Долгое лето - Токацин

- Командир! - послышалось снизу, и Гедимин невольно вздрогнул. У крыльца по мостовой расходились слабо мерцающие зелёные круги, и еле слышно булькал смыкающийся туннель подземного транспорта. Чуть в стороне от кругов стоял, запрокинув голову, ликвидатор Кейденс.

Гедимин соскользнул по стене, оставив восемь дымящихся прорезей на рилкаре, и протянул сармату руку. Кейденс пожал её, пытаясь скрыть усмешку.

- Прибыл... Хорошо, - кивнул Древний. - Очень хорошо. Ничего непредвиденного?

- Всё по плану, командир, - всё-таки усмехнулся Кейденс. - Осенью закончим, как и собирались. Станция, как я вижу, тоже цела...

- Мы ей не слишком повредили, - в тон ответил Древний и спросил, понизив голос:

- А как... как движется эксперимент? Удалось найти для него время?

Он старался говорить ровно, и ничего у него не получалось. Кейденс молча кивнул и достал из-под броневой пластины небольшой прозрачный контейнер с раздвижной крышкой и множеством мелких ячеек. В них на мягкой подложке темнели некрупные щётки кристаллов - чёрных и серо-коричневых.

- Небольшой запас Квайи для исследований, - пояснил Кейденс, передавая Гедимину контейнер. - Ты не ошибся в свойствах этой субстанции. Мы испытали многие материалы, самой разной природы... Это вещество в разы ускоряет коррозию. Природные кристаллы мориона, кажется, единственный накопитель, способный содержать Квайю в себе и не разрушаться. Что делает морион таким устойчивым, мы пока не выяснили. Но ты прав - это необычайно интересная субстанция. Я собрал для тебя немного информации о наших опытах...

Из передатчика на руке сармата проросла пара коротких расплющенных "усов". Гедимин подставил запястье, откидывая крышку на своём передатчике. "Усы" воткнулись в узкие гнёзда на приборе, оба передатчика быстро замигали.

- Очень хорошо, Кейденс, - кивнул Гедимин, пристально глядя на свой экран. - Отличное начало... Ускоряет коррозию и даже вызывает её в условиях идеальной сохранности... Очень интересно. На ипрон и кеззий это её свойство распространяется?

- Нет, - ответил сармат, втягивая "усы" в передатчик. - Это единственные вещества, устойчивые к разъеданию Квайей. Они могут, пожалуй, служить отражающим экраном...

- Ипрон - более, кеззий - менее, - пробормотал Гедимин в задумчивости, - равно как и для ЭСТ- или ЭМИА-излучения. Любопытно... Итак, скорость накопления Квайи в кристаллах постоянна... и зависит только от свойств кристалла, но от каких именно, пока неизвестно?

- Не только, - качнул головой Кейденс. - Мы обнаружили странный эффект... Она как будто вырабатывается при... при повреждении живых организмов. Это очень странно. Мы собирали Квайю в степи. Когда рядом с кристаллами топтали или вырывали траву, Квайя накапливалась очень быстро. И с животными то же самое... сильные всплески. Я провёл опыт на себе... всплеск был ещё сильнее, как если бы выделение Квайи было как-то связано с разумом. Одно из самых странных веществ, которые я когда-либо видел. Я очень надеюсь, Гедимин, что ты продолжишь этот проект. В нём что-то есть...

- Опыт на себе? - Древний сузил мгновенно потемневшие глаза. - Ты причинил себе вред? Насколько серьёзный?

- Не стоит беспокойства, командир, - поспешно сказал Кейденс. - Небольшой порез на пальце. Но даже это вызвало такой эффект... Просмотри показания дозиметров, Гедимин. Ты очень удивишься.

- Кейденс... - Древний склонил голову. - Будь немного осторожнее. Все мы увлекаемся, но меру надо знать. Иди к Огдену, ты у него в первом списке. Через пять дней жду тебя в малом хранилище. Опыты с Квайей очевидно небезопасны, а там прочные стены...

