Катрин (Книги 1-7) - Жюльетта Бенцони
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не сейчас! Оставь меня!
Он сейчас же выпустил ее и отступил, нахмурившись.
– Но почему? В конце концов, чего тебе от меня надо, зачем ты приехала, если не намерена возродить нашу любовь?
Катрин мгновение колебалась: стоило ли начинать сейчас, когда она не оправдала его надежд? Однако дело нужно было довести до конца во что бы то ни стало.
– Я приехала, чтобы просить тебя о помиловании, – спокойно ответила она.
– О помиловании?
Внезапный приступ безудержного смеха, в котором не было ничего нарочитого, заставил его обессиленно повалиться в широкое кресло черного дерева. Он хохотал, задыхался от хохота, смеялся так, что Катрин мало-помалу начала закипать гневом.
– Я не вижу в этом ничего смешного! – произнесла она, слегка надувшись.
– Смешного?
Он резко прервал свой смех, поднялся и подошел к ней.
– Ангел мой, ты столь же наивна, сколь и безрассудна. И уже не раз обращалась ко мне с подобной просьбой. Мне следовало бы сообразить, что в запасе у тебя еще одна. Это становится манией. Ну и кого же ты намерена спасти на этот раз?
– Деву.
Казалось, пушечное ядро влетело в палатку. Лицо Филиппа, все еще улыбающееся, приняло замкнутое выражение. Словно испугавшись, он отступил за стол, как бы желая укрыться за ним от Катрин, и коротко произнес:
– Нет!
Молодая женщина спрятала за спину задрожавшие руки. Филипп – она чувствовала это ясно – сейчас ускользал от нее. В мгновение ока исчез пылкий любовник. Теперь перед ней стоял несгибаемый герцог Бургундский. Губы ее дрогнули в слабой улыбке.
– Я не так выразилась. За Деву следует назначить выкуп, как того и требуют законы войны. Сколь велика ни была бы сумма, она будет выплачена.
– Законы войны не распространяются на слуг дьявола. Эта девчонка – ведьма, а не воин.
– Какой вздор! Это Жанна-то ведьма? Да она сама честность и чистота, отвага и страстная набожность. Простодушнее ее нет никого на свете. Ты просто не знаешь ее…
– Зато ты, похоже, знаешь?
– Я обязана ей жизнью и хочу вернуть свой долг. Ходят слухи, что ты собираешься выдать ее англичанам… но я не желаю этому верить.
– И почему же, позволь узнать?
– Потому что это было бы недостойно тебя… Недостойно рыцарского ордена, которым ты так гордишься! – воскликнула Катрин, указывая пальцем на великолепную цепь, тускло блестевшую на плотном шелке покрывала. – И еще потому, что это не принесет тебе счастья. Ведь она – воистину посланница Божья!
– Глупости! – Выйдя из-за стола, герцог принялся нервно расхаживать по просторным покоям, ни разу даже не взглянув на Катрин. – Если хочешь знать, я видел девчонку. Когда Лионель Вандомский захватил ее, чтобы передать своему начальнику Жану Люксембургскому, я отправился в замок Болье, куда Лионель заточил ее. И нашел там дерзкую гордячку, которая и не подумала смирить передо мной свою гордыню, а, напротив, принялась осыпать меня упреками…
– А тебе никогда и ни в чем не случалось упрекать себя? Ты твердо уверен, что всегда поступаешь как верный вассал французской короны?
Филипп резко остановился и посмотрел на Катрин испепеляющим взглядом. На бледных щеках его проступили красные пятна – его гордости было нанесено оскорбление.
– Вассал? Что за слово! Да я в тысячу раз богаче и могущественней этого жалкого статиста Карла, который провозгласил себя королем Франции! И я не нуждаюсь в его почестях, не желаю признавать его своим сюзереном. Отныне Бургундия станет свободной и независимой… Я создам огромное королевство, быть может, даже империю. Новую империю Карла Великого… Все народы покорятся моему трону и моей короне.
Теперь рассмеялась Катрин, и в смехе ее сквозило презрение, почувствовав которое, Филипп резко прервал свою речь.
– А кто даст тебе эту корону? В каком соборе ты будешь помазан на царство? Уж не в Вестминстере ли, как и подобает верному слуге английского захватчика? Ведь в Реймсе место уже занято. Волей Божьей после коронации Карл VII – единственный законный правитель Франции. И ни ты, ни тот, кто сейчас сидит в Париже, уже не сможете ничего изменить. Он – король. Твой КОРОЛЬ.
– Я никогда не признаю королем того, кто убил моего отца!
– Оставь! Уж я-то тебя знаю. Назови Карл цену, предложи он половину своего королевства, побольше земель, чтобы удовлетворить твою гордость, и ты бы тут же заключил с ним союз. Я не столь уж наивна и внимательно следила за той двойной игрой, которую ты весьма ловко ведешь вот уже два года. Но на предательстве, Филипп, ничего не создашь… и королевство Бургундское никогда не увидит свет!
– Прекрати! – заревел он, машинально схватившись рукой за кортик, висевший на поясе. Его глаза говорили о желании убить ее, но Катрин не испугалась. Она больше ничего не боялась и глядела прямо, даже с вызовом, в глаза Филиппу, и он, дрогнув, отвел глаза. – До чего мы дошли, – глухо сказал он. – Стали врагами…
– Только от тебя зависит, чтобы мы вновь стали друзьями. Отпусти Жанну за выкуп, и я больше никогда не потревожу тебя своими просьбами. Более того… я вернусь к тебе!
Филипп не мог в полной мере оценить ее жертву. Однако эти слова «я вернусь к тебе» заставили его на секунду потерять дар речи. Затем он прошептал:
– Нет… я не отпущу ее даже за такой бесценный выкуп. Эта девчонка угрожала Бургундии, я не могу позволить ей выйти на свободу и продолжать вредить нам.
– Обещай хотя бы, что не выдашь ее англичанам.
– Не могу! По договору с Англией я обязан выдать им всех пленных, и судьбой их они распорядятся сами. И еще… ее ведь захватил не я, а Люксембуржец! Ему и решать.
– Это твой окончательный ответ?
– Да! Никакого другого не будет…
– Даже… мне?
– Даже тебе. Встань на мое место и пойми меня…
Молодая женщина медленно повернулась и направилась к выходу, скрытому за красным пологом. Она проиграла. Проиграла бесповоротно по одной-единственной причине, устранить которую было не в ее власти! Филипп боялся… очень боялся этой необычной девушки, воистину ниспосланной небом, чтобы привести в смятение Французское королевство.
