Игра со Зверем - Алёна Алексина

Старый демон замер на мгновение, смиряя тревожно ворочающегося внутри Хищника. Это всего лишь страхи. Глупые, неуместные страхи, проснувшиеся из-за ослабевающего проклятия. Это ненадолго. Но отчего же смутное беспокойство бередит нервы? Почему кажется, будто что-то идет не так? Успокоиться. Это всего лишь иссушающее воздействие мертвой пустыни. Это пройдет. Когда на алтарь ляжет… мысли оракула прервались, он заметил воинов, приготовившихся оборонять святилище. Идеально. Однако, как быстро смог новый ставленник подчинить себе квард… Это даже удивляло. Бойцы Ада так боготворили Амона, а гляди ж ты, какие вышколенные — теперь крепко уважают нового вожака.

Фрэйно, стоявший рядом с новым квардингом, увидел рабыню с растрепанными огненными волосами. Она семенила, болезненно ссутулившись, позади Рорка. Одежда разорвана, на теле — следы когтей. Раздавленная, сломленная, похожая лишь на бледную тень самой себя. Демон едва слышно зарычал.

— Даже не думай, — не поворачиваясь к нему, произнес Тирэн, прекрасно понимая состояние своего воина. — Держи Зверя в клетке. У тебя впереди тяжелый бой.

При всей своей клокочущей ненависти к новоиспеченному военачальнику, негромкий приказ отрезвил беснующегося динга. Квардинг прав. Не время. Но как хотелось уничтожить того, кто превратил эту упрямую строптивицу в жалкое подобие самой себя!

— Разорву, — одними губами произнес демон, глядя на несчастную долгим пронзительным взглядом.

Та словно почувствовала, что он на неё смотрит, вскинула голову… В темных глазах сквозь боль и страх мелькнуло облегчение. Увидела его.

Он рядом, значит — все будет хорошо. Он не бросит. Он обещал… Она гнала от себя мысли и только крепче сжимала в кулаке жалкую горсточку песка — свое единственное оружие. Утраченное самообладание медленно возвращалось. Сможет. Выдержит все. Раз есть кто-то, кто переживает. Сможет.

Девушка с растрепанной рыжей косой по-прежнему брела за своим господином, и выглядела все такой же раздавленной и жалкой, но теперь она внушила себе, что все происходящее — игра. А она умела играть. О, да, этому она научилась в совершенстве.

— Квардинг, — кивнул, подойдя к Тирэну, Динас.

Тот склонил голову в молчаливом приветствии и, отступив в сторону, пропустил идущих к алтарю.

Конечно, никакого алтаря отсюда видно не было — только каменная арка древнего грота. Давным-давно к этому гроту можно было добраться только на вертких легких челнах по волнам особенно бурной в этом месте реки. Но река много столетий назад пересохла, и теперь по её растрескавшемуся руслу можно было смело идти пешком.

Когда процессия пропала из вида, вожак резко обернулся к своим воинам и громко произнес:

— Занять оборону! Теперь нас поведет динг.

Фрэйно тяжелым взглядом окинул ряды ратников. Остановился около новобранца и приказал охране:

— На поле боя ни шагу. Любого, кто подойдет — рвать. Защитить любой ценой.

Демоны кивнули, и согласно зарычали. Они не досадовали, что в предстоящей схватке получили роль телохранителей. Приказ есть приказ. К тому же… рядом с магом Зверь вел себя спокойнее.

Тирэн, внимательно наблюдавший за происходящим, вдруг перехватил растерянный взгляд чародея и подмигнул ему перед тем, как отвернуться. Напрягшиеся в ожидании бойцы нетерпеливо вдыхали воздух, чувствуя приближение противника. Запах пока был едва уловимым, что говорило только об одном — серые полчища находились еще далеко.

Тем временем динг проверил ряды воинов, но остался недоволен. Он ничего не знал про ритуал (да и кто бы ему рассказал) и все же понимал — предстоящее сражение простым не будет и может растянуться на несколько часов. А две сотни из Ада, одурманенные запахом крови — это страшно. Но ведь квардингом поставлена задача — обеспечить безопасность алтаря, а не кромешный ужас, который запросто мог случиться.

И вот новоявленный вожак медленно обходил нетерпеливо рычащее войско и понимал, что с демонами происходит странное. Ими словно медленно овладевало боевое безумие. Почему бы? Еще ни капли крови не пролито, нет пряного запаха, дурманящего рассудок Зверя, а глаза у многих уже подернулись пеленой отстраненности.

— Снять перевязи. Все лишнее бросайте в кучу. После боя разберемся, что — чье.

Это был необычный приказ. Ратники недоуменно переглядывались, но — выучка сыграла свою роль — стали медленно отстегивать перевязи с ножнами, снимать одежду, оголяясь до пояса, следя, чтобы ничего не стесняло движений. Демоны крайне редко прибегали к подобным предосторожностям. Они были лучшими убийцами своего мира и привыкли к тому, что оружие и снаряжение — как часть тела, не может отвлечь или помешать. Тирэн, стягивая через голову рубаху, про себя усмехнулся. О да, он не разочаровался в Фрэйно. Тот знал, что делал.

Ритуал продлится неизвестно сколько, Безымянных тоже привалит без счета. Если кровь будет литься рекой (а она будет литься), возможно всякое. И важно, чтобы сражающихся ничто не отвлекало, даже собственные рубахи, прилипшие к потному телу. Не говоря уже о болтающихся ножнах.

И лишь один из сотников — черный демон с гривой пепельно-серых волос — по имени Лерт, отчего-то крайне возбужденный, не сдержался и пробубнил под нос:

— Наш отважный предводитель, может, еще прикажет закрыть шеи доспехом?

Ратоборцы Ада уже много столетий не носили доспехи. Поэтому рядом раздались сдержанные смешки. Квардинг и сам хмыкнул. Ему было интересно, как поведет себя Фрэйно. Но тот лишь равнодушно ответил:

— Прикажу — закроешь. В строй.

Тот, кому адресовался этот приказ, криво ухмыльнулся и вернулся к своей сотне.

Динг неторопливо двинулся дальше, всматриваясь в глаза каждому участнику предстоящей схватки. Это тоже было необходимо. Во время боя демоны поддерживали связь друг с другом при помощи магии, и сейчас вожак закреплял эту связь, словно протягивая невидимые нити к каждому из двух сотен воинов. Будут погибать ратники — будут обрываться нити и динг будет точно знать — сколькие еще остаются в строю, скольких нужно заменить, а скольких не заменить никогда.

Сознание прояснилось, напряженное до предела. Фрэйно закрыл глаза и прислушался к себе. Держать в связке нити стольких жизней непросто. На темя словно легла раскаленная ладонь, посылая огненные токи в кровь — к сердцу. Он будет чувствовать боль и ярость всех. Но и каждый воин будет чувствовать своего динга и любой, даже мысленно отданный им, приказ. Поэтому крылатые бойцы и непобедимы — нерв их битвы заключен в каждом воине, они словно становились единым целым, одержимым общей целью и знающим способы достижения этой цели.