Сармат усмехнулся и крепко стиснул руку Древнего. Гедимин видел яркий огонь любопытства в его глазах. Где-то в дальнем уголке разума Древнего шевельнулось что-то, похожее на смутную надежду. Ему вспомнились внезапно странные мысли, преследовавшие его пару лет назад в западных пустошах. "Достроить реактор и вернуть в небо атомофлот..." - сармат усмехнулся про себя, и усмешка его уже не была горькой. "Почему бы и нет?!"

Глава 45. Тэх Эсгайя

- Нецис, ты ничего не перепутал? Это на дорогу непохоже, - хмыкнул Речник, из-под ладони глядя на бескрайнее чёрно-зелёное болото с торчащими из него кое-где древними, раздутыми, перекрученными деревьями. Белесый туман заволакивал местность, уже в двадцати шагах Фрисс ничего не видел. Под ногами - на глубине в полтора локтя - пружинил скользкий мох. Под ним, возможно, была каменная кладка, но над ним - только вода. Толстые стебли пузырника слегка высовывались из неё и утробно клокотали, распространяя потёки маслянистого сока и запах жареного. Речник сглотнул слюну - в последний раз он ел что-то, приготовленное на огне, ещё в горах...

Древняя дорога обрывалась на краю бездонной топи. За спиной Фрисса теснились папоротники, уходящие кронами в тучи, лениво ползали по ветвям хищные лианы, и сверкал глазами из зарослей крылатый красный кот. На него сердито шипел Алсаг, по брохо утопающий во мху и жидкой грязи. Вся его шерсть слиплась и позеленела, и демон был в прескверном настроении.

- Зачем мы забррели в болото? - спросил он в пространство, с отвращением глядя на чёрную жижу. Речник ткнул вниз носком "сапога" - лиственной обмотки - и чуть не ухнул в пропасть. В этом болоте не было дна - только жидкая грязь на неведомо сколько локтей вниз... Фрисс вспомнил окутанные туманом и залитые белесым светом топи Кигээла, и его передёрнуло.

- Та-а... Погоди, Фрисс, и ты, Алсаг, подожди шипеть, - пробормотал Нецис, глядя на болото сквозь растопыренные пальцы. - В мёртвом озере Игкой немного надёжных дорог. Если я не ошибаюсь, эта ветка должна быть здесь. Лет ей немало, но тот, кто её делал, не придавал значения времени. Надеюсь, за прошедшие годы ничего не изменилось...

Некромант протянул к воде руку ладонью вверх и согнул пальцы. Болотные огни медленно поднялись над болотом, постепенно разгораясь, и вереницами потянулись к магу.

- Та-а! Тэх Эсгайя, аксатот инху! - негромко сказал он, слабым жестом свободной руки отогнав бесплотную нежить. - Инх нээр"иси гисаат!

Огоньки отлетели немного в сторону и остались там висеть, источая мерцающий дымок. Вязкая тёмная вода всколыхнулась и подёрнулась рябью, потом пошла волнами. Клок подгнившей тины шмякнулся Фриссу на броню и заворочался, цепляясь за кожу крючьями и тараща на Речника единственный неподвижный глаз. Фрисс щелчком сбросил с себя водяную тварь, смахнул с брони ошмётки водорослей и сам уставился во все глаза на то, что неспешно поднималось из трясины.

Бесконечный серо-жёлтый мост, увешанный обрывками тины и мха, был собран из бесчисленных костей, древних, как само это болото. Он был широк - четверо прошли бы по нему плечом к плечу. Мост лежал на воде, слабо покачиваясь, и щетинился костяными зубцами вдоль обочины. Они сияли холодной зеленью. Череп в основании каждого зубца безмолвно взирал на топь дисками из тёмного агата, вложенными в глазницы. Кости еле слышно пощёлкивали, укладываясь поудобнее. Мост уходил в болотный туман, и Фрисс не видел, где он заканчивается.