Восточный фронт адмирала Колчака - Сергей Владимирович Волков

10) Громадную роль в разложении армии сыграла умело поставленная и широко развитая агитация большевиков и слабая постановка дела пропаганды с антибольшевистской стороны.

Командир 1-го Оренбургского казачьего корпуса считал, что после разгрома Южной армии большевики обрушатся на уральцев, почему, отойдя к Уилу, поставил себе задачей прикрыть правый фланг Уральской армии, содействуя ее операциям. Уильский район для Уральского войска имел громадное значение благодаря большим запасам хлеба. Это был единственный источник, откуда уральцы могли получить хлебные продукты, так как в районе, занимаемом Уральской армией, их совершенно не было, а расчеты уральского командования получить хлеб с Кубани не оправдались. Кроме того, город Уил представлял собою узел караванных путей, заняв которые оренбургцы прикрыли от большевиков Доссорские нефтяные промыслы, где имелись запасы нефти, в которой так нуждались и большевики, и уральцы.

Положение на фронте Уральской армии к моменту прихода 1-го Оренбургского казачьего корпуса было прочное: уральцы стояли по обоим берегам реки Урала южнее Уральска и Илецкого городка и готовились к операции по овладению городом Уральском. Утвердившись в районе города Уила и приведя остатки расстроенных частей в порядок, генерал-майор Акулинин стал высылать небольшие отряды в сторону Илецкой Защиты и Ташкентской железной дороги. Одни из этих отрядов вели разведку и устанавливали связь с линейными станицами, расположенными по реке Илеку; другие производили налеты на Ташкентскую железную дорогу; третьи способствовали заготовкам и вывозу хлеба для Уральской армии из богатых крестьянских хуторов.

Для поддержания духа казаков и офицеров при штабе 1-го Оренбургского казачьего корпуса издавалась газета «Военный Вестник», материалом для которой служили главным образом добровольческие и большевистские радиосообщения, ежедневно перехватываемые корпусной радиостанцией. Из радиосообщений оренбургские казаки, заброшенные в глухую Киргизскую степь, видели, как Добровольческая армия неудержимым потоком двигалась на север, к Москве. Это вносило бодрость, заставляло забывать о собственных неудачах и вселяло уверенность в окончательной победе над советской властью.

В городе Уиле находилось Киргизское правительство Западной Алаш-Орды, так называемый Уилский Олейят, которое имело небольшие воинские части из киргизов, сформированные при помощи казаков. Между Алаш-Ордой и прибывшими оренбургскими казаками установились довольно хорошие отношения. Киргизы, прекрасно знавшие степь и имевшие постоянную связь со своими родичами самых отдаленных аулов, много помогали казакам в деле разведки и доставки донесений, давая знать о всех передвижениях большевистских отрядов. Первоначальные попытки большевиков овладеть Уилом отражались казаками с успехом; но в конце октября красные отряды, пополненные повстанцами из крестьян и киргизов, подступили к Уилу вплотную. Отходя с остатками 1-го Оренбургского казачьего корпуса в район Уила, генерал-майор Акулинин рассчитывал на приток беглецов из 1-го округа – по примеру прошлого года, на скорое восстание линейных и низовых станиц. Ни один из этих расчетов не оправдался.

А. Масянов{192}

Уральское казачье войско в борьбе с большевиками{193}

Я не знаю, как восприняли революцию другие станицы. Скажу немного о моей, Нижинской. Когда пришли казаки с фронта, они сейчас же организовали Союз фронтовиков. Было у нас общество взаимной поддержки, куда вносили казаки известный маленький процент пшеницы с урожая. Это был как бы пшеничный банк, откуда, в случае нужды, каждый мог взять заимообразно пшеницу. Брали главным образом весной на посев. К данному моменту ее накопилось много. Так вот взяли и поделили, затем начали проводить как бы уравнение. Обложили богатых казаков доставить рогатый скот, чтобы его раздать бедным. С моего отца потребовали 10 быков, что для него было совершенно неощутительно. И это, кажется, все. Земля же была общая, и ее не нужно было ни у кого отнимать.

В Уральске в это время, после разгрома коммунистических организаций, стали поступать из Саратова требования об освобождении арестованных и о признании советской власти. Фомичев вел дипломатическую политику с иногородними жителями Уральска, и предполагалось выработать лучшие условия совместной жизни и образования коалиционного правительства.

В начале марта 1918 года советский комиссар Цвилинг (из пленных австрийцев) прислал из Оренбурга ультиматум уральцам, и, так как ответа не последовало, он двинул отряд красных в 580 человек при 12 пулеметах и несколько подвод с оружием для мобилизации иногороднего населения, которое им сочувствовало, в Илецкую станицу. Илек – это самая северная станица Уральского войска, граничащая с Оренбургским войском. По свидетельству хорунжего А.П. Рыбинскова, этот отряд, придя, расположился большими группами в центре станицы и, расставив патрули, собрал митинг. На митинге объяснил казакам, что они пришли установить советскую власть, уничтожить буржуазию и пр.

Казак Дьяконов заявил, что илецкие казаки неразрывно связаны с уральскими, что они маленькой группой не могут решить эти вопросы и что если все войско признает советскую власть, то они также. Вечером этого казака Дьяконова арестовали и арестовали всю буржуазию в количестве 40 человек. На них была наложена контрибуция в 3 миллиона рублей. На другой день запретили выезд из станицы и началась вакханалия, стрельба, срывание кокард, погон, обыски и аресты офицеров. Образовали местный совет, но казаки отказались в него войти и в свою очередь образовали комитет обороны. Раздали кое-какое оружие по секрету казакам. Тайно послали прапорщика Чернобровкина в Уральск и тайно же послали казаков в Мухрановскую и Студеновскую станицы с просьбой о помощи.

В Совдепе были два казачьих делегата: А.П. Рыбинсков{194} и Разжи-вин. Они всячески старались оттянуть время, чтобы казаки смогли сорганизоваться. Большевики же нервничали, реквизировали оружие, коней, седла и запретили вечером выходить на улицы. Арестовали прапорщика Юдкина, бывшего в казачьем комитете обороны, и отправили в тюрьму под охраной двух красноармейцев. Проходя по берегу Старицы (старое название Урала), Юдкин выхватил у одного винтовку, ударил его прикладом и стал стрелять по другому, который бежал под берег. Сам же Юдкин где-то спрятался, но его выдал свой же казак, примкнувший к большевикам. Юдкина поймали и расстреляли. Большевики согнали казаков на сход, окружили их красноармейцами и требовали немедленного ответа. Казаки не дали никакого ответа и стали расходиться со схода, красные по ним открыли огонь из пулеметов. Хотя илецкие казаки и не имели еще ответа из Уральска, чаша терпения их переполнилась, на третий день ночью, по набату, – для этой цели был посажен на колокольню старик Набатеев, – выскочили, кто с чем попало, и начали избивать большевиков. Ворвались в Совдеп и совместно с казаками других станиц разгромили Челышеевскую паровую мельницу, где находились главные силы красных.

Разгром был полный, перебиты были почти все пришедшие и присоединившиеся к ним. Успели спастись только 80 человек. Казаки