Киндрэт (Тетралогия) - Наталья Турчанинова

— У меня предложение, — со злобным весельем заявил Миклош. — Давайте сделаем Судьей леди мормоликаю. Она будет великолепно смотреться на троне ревенанта вместе со своим телепатом.

— Встречное предложение, — отозвался я. — Давайте предложим эту почетную роль господину Бальзе. Он-то знает, как именно следует управлять всеми нами.

«Слишком разговорчив стал, щенок», — подумал тхорнисх не глядя на меня, но зная, что я услышу его мысль.

Иован придвинулся ближе к столу, кресло скрипнуло под его тяжестью. Задумчиво покачал косматой головой:

— Без Судьи мы все попытаемся перегрызть друг другу глотки. Но она еще совсем ребенок. Будет искать помощи у взрослого. Может сделать только хуже.

Виттория нервничала и отчаянно ждала от меня поддержки, подсказки, как себя держать. Она не ожидала такого ледяного приема со стороны кровных родственников. Но я молчал, с интересом ожидая, когда выскажутся все.

— Фелиция права, — негромко сказал Кристоф, и взгляды всех присутствующих мгновенно обратились на него. — У нас нет другого выхода. Если мы не хотим отказаться от всех обязательств и начать новый передел мира.

Колдун был уверен, что я все равно буду пытаться навязывать девочке свое мнение и представление о ночном мире. И в принципе не возражал. «Даханавар все равно будет лоялен к интересам своих друзей», — прочитал я в его мыслях. Но колдун был против неопытной Судьи, видевшей вампиров лишь на картинках. Вся его кадаверцианская сущность восставала против того, чтобы подчиняться бледной от волнения девчонке, сидящей перед нами словно на сложном экзамене.

— Мы много наслышаны об отношениях, связывающих всеми уважаемого Кристофа Кадаверциана и Дарэла Даханавара, — многозначительно начал асиман, — и решение мастера Смерти, несомненно, продиктовано ими.

— Неужели? — некромант подался вперед, изображая величайшую заинтересованность. — В ваших устах это звучит чрезвычайно интригующе. Позвольте узнать, какие именно отношениясвязывают меня с Дарэлом?

Дона опустила голову, чтобы скрыть улыбку. А Кристоф продолжал с искренним интересом рассматривать Амира.

— Я узнал, что долгое время он провел в твоем доме, — сухо ответил тот, раздраженно глядя на некроманта.

— Вот в чем дело. — Кадаверциан откинулся на спинку кресла. — Клан Даханавар уже обвинили в манипуляциях новым Судьей, теперь очередь кадаверциан. Давайте вспомним, с кем еще Дарэл вступал в контакты? Помнится, какое-то время он гостил у асиман, не по своей воле, конечно. Но, кто знает, как это повлияло на его восприятие действительности. Быть может, он воспылал тайными дружескими чувствами к вашему клану, Амир?

В зале раздалось несколько сдержанных смешков, слегка разрядивших напряженную обстановку.

— Но я не уверен, — продолжил Кристоф уже менее беззаботным тоном, — что кто-то из присутствующих станет добровольно выполнять распоряжения юной леди.

— А я не уверен, что она вообще способна их отдавать, — угрюмо заметил Миклош.

— Отчего же?! Способна! — едко отозвался Амир. — Когда Дарэл, мысленно посоветовавшись с господином Кристофом и своей наставницей, нашепчет ей на ушко, что делать.

— Послушайте! — сказала Виттория неожиданно для меня самого. — Не важно, сколько мне лет. Как выгляжу и к какому полу принадлежу. Я знаю свою задачу. Ревенант всегда был гарантом мира между кланами. Он гасил все конфликты. Помогал найти правильное решение…

— Может быть, вы-то и знаете, — с легким пренебрежением заметил тхорнисх, — но не телепат, сидящий за вашим плечом.

— Господа, скажите мне одно, — Фелиция посмотрела на всех присутствующих по очереди. — Неужели вы все хотите возвращения междоусобиц?

— Мира между нами не было никогда, — с легкой ироничной улыбкой заметил Рамон. — Война шла постоянно.

— Но скрытая! Без массовых кровопролитий.

— Думаю, Леди слегка сгущает краски, — с притворным благодушием сказал Миклош. — О каких кровопролитиях идет речь? Никто не собирается устраивать бойню на улицах Столицы.

— Пока не собирается. — Я успел прочитать картинку, мелькнувшую в голове тхорнисха. — Но эта мысль кажется некоторым очень привлекательной.

Целенаправленное проклятье Бальзы ужалило меня, словно оса, но я не обратил на него внимания. Голос Фелиции зазвучал с настойчивой убедительностью. Словно она говорила с неразумными учениками, пытаясь удержать их от ошибки.

— Эта девочка — хоть какой-то шанс для нас сохранять нейтралитет.

— Юная белая голубка с оливковой ветвью в клюве, — ехидно сказал Миклош.

Дальше я не стал слушать. Я смотрел на гневно раздувающегося Амира и вдруг почувствовал, что перестаю понимать его мысленные злобные комментарии по отношению ко всем присутствующим. Я ощущал только его магию.

Не думал, что бывает столько разновидностей огня. Едва тлеющий, стелящийся по земле, закручивающийся высокими столбами, ревущий от бешенства и мягко шелестящий. Красный, белый, желтый, багровый, синий. Адская топка и нежное тепло. Я погружался в них, чувствуя, как пламя течет через меня, тайком пробирается в мою душу и надежно устраивается там.

На несколько мгновений мне показалось, будто я выпадаю из реальности. Все вокруг окрасилось огненными вспышками. Каждый из кровных братьев излучал свой собственный жизненный свет. Кто больше, кто меньше. Ярче всех «светился» Иован. Кристоф едва «тлел». Виттория рядом со мной вспыхивала неровно. У Фелиции в области солнечного сплетения пылал огненный клубок, а голова оставалась ледяной. Вокруг Иноканоана плясали красные искры. Рамон был наполнен равномерным теплом, не сильным и не слабым. А сам асиман был похож на факел.

Более того, каждый предмет в зале излучал сияние. Стол хранил память о тепле дуба, из которого его сделали. Гобелен на стене помнил о жизненной силе мериноса, из чьей шерсти его соткали. В подсвечниках скользили отсветы металла…

А я мог «захватить» огонь каждого и заставить его вспыхнуть еще ярче, настолько ярко, что он испепелит своего обладателя.

Какой великолепной магией ты обладаешь, Амир!

Асиман дернулся, словно от укола, пристально взглянул на меня, но я уже отвел взгляд, приходя в себя.

— А вот и клан Искусства пожаловал, — елейным голосом произнес Миклош, и я увидел Паулу, стремительно входящую в зал.

Появление юной фэри на Совете было более чем необычно. И этого мнения, похоже, придерживались многие из присутствующих.