Наследница - Елена Невейкина

— Нет, не тигр. Но и не кот. Скорее, кошка.

— Вы как сюда попали, сударь? — спросил де Бретон. — Впрочем, это не важно. Я вас не звал и прошу покинуть этот дом.

— Неужели не звали? — человек снял треуголку и тряхнул головой. По плечам рассыпались длинные волнистые волосы. — А разве не за мной вы посылали своих людей? Разве вы не ждёте меня?

Элен сделала несколько шагов вперёд и остановилась, улыбаясь чуть насмешливо. Лежавший на лавке человек вскочил, но тут же снова сел, увидев направленный на него пистолет, который Элен держала в левой руке.

— Вы правильно поступили, сударь, — одобрила она его движение. — Продолжайте сидеть там, где сидите, и с вами ничего не случиться.

Де Бретон прищурившись, смотрел на неё, как будто оценивал, как поступить дальше. Наконец, он спросил:

— Вы что же, сударыня, сможете застрелить сразу троих из одного пистолета? — презрительная самоуверенная улыбка говорила о том, что он просто забавляется ситуацией. — Или вы привели с собой вооружённый отряд? — вот это уже был пробный шар: одна она или нет?

— На оба вопроса отвечу «нет». Отряд я с собой не привела. Но и стрелять сразу в троих мне не придётся. Хотя бы потому, что один из ваших людей лежит в чулане и больше не поднимется.

— В чу-ла-не? — повторил незнакомое слово француз.

— Да. Его… укусила кошка. Сильно.

— Ах, вот как. Впрочем, он был бездарен. А вот вы не перестаёте меня удивлять, сударыня.

— Вам предстоит удивиться ещё больше.

— Я заинтригован. Чему?

— Вот этому, — шпага Элен, будто сама вылетела из ножен. — Как-то раз, вы сказали, что, будь я мужчиной, вы вызвали бы меня на дуэль. Теперь у вас есть такая возможность. Вы, я вижу, не имеете пистолета под рукой, поэтому я тоже не воспользуюсь им, — она положила пистолет на стол, предварительно разрядив его.

— О-о! Вы ещё и шпагу держать умеете? Потряса-ающе! И что дальше? Зачем вы пришли? Чтобы удивлять меня? Нет, я, конечно, очень рад вашему приходу, я сам хотел встретиться с вами, даже назначил место и отправил вам приглашение.

— Шантажируя тем, что у вас мой телохранитель?

— Зачем же так грубо? Фи! Это не шантаж, а всего лишь страховка на тот случай, если вы откажитесь прийти.

— И ранили вы его тоже из соображений страховки?

— А что оставалось, если он не захотел пойти с нами добровольно? — засмеялся француз.

— Что ж, а я вам предлагаю добровольно отдать мне пана Юзефа.

— Отдать? И что вы будете с ним делать? Унесёте на руках? Как трогательно! Видимо, недаром ходили слухи, что он не телохранитель ваш, а любовник.

— Ну, хватит! — крикнула Элен, впервые обнаруживая злость. — Вы, я вижу, мастер словесных баталий, как и положено политику. А чем-то ещё, кроме слов, вы владеете?

— А вы сомневаетесь? — почти прошептал де Бретон, выходя из-за стола и доставая шпагу мягким красивым движением. — Я не собирался вас убивать, по крайней мере, здесь, в России. Я предполагал захватить вас с собой во Францию. Там бы вы стали тем, чего заслуживаете — уличной девкой! — последние слова он тоже выкрикнул с яростью и злостью. — Но теперь я изменю план. Вы не выйдете отсюда.

Его удар был недостаточно быстр, так как он не думал встретить хорошего бойца в этой эксцентричной молодой особе. Элен легко ушла в сторону. Де Бретон опять ударил, и опять его шпага встретила пустое место. Раз за разом мужчина атаковал, а девушка, словно играя, ускользала. Француз разозлился по-настоящему. Он рассчитывал, используя своё превосходство, прежде чем убить, поиграть с Элен, как кот с мышкой. Но пока что получалось, что играла она. И ещё улыбалась при этом!

А Элен и правда успокоилась. Ