Фантастика 2025-32 - Алексей Викторович Вязовский

бестолковую суету с легким и даже благожелательным интересом. Как возню детей в детсадовской песочнице. О чем и сказал Жириновскому, который со свойственной ему наблюдательностью мою улыбочку истолковал верно.

— Не будь так суров к людям, Сергей, — негромко сказал он. — они все равно не изменятся. Кто-то поймет, что происходит, а кто-то нет. Это люди случайные, и они сойдут с дистанции. Остальные еще смогут тебя удивить.

— Чем больше я узнаю людей, тем больше мне нравятся собаки, — хмыкнул я.

— Это кто сказал? — насторожился Вольфович.

— Я! — нагло соврал я ему, присвоив себе фразу Бисмарка.

— Циник ты, Сергей, — вздохнул Вольфович. — Но умен, ничего не скажу. Я тебя прошу, полегче. Прими людей такими, какие они есть. И ситуацию прими тоже. Бюджетный комитет — это не то место, где нужно выбивать зубы оппонентам. Это место, где нужно уметь договариваться.

— Да я даже насчет собственного кабинета не могу договориться! Хотя главам комитетов положены!

— Еще раз прошу. Все в деловом ключе. Для личной пользы и партийной.

— Ладно, разрулим по понятиям, — искренне пообещал я. — Все будет в лучшем виде.

— Вот этого я и боялся, — вздохнул Вождь и пошел дальше. — Впрочем, время еще есть, обдумай мои слова. Не заставляй меня пожалеть о моем решении. Комитет у тебя ключевой. Год закончится — начнем делать бюджет, придется много работать с правительством. В первую очередь с министром финансов — Федоровым.

Бляяя… Вот тут-то я и поплыву. Что я знаю по государственным бабкам? Дебет-кредит? Фонды, трансферы… Примерно ничего. Черт, нужен какой-нибудь прошаренный еврей в помощники. Типа Йосика. Который все эти сальдо, остатки по счетам и прочее подбивать будет и мне излагать простым языком. По бумажке читать я смогу — тут проблем нет. А любые трудные вопросики буду скидывать помогайке. Мол, а на эту тему у нас есть узкий специалист, давайте послушаем, что он скажет. Все, решено. Озадачу Варшавера поиском среди всякой околоэкономической родни. У него ее, судя по родословной, целый табун.

* * *

Закончив в СЭВе, я вышел на улицу и сел в машину. Тут-то меня и ударило. Я ведь стройку на Рублевке совсем забросил. Все передвигал и передвигал в списке задач. Не был там уже месяца два, а денег ухлопал столько, что уши в трубочку заворачиваются. Там меня и бригаду молдаван ждет небольшой сюрприз. Умные люди посоветовали нанять технадзор, и именно это я и сделал, передав крепкому горластому мужику, которого звали Анатолий Петрович, кипу бумажек, где ручкой и карандашом был расписан бюджет мой стройки, лишь немногим уступавший внешнему долгу небольшой африканской страны. Меня начали терзать смутные сомнения… Впрочем, они всегда меня терзают, когда я вижу, как мой сотрудник без видимых на то причин пересаживается на новую машину, которая ему явно не по карману. И будет не по карману, даже если он перестанет есть и дышать. Вот и прораб-молдаванин купил себе пятилетний 140-й Мерс, хотя до этого передвигался на убитой копейке. Ну не дебил ли? Первый вопрос, который я задал Анатолию при встрече, стал таким.

— Пиздить со стройки умеешь?

— А то! — весело посмотрел он на меня. — Настоящий прораб строит сразу два дома. Один заказчику, другой себе.

— Тогда тридцать процентов от того, что найдешь, твои.

Так был взят на работу специалист технадзора, бывший прораб, который помимо луженой глотки и пудовых кулаков, обладал весьма неплохими мозгами, правильно заточенными в МИСИ. И вот сегодня Петрович отзвонился и пригласил на встречу. Его голос даже дрожал от еле сдерживаемого восторга. Видимо, он насчитал столько, что его начала уважать собственная жена. А это, я вам скажу, для 90-х — серьезное достижение. По-моему, бабы массово сошли с ума, видя на глазах поднимающихся одноклассников. Они тоже стали считать себя достойными большего, чем панелька в Бирюлево, но вот почему они стали этого достойны, сошедшие с ума дамы внятно объяснить не могли и сваливали все на гороскопы, предсказание карт Таро и дуновения космических ветров. На самом деле им говорила об этом компания Л’Ореаль, но там речь шла только про шампуни и помаду, а ни хрена не про трехэтажный дом с бассейном. А вот, кстати, и он. Трехэтажный дом с бассейном…

— Ну, показывайте! — милостиво сказал я, обозревая неимоверную круть и последний писк моды в загородном строительстве — замок из красного кирпича с башенками, крыльцом и парадной лестницей, на которой по задумке архитектора должны были разворачиваться конные экипажи.

Судя по размаху, данный шедевр средневековый архитектуры мог выдержать не только обстрел из мортиры, но и дать приют гарнизону человек в триста. Да… Это была мечта любого босяка, наскоро срубившего бабла в это время. «Цыганский» замок, и непременно с башенками. А я значит, тут буду местным бароном.

У меня с архитектурой откровенно скверно. Жить в стеклянной коробке, наподобие той, что видел на Кипре, я не хотел. У нас, чай, не субтропики. Но и остальные типы жилья, что встречались мне в обеих жизнях, я повторять не стремился. А что мне встречалось? Коммуналка в сталинке, отдельная квартира в кирпичном доме и лагерный барак. Последний был мне знаком в мельчайших деталях, но именно его я почему-то повторять не желал. Хотелось чего-то необыкновенного! Замок, например! И мне его построили. Он был идеален! Рядовой красный кирпич под расшивку, неимоверно дорогие пластиковые окна, которые приехали из Германии вместе с командой монтажников, и крыша из оцинковки. Ее, кстати, уже заканчивали, загибая киянкой фальц на прибитом к столу уголке. Осталось всего несколько квадратов, и коробка на зиму закрыта — можно заниматься отделкой. Я даже гордился собой, когда вошел в огромную прихожую, в которую поместится не только моя коммуналка, но и вся квартира на Тверской. Сюда бы огромную люстру, да мраморные полы…

— Ух ты! — восхитился я и показал пальцем в угол. — Там чучело медведя поставлю. Я у банкира одного видел. Выглядит круто! Там еще поднос в лапах. Для визиток.

— Вот, Сергей Дмитриевич! — услужливо семенил рядом прораб. — Посмотрите на полы. Уже заканчиваем.

У него здесь целая рота работала, а потому дом напоминал нечто-то среднее между Госдумой, откуда я только что уехал, и дурдомом, в который я рисковал попасть, если побуду здесь еще пару часов. Гвалт вокруг стоял неимоверный. Куда-то тащили железные трубы для отопления и ведра