О Понимании - Василий Васильевич Розанов

прошедшей жизни человечества имело для себя достаточные основания в одновременных и предшествующих фактах и что ни одно явление не исчезло не произведя всего того, что скрыто заключалось в нем. Это – причинность в истории.

Предмет истории есть всегда процесс, но не простой, состоящий из развития одного чего-либо, а сложный, состоящий из развития многого. Внимательно всматриваясь, его всегда можно расчленить на несколько строго самостоятельных процессов, и какой бы исторический момент мы ни взяли, в нем мы всегда заметим, что одно прибывает увеличиваясь, другое убывает уменьшаясь, иное заканчивается уже, а иное только зарождается. И первая задача философской истории заключается в том, чтобы выделить все эти особые процессы, из которых слагается целый и, по-видимому, однородный процесс истории. Так, политическую историю Нового времени было бы ошибочно рассматривать как борьбу между различными, противоположными стремлениями. В ней нет поборающих и побораемых, нет убеждающих и убежденных, наконец. Правильнее рассматривать ее как синтез одновременных исторических течений, причем как бы в известный момент ни замирало которое-нибудь из них, оно в действительности всегда продолжает существовать, но только временно закрывается другим, более сильным течением. Таким образом, только для внешнего наблюдателя, который видит одну наружную сторону, может представиться, напр., в жизни Франции за последнее столетие, что в ней одно сменяется другим; для взгляда же более глубокого откроется, что в своем целом жизнь этой нации есть как бы ряд переплетающихся нитей или – возьмем сравнение из органической природы – как бы ряд мускулов, из которых ни один не перерывается другим, но только или заходит за него скрываясь, или опять выходит и покрывает его собою. Так, монархия в ней никогда не переставала существовать и при республике, равно как и республика продолжала жить при монархии: элементы обеих политических форм были и есть в ней в каждый исторический момент, но никогда во всей своей целости, а только отчасти, разделяя между собою и учреждения, и народ.

Расчленив цельное историческое развитие на эти единичные составляющие процессы, история должна каждый из них подвергнуть тщательному изучению. Так, для Рима это была бы: история городского сословия и деревенского, история патрициата, нобилитета, войска, и далее – история учреждений, эллинизма на италийской почве, восточных культов, наконец – история семьи, нравственности и пр. Таких отдельных процессов в истории каждого развитого народа существует много.

Изучая каждый единичный процесс, необходимо определить, из чего зародился он и каким образом, т. е. определить источник его и форму изменения, первую и зачаточную в нем. Далее, следя за постепенным ростом его, нужно всякий раз определять и внешние причины, то сдавливающие его извне, то дающие ему возможность шире распространиться, и внутренние – те, которые движут во времени это то расширяющееся, то суживающееся в пространстве. Затем, так же строго отделяя причины внешние от внутренних, необходимо отметить момент, с которого процесс последовательно начинает уменьшаться, и, наконец, форму, в которой, замыкаясь, он исчезает.

Скажем несколько слов о том, что мы разумеем здесь под причинами внешними и внутренними. Внешние причины суть не источники какого-либо процесса, не то, что создает его, но только извне лежащие условия, в которых, уже созданный, он развивается и которыми он видоизменяется и в величине, и в форме, но никогда в сущности. Внутренние же причины суть те, которые создают и потом движут процесс, и ими же определяется его сущность. Внешние причины всегда принадлежат какому-либо другому процессу, развивающемуся параллельно с тем, на который они действуют, и в нем, в этом другом процессе, они суть внутренние и существенные. Поэтому они могут существовать или не существовать, видоизменяться или не видоизменяться, – от этого тот процесс, для которого они внешни, не перестанет ни существовать, ни развиваться далее. Внутренние же причины лежат всегда в пределах самого процесса, и без них он не может ни возникнуть, ни продолжаться. Они принадлежат или природе человека, суть свойства какой-либо стороны его духа, которая в целом историческом процессе не сразу обнаруживается, но рано или поздно должна проявиться и начать собою отдельный процесс, который и входит составною частью в синтез других, уже ранее существовавших процессов. Так, напр., когда государственная жизнь такова, что все способные в народе могут получать образование и все образованные могут получать доступ к почетным и выгодным занятиям, то масса простого народа будет все понижаться в умственном отношении сравнительно с тем, чем он был тогда, когда образование еще не коснулось его: через постоянное выделение из себя всего даровитого по уму и характеру, что прежде оставалось в его недрах, он выродится через некоторое время в слабоумный и апатичный класс. Но это будет причина не внутренняя, но внешняя: параллельно с народною массою развивающийся образованный класс простым своим ростом в количественном отношении будет стеснять рост простого народа. Или еще: когда в Риме роскошь и безнравственность достигли высокой степени, тогда появились законы, стеснявшие и то и другое; но для упадка нравов и увеличения роскоши отсутствие соответствующих законов было только внешнею причиною. Так же по отношению к нобилитету усложнение политической жизни и упадок патрициата были только внешними причинами, внутреннею же причиною было то, что в политическую форму, где бы и какова бы она ни была, начало нобилитета всегда входит скрытым элементом. Власть в государстве неизменно сосредоточивается у лучших или по роду, или по богатству, или по образованию, или по заслугам государству (знатность); и если в Риме первое пало, третьего не было, второе не выделилось в особое начало по причине отсутствия значительной промышленности и торговли, то необходимо должно было появиться четвертое, т. е. нобилитет.

Единичные исторические процессы могут совершаться по всем модусам изменения, которые мы установили ранее: они могут быть раскрывающимися, сомкнутыми и замкнутыми. Так, процесс развития учреждений (распадения политической формы) всегда бывает раскрывающийся: они последовательно все усложняются и усложняются, и, когда историческая жизнь прекращается, они не отпадают, но замирают. Борьба партий всегда имеет форму сомкнутого процесса: они чередуются в господстве, и жизнь народа тою стороною своею, которая касается их, как бы пульсирует. Наконец, большая часть других процессов, как напр. развития и упадка благосостояния или нравственности и т. и., имеет форму замкнутую: обыкновенно в жизни народов они так же постепенно уменьшаются и исчезают, как постепенно появились и возросли.

Эти единичные процессы, как и всякое изменение, движутся силами и управляются законами. Силами являются в них стороны духа, а законы их суть соотношения между элементами духа, процессами творческими и формами жизни, как внешние, напр., между формою духа и формою жизни, так и внутренние,