баррик замешкался с мечом, сумев лишь повернуть коня как раз в тот момент, когда враг сделал выпад в его сторону. Человекоподобное существо, вцепившись во вьючный ремень коня Баррика, повисло в своих стременах. Его лошадь скакала рядом с Котелком. Несмотря на беспощадную тряску, противник Баррика тянулся к ножнам, к кинжалу.

Крича от отвращения и страха, Баррик бил врага по незащищенному лицу. Шлем свалился с головы сумеречного, открыв взгляду длинные серебристые волосы. Существо изо всех сил подтягивалось, чтобы сблизить лошадей, между которыми оставалось уже не больше ярда. Баррику наконец удалось вытащить меч из ножен. Он не целясь ткнул врага в лицо, потом стал рубить по бледным рукам с когтями, державшимся за его седло, пока противник не убрал окровавленные пальцы. Лицо с вытаращенными черными глазами стало отодвигаться, сверкнули доспехи, тело рухнуло в траву — и все. Лошадь без седока пробежала еще несколько шагов, потом свернула в сторону и исчезла в тумане.