Альда - Геннадий Ищенко

— А об этих условиях мы с вами сейчас и поговорим. Вакантных офицерских мест в дружине у меня нет. Разве что, вы себе его сами освободите, прикончив на дуэли капитана или его помощника. Только у нас такое не приветствуется. Но вы меня заинтересовали и я, кажется, нашел применение вашим талантам. Вы будете моим личным офицером для выполнения самых разных поручений. Некоторые вы сможете выполнить сами, для других будете брать нужное количество солдат из дружины. Условие только одно, но принципиальное. Вы должны делать все, что я прикажу, не ставя сказанное под сомнение. Оплата — тридцать золотых в месяц и обеспечение ваших потребностей во всем. За некоторые особо сложные или деликатные поручения будет идти дополнительное вознаграждение. Вы согласны?

— Согласен, — не раздумывая, ответил Салан.

— Даже, если выполнение поручения ляжет тяжелым грузом на вашу совесть?

— Я лишь выполняю приказ, — пожал плечами Салан. — Пусть страдает совесть у того, кто его отдал.

— Я вам говорил, что вы мне сразу понравились? — расхохотался граф. — Такая постановка вопроса меня устраивает. Кстати, вам понравилась служанка, или заменить?

— У меня еще не было случая проверить, — ответил Салан. — Это тоже, как я понимаю, входит в удовлетворение всех потребностей?

— А как же иначе? — удивился граф. — Или у вас нет потребностей в женщинах?

— Почему же нет? Просто я привык удовлетворять их самостоятельно.

— Здесь вам это будет трудно сделать. А отлучаться из замка по своим делам вы будете только тогда, когда докажете свою верность и полезность. Есть возражения?

— Никаких возражений, ваша светлость. Вы в своем праве.

— Рад, что вы это понимаете. А теперь я бы хотел услышать от вас больше об армии князя. Заодно попытайтесь объяснить, чем вызваны его успехи при подавлении мятежа.

Разговор длился больше часа. Салан рассказывал, а граф время от времени задавал уточняющие вопросы или просил пояснить отдельные моменты.

— Значит, дисциплина, выучка, взаимодействие родов войск и новая тактика их использования, — подвел итог граф. — Интересно, откуда все это у шестнадцатилетнего юноши?

— Он откуда-то издалека и проходил обучение в военной школе. Вряд ли все это он придумал сам. Что-то очень похожее, по слухам, используют в легионах империи.

— Недовольные в армии герцога есть? Такие как вы?

— Таких, как я, больше вообще нет. Я такой один, — позволил себе шутку Салан. — Может недовольные и есть, но их единицы, и это не офицеры. Недовольные всегда могут уйти, если только армия не находится в походе, что они и делают. Так что на недовольстве армии не сыграешь, дисциплина там железная.

— А что можете сказать о ближнем окружении герцога?

— У меня не настолько высокий чин, чтобы знать их накоротке. Постоянно сталкивался только с генералом Севоржем. Остальных только видел мельком.

— Благодарю за рассказ. Вы мне сильно помогли, шевалье. С сегодняшнего дня вам разрешается бывать во всем замке, исключая этот коридор, где расположены мои покои. Сюда вообще доступ ограничен. Докажите свою преданность и все ограничения будут сняты.

На этот раз к себе Салан шел без сопровождающего.

«Граф мне еще не вполне доверяет — думал он, безошибочно отыскивая нужные лестницы и коридоры. — Очевидно, в ближайшее время следует ждать проверки на преданность. Наверняка потребуют кого-нибудь убить при свидетелях. И вряд ли этот кто-то будет простолюдином. Чтобы меня замарать и привязать к себе, нужен дворянин, еще лучше дворянка. Надо спешить с выполнением задания. Сегодня надо осмотреться в замке, а завтра, если ничего не случится, все закончить».

До обеда он тщательно изучал замок, после чего по сигналу била отправился в трапезную. Чтобы не встречаться со слишком активной служанкой в своей комнате Салан не появлялся. Обед был повторением завтрака, и снова он постоянно переводил взгляд на Глеру, ловя иной раз ответные взгляды. Девчонка притягивала его как магнитом.

«Что-то тут не так — думал парень. — Ну красивая девушка, так что, я красивых девчонок не видел? И видел, и вообще… Почему же все-таки меня к ней так тянет?»

Эти мысли несколько выбили его из колеи, из-за чего после обеда он на автомате пришел в свою комнату и попал в цепкие ручки служанки.

— После обеда господам положено отдыхать! — заявила девушка, опрокидывая немного ошарашенного ее напором парня на кровать. — А какой отдых в одежде и сапогах?

Говоря это, она быстро освободила его и от первого, и от второго. Потом скинула платье, под которым не было ничего, кроме точеной фигуры, и скользнула к Салану.

«Не отбиваться же от нее — думал парень. — Вот смеху было бы! Ладно, не буду выходить из образа, от меня не убудет».

Девушке надоело ждать, и она приступила к процессу самостоятельно, мигом выгнав из его головы все мысли. Она у Салана была далеко не первой, но, пожалуй, что самой опытной и настойчивой. Продолжалось это безумство довольно долго, после чего вся потная девица с трудом влезла в платье и выжидающе уставилась на Салана. Поняв, что ей нужно, он с трудом добрался до кошелька: ноги не держали. Вытряхнув на ладонь несколько серебряных монет, он протянул их просиявшей служанке.

«Надо это как-то прекращать — подумал он. — Мне так ни сил, ни денег не хватит. Хотя хороша, чертовка! Лучшей у меня, пожалуй, не было».

Незаметно пришел сон, который прогнал сильный стук в дверь.

— Ваша милость! — услышал он служанку. — Уже били к ужину. Может быть, вам помочь?

— Нет, я сам! — он вскочил с кровати и быстро начал натягивать на себя разбросанную на полу одежду.

Подойдя к двери, он понял причину деликатности девушки: она не смогла войти, потому что он как-то умудрился перед сном закрыть дверь на ключ. К трапезному залу Салан припустил бегом, опаздывать не хотелось. Он успел вовремя, совсем чуть-чуть опередив графа. На ужин вина не было, а мясо подали только в холодном виде. Особого аппетита не было, но он все-таки поел немного мяса с овощами. Глера сидела на своем месте, уткнувшись в тарелку, и в сторону Салана больше не смотрела.

«У нее же комната в том же крыле замка, что и у меня — дошло до парня. — Судя по следам зубов на груди, постарался я на славу и, наверное, крики служанки слышала половина замка. И она слышала и, конечно, все поняла. Боги, какой стыд!»

Он сделал вид, что полностью занят пищей. Еще никогда ему не было так стыдно, хотя если бы кто задал вопрос, за что собственно, он бы не смог на него внятно ответить. Что может быть естественней, чем развлечения такого рода со служанкой, да еще по взаимному согласию? Тогда почему же так жжет стыд, откуда это чувство вины?