Белогвардейщина - Валерий Шамбаров

Вдобавок Деникин получил в это время новый фронт. На территории Грузии русскими меньшевиками и эсерами был образован Комитет освобождения Черноморья во главе с Филипповским. Из интернированных в Грузии красноармейцев 11-й и 12-й советских армий, а также причерноморских крестьян Комитет стал создавать свою армию, вооружавшуюся грузинским правительством и обучавшуюся грузинскими инструкторами. 28 января, собрав около 2 тыс. чел., Комитет начал наступление, внезапно перейдя границу. Ее прикрывала 52-я отдельная бригада деникинцев. Бригада только по названию - все, что можно, было на главном фронте. Несколько батальонов, занимавших здесь позиции, были малочисленными и ненадежными. В основном они состояли из пленных красноармейцев той же 11-й армии, разбитой в 18-м. И не разбегались лишь потому, что некуда - уж больно далеко от дома они находились. Одновременно с наступлением из Грузии в тыл белым позициям вышли местные отряды "зеленых", имевшие прочную связь с Комитетом освобождения. Атакованные с двух сторон, деникинские подразделения не выдержали. Одни бежали, другие сдались.

Войска Комитета заняли Адлер, а 2.02 - Сочи. Здесь Комитет провозгласил создание независимой Черноморской республики, намереваясь ни много ни мало выгнать из своего края деникинцев, а большевиков не пустить (как выяснилось впоследствии, еще при формировании в Грузии коммунисты подпольно протолкнули на руководящие посты в армии своих людей). Обратились по радио к Кубанской Раде, предлагая ей установить добрососедские отношения. Распределили министерские портфели и повели дальнейшее наступление на север. Остановить их было некому. В распоряжении Черноморского командующего ген. Лукомского войск почти не имелось, только ненадежные команды, собранные из мобилизованных или выловленных дезертиров. На его настойчивые просьбы прислать хоть что-нибудь прибыла 2-я пехотная дивизия, по размеру не превышающая батальона. В нее влили 400 чел. пополнения и отправили на фронт один из "полков". В первом же бою он был разбит, потеряв всех офицеров, а пополнение перешло к повстанцам.

В связи с невозможностью выполнять свои обязанности Лукомский подал в отставку, а Черноморская республика продолжала наступать. Война тут шла своеобразная, по единому шаблону. Белые, собрав откуда можно несколько рот или батальонов, строили оборону в удобном месте, между морем и подступающими к нему горами. "Зеленые", хорошо знающие все тропинки, легко эту оборону обходили и одновременно с атакой с фронта нападали сзади, вызывая панику. Одержав победу и поделив трофеи, крестьянская часть армии на недельку расходилась по домам - отдохнуть. А белые тем временем скребли новые силы и строили оборону в другом "удобном" месте. После чего история повторялась, и Черноморская республика делала новый шаг на север. 11.02 ее армия заняла Лазаревскую, угрожая Туапсе.

Любопытно, что "зелеными" заинтересовалось английское дипломатическое представительство. Его глава ген. Киз на миноносце несколько раз посетил Сочи. Сначала предлагал посредничество в переговорах с Деникиным. Получив отказ с той и другой стороны, лично возил одного из лидеров Комитета, "зеленого главкома" Воро-новича, в Новороссийск, намереваясь свести его с деятелями Кубанской Рады. Лишь вмешательство Деникина и Хольмана пресекло эту попытку. Не упустила своего и Грузия, под шумок передвинув свою границу севернее - с речки Мехадырь на речку Псоу.

83. Катастрофа Одессы

Группировка ген. Шиллинга, и без того слабая, лишь морем связанная с Деникиным, к началу 20 г. разделилась. Два корпуса осталось на правом берегу Днепра, прикрывая Херсон и Одессу, а корпус Слащева двинулся для защиты Северной Таврии и Крыма. Но части Слащева являлись самым боеспособным ядром группировки. Другие войска Шиллинга были малочисленны, да и по качеству далеко уступали корниловцам или марковцам. И на Правобережье белые отступали. Если и пытались где-то закрепиться, то вскоре большевики переправлялись через Днепр ниже по течению и угрожали обходами, вынуждая снова катиться назад. К январю фронт проходил по линии Бирзула (ныне Котовск) - Долинская - Никополь, в руках белых оставалась территория нынешних Херсонской и Одесской областей. Обстановка складывалась тяжелая. На Правобережье переправилась уже вся 12-я красная армия, наступая от Черкасс и Кременчуга, поворачивали сюда и части 14-й. Села были охвачены повстанческим движением всех сортов. Железная дорога Александровск - Кривой Рог - Долинская находилась в руках Махно. От Умани до Екатеринослава гуляли петлюровские атаманы. Связь между штабами и войсками постоянно рвалась. Части и подразделения по нескольку сот или десятков человек действовали самостоятельно, двигаясь куда-то наугад, повинуясь общей инерции и мешаясь с обозами гражданских беженцев.

В создавшихся условиях Деникин не предполагал удерживать Одессу. Более правильным казалось стягивать войска к Херсону, откуда можно было в крайнем случае прорваться в Крым. Но на обороне Одессы вдруг резко стали настаивать союзные миссии. Со времен французской оккупации Одесса стала на Западе как бы символом всего Юга и, по их мнению, ее сдача подорвала бы престиж белых в Европе. Имелись и другие причины - этот район прикрывал от большевиков Румынию. (Не исключено, что сказались и небескорыстные связи одесских дельцов с союзным командованием в Константинополе.) Под давлением иностранцев белое командование пошло на уступку, скорректировав планы, но выдвинуло требования на случай неудачи обеспечить эвакуацию союзным флотом и договориться с Румынией о пропуске отступающих войск и беженцев на ее территорию. Все это было обещано. Штаб французского главнокомандующего в Константинополе ген. Франше д'Эспре сообщил деникинскому представителю, что румыны в общем согласны, выдвинув лишь ряд частных условий. О том же одесский представитель англичан известил лично Шиллинга.

А в самой Одессе царил хаос. О собственной защите никто не думал. Даже многочисленное офицерство, собравшееся сюда за время войны, на фронт не спешило, предпочитая создавать различные "офицерские организации" и играть в патриотическую деятельность, не выходя из города. Собрать какие-либо подкрепления не удавалось. Часть обывателей изыскивала средства, чтобы бежать за границу. Другие, наоборот, считали положение еще слишком прочным, чтобы жертвовать собой или бросаться в неизвестность. Избегая армии, заделывались "иностранцами" - в консульствах остались только мелкие чиновники, готовые за взятку сделать соответствующие документы. Мобилизации срывались. Получив оружие и обмундирование, призывники разбегались. Часто таким способом вооружались местные бандиты и большевики.