Ореховый посох - Роберт Скотт

Во сне Саллакс казался прежним, только, пожалуй, несколько осунувшимся и куда более худым, чем в день их знакомства в Речном дворце. Но лицо его стало более спокойным и гораздо больше напоминало Стивену прежнего, уверенного в себе вожака повстанцев.

Сквозь деревья Стивен заметил Гарека, который с успехом выполнял свое обещание наловить к завтраку рыбы. Переход через горы закалил молодого ронца, сделал его более суровым и куда меньше расположенным к шуткам и веселью; это был совсем не тот Гарек, что стрелами сбивал яблоки в старом саду на окраине Эстрада. Тогда он казался совсем юным, полным радостного возбуждения перед трудным походом на север, а Марка и Стивена воспринимал как чужеземцев и почти врагов. Впрочем, он почти и внимания-то на них не обращал, развлекаясь в яблоневом саду.

Но теперь Стивен знал точно: хоть Гарек и кажется полностью сосредоточившимся на рыбной ловле, он тем не менее отлично замечает все, что происходит вокруг. И если кому-то взбредет в голову подкрасться к их лагерю незаметно, ему придется испытать на себе исключительное умение Гарека с одного выстрела попадать прямо в цель. Да и ловля рыбы ради того, чтобы не умереть с голоду, — тоже отнюдь не развлечение. Стивен даже поморщился, увидев, как Гарек выпустил еще одну стрелу, стоя в неглубокой воде. Нет! Пусть он хоть немного развлечется! И пусть ему всегда и во всем везет! Стивену очень хотелось надеяться, что он доживет до тех времен, когда Гарек, веселый и беспечный, снова будет стрелять из своего лука по яблокам в старом саду.

Несколько раз глубоко вздохнув и набрав полную грудь ломкого утреннего воздуха, Стивен медленно поднялся, осторожно попробовал встать на искалеченную ногу и обнаружил, что стоит на ней уже гораздо тверже. Керлис делал свое дело, и нога быстро подживала. Стивен развесил одеяла на перекладинах шалаша, чтобы немного подсохли, и, соблюдая все меры предосторожности, двинулся к реке, чтобы посмотреть, как Гарек ловит рыбу.

В течение последующих трех дней они шли вдоль реки на северо-запад, к фалканской границе. Стивен, который все еще не мог совершать больших пеших переходов, неохотно позволил Лахпу тащить его за собой на волокуше из сосновых ветвей. Лахп тут же с готовностью взялся за дело и, похоже, ничуть от этого не уставал. Хотя ночами еще здорово подмораживало, дни стояли ясные, солнечные и достаточно теплые, чтобы можно было скинуть плащи и идти в одних теплых рубахах.

Бринн ни на шаг не отходила от Саллакса. Они часами разговаривали о том, что с ними происходит, куда они идут и как им без Гилмора добраться до дворца Велстар. Эти разговоры с Бринн явно подбадривали Саллакса. Без ее постоянных вопросов, напоминаний и подсказок он быстро терял нить рассуждений, цепляясь за какие-то дурацкие идеи или отрывочные воспоминания, которые казались интересными и смешными лишь ему одному, или вдруг отходил в сторону, забыв, куда они идут, где находятся и зачем держат путь в Малакасию. Никто, правда, не усматривал в этих выходках Саллакса ничего опасного, и все дружно надеялись, что он быстро пойдет на поправку, как только они доберутся до Ориндейла.

Время от времени Саллакс и впрямь начинал вести себя почти как прежде. Бессвязная быстрая речь его замедлялась почти до нормы, исчезало чрезмерное возбуждение, глаза обретали способность сосредоточиться на том или ином человеке или предмете — но, к сожалению, это довольно быстро кончалось. Бринн прекрасно понимала, что ей придется все же показать брата врачу, и как можно скорее.

Утром третьего дня пути они добрались до хижины, притулившейся среди деревьев на южном берегу реки. Гарек догадался, что этой хижиной, вполне, впрочем, крепкой и просторной, пользовались трапперы, охотившиеся на пушного зверя здесь, у реки, а также в окрестных горах. Для усталых путешественников это убежище оказалось поистине благословенным; здесь они могли отдохнуть, подлечиться и прикинуть, как им быть дальше.

Внутри они обнаружили довольно большой запас продовольствия, заготовленного на зиму: сухие фрукты, вяленое и копченое мясо, немало бутылок фалканского вина и даже довольно большой круг знаменитого ронского сыра. Все это было аккуратно сложено в сухой кладовке неподалеку от очага. Гарек предположил, что траппер, которому принадлежит хижина, охотится где-то неподалеку и прибыл недавно, потому что сыр почти не заплесневел, да и вино было разлито в бутылки месяца два назад, не больше.

Лахп помог Стивену сесть на табурет у покрытого пылью стола, стоявшего посреди комнаты, одновременно служившей гостиной, кухней и прихожей. Небольшой коридор вел в заднюю часть дома, где были еще комнаты. У очага были аккуратно сложены дрова, и Лахп, убедившись, что Стивену вполне удобно, тут же принялся разжигать огонь.

Бринн выглядела совсем измученной; она тревожилась из-за Саллакса и напряженно ждала хоть каких-то известий о Марке. Стараясь отвлечься, она тут же принялась приводить жилище в порядок: разыскала свечи, вытерла стол, развесила у очага промокшие одеяла и одежду. Время от времени она осторожно поглядывала на Саллакса, который, сидя на полу, перебинтовывал Стивену ногу. Имевшийся у Лахпа запас керлиса подходил к концу, но серон дал понять, что сумеет раздобыть здесь, в долине, еще этих замечательных листьев.

Стивен уверял, что ноге значительно лучше, и даже пообещал:

— Несколько дней у теплого очага, и я готов хоть четырехсотметровку пробежать!

К сожалению, он так и не сумел найти соответствующего этому понятию эквивалента в ронском языке и с грустью отметил, что Саллакс на его шутку никак не прореагировал: то ли вообще ее не заметил, то ли, скорее всего, даже не потрудился понять, что ему говорят.

Из коридора в комнату вошел Гарек, на ходу прямо из бутылки прихлебывая красное вино.

— Там, сзади, еще две комнатки с тростниковыми матрасами, в которых, похоже, нет ни клопов, ни блох, — сообщил он. — Но тем, кто будет там спать, лучше свое одеяло подстелить — на всякий случай.

— Да я рад и тому, что сегодня хоть на голой земле спать не придется, — сказал Стивен. — А на кровать пусть ложится, кто хочет. Мне все равно.

Бринн подошла к ним, опустилась рядом с братом на колени и внимательно осмотрела ногу Стивена.

— А ведь и впрямь она выглядит неплохо, — согласилась она, — хотя бегать тебе еще рано. Ты все-таки ложись на одну из кроватей. Тебе сил набираться нужно.

А Гарек с улыбкой заявил:

— Можете хоть драться из-за отдельных комнат, а я лично спать буду вот здесь, к очагу поближе. Лягу так близко, чтобы только не обжечься ненароком. А то я уж и забыл, что значит — спать в тепле.