Столкновение миров - Стивен Кинг

«Оно действительно собирается убить меня, и моя мать умрет, Ричард тоже умрет, Слоут выиграет, победит, собирается убить меня, собирается…

(разорвать меня на части своими зубами)

заморозить меня…»

«ДЖЕК!» — прозвучал голос Спиди.

(«ДЖЕЙСОН!» — прозвучал крик Паркуса)

«Медиатор, мальчик! Пользуйся медиатором! Пока еще не слишком поздно! РАДИ ДЖЕЙСОНА, ВОСПОЛЬЗУЙСЯ МЕДИАТОРОМ, ПОКА ЕЩЕ НЕ СЛИШКОМ ПОЗДНО!»

Джек сжал медиатор рукой. Он был раскаленным, как монета, и сразу же смертельный холод и ужас сменило чувство триумфа. Он вытащил его из кармана, вскрикивая от боли, когда напрягал мышцы, в которые были вонзены шипы, но не терял этого ощущения триумфа — это великолепное ощущение тепла Территорий, это ясное ощущение радуги.

Медиатор, так как это снова был он, был зажат между пальцами, сильный и мощный треугольник из слоновой кости с вырезанными на нем узорами, и в этот момент Джек

(и Джейсон)

увидел, что узоры на нем сходятся вместе, образуя лицо Лауры Де Луиззиан

(лицо Лили Кавано Сойер).

— В честь нее, ты, грязная жертва аборта! — выкрикнули они все вместе, но это был только крик единой, спаянной натуры Джека/Джейсона. — Я сотру тебя с лица этого мира! Во имя Королевы и во имя ее сына, сотру тебя с лица этого мира!

Джейсон вонзил медиатор гитары в бледную, тощую морду старого вампира, облаченного в латы и кольчугу; в это же мгновение он соскользнул в Джека и увидел, как медиатор просвистел в морозной черной пустоте. Наступило мгновение, когда он, как Джейсон, увидел, что кровавые зеницы вампира выпучились, когда острие медиатора вонзилось прямо в центр лба. А через секунду уже ничего невидящие глаза лопнули, и черный гной потек по рукам и запястьям. Он просто кишел извивающимися червями.

Джека отшвырнуло к стене. Он ударился головой. Несмотря на это и на пронзительную боль в плечах и предплечьях, он удержал медиатор.

Рыцарские доспехи загрохотали, как консервная банка. У Джека было достаточно времени, чтобы увидеть, что вампир стал как-то распухать, и он вскинул руку, чтобы прикрыть глаза.

Эта консервная банка самоуничтожалась. Она не раскидывала шрапнелью свои осколки, но распадалась на куски. Джек подумал, что, если бы он увидел все это в кино, а не в коридорах этого дьявольского Отеля, пропитанного кровью и страхом, он бы просто расхохотался. Отполированный шлем, так похожий на птичью голову, с грохотом свалился на пол. Латный нагрудник, предназначенный защищать грудь и горло рыцаря от вражеских копий, упал прямо рядом с грудой распавшихся колец кольчуги. Панцирь распался на кусочки книжных корешков. Железяки усеяли ковер за две минуты, а потом здесь остался только дымок, напоминающий о том, что происходило.

Джек оторвался от стены, глядя широко раскрытыми глазами, как будто ожидая, что все эти останки вдруг снова соединятся вместе. Действительно, он ожидал нечто подобное. Но, когда ничего не случилось, он повернулся налево и направился в вестибюль… и увидел еще троих рыцарей, облаченных в доспехи, медленно направляющихся к нему. Один из них нес побитое молью знамя, на нем был герб, который Джек сразу же узнал: он видел его развевающимся на флагштоках солдат Моргана Орриского, когда они эскортировали черный дилижанс Моргана в направлении к павильону Королевы Лауры. «Герб Моргана, но это не были создания Моргана, — смутно понимал он, — они несли знамена с издевкой».

— Не могу больше, — хрипло прошептал Джек. Медиатор дрожал в его руке. Что-то случилось с ним, он был как-то поврежден, когда Джек пользовался им, чтобы уничтожить рыцаря, появившегося из «Герон Бара». Цвет слоновой кости, напоминающий цвет свежесобранных сливок, потускнел, пожелтел. Огромные трещины пересекали этот треугольник.

— Не могу больше, — простонал Джек. — Господи, умоляю тебя, не надо. Я устал, я не могу, пожалуйста, не надо, не надо больше…

«Странник Джек, давай, Странник Джек…»

— Спиди, я не могу! — умолял Джек. Слезы текли по его грязному лицу. Железные громилы приближались стеной. Он слышал, как Арктический ветер свистел внутри холодного, черного пространства.

«Ты пришел сюда, в Калифорнию, чтобы вернуть ее».

— Умоляю, Спиди, не могу больше!

Приближаясь к нему, черно-металлические лица роботов, покрытые ржавчиной, издавали запах ила, тины и плесени.

«Ты должен выполнить свою миссию. Странник Джек», — шептал Спиди измученно, а потом он исчез, и Джек остался один, чтобы выстоять или упасть, сраженным в этом противостоянии.

Глава 42

Джек и Талисман

«Ты совершил ошибку, — тихий голос шептал в голове Джека Сойера, когда он наблюдал, как к нему приближаются чудовища. В его голове предстало видение разозленного мужчины, который был не больше, чем просто повзрослевшим мальчиком, бегущим по пыльной улице Дикого Запада прямиком на фотокамеру, — ты должен был убить обоих братьев Эллис».

Во всех фильмах с участием его матери, которые Джек когда-либо видел, больше всего ему нравился «Последний поезд в Город Повешенных», снятый в 1960 году и выпущенный в прокат в 1961 году. Это была картина студии «Уорнер Бразерс», и главные роли — как и в других картинах, которые «Уорнер Бразерс» выпускала в тот период — исполняли актеры, снимавшиеся в телевизионных сериалах этой же студии. Джек Келли из «Скитальца» снимался в «Последнем поезде» (Учтивый разбойник) и Эндрю Дугган из «Бездельника с улицы Бурбонов» (Дьявольский Барон). Клинт Вонер, который на телевидении исполнял роль Четни Боди, играл роль Рафа Эллиса (Шерифа в Отставке, Который Должен Выстрелить из Своих Оружей в Последний Раз). Ингер Стивенс сначала должна была исполнять роль Девочки-Танцовщицы с Работящими Руками и Золотым Сердцем, но Лисс Стивенс тяжело заболела бронхитом, и Лили Кавано заменила ее в этой роли. Свою роль она сыграла почти в состоянии комы. Однажды, когда родители думали, что Джек спит и разговаривали внизу в гостиной, он услышал нечто удивительное, рассказанное его матерью, когда он шлепал босиком в ванную комнату попить воды… это было настолько поразительно, что Джек никогда не забывал об этом.

— Все женщины, которых я играла, знали как трахаться, но ни одна из них не знала, как побеждать, Фил, — сказала она.

Вил Хатчинс, который играл в другой картине «Уорнер Бразерс» (этот фильм назывался «Сахарные Ноги»), тоже снимался в «Последнем Поезде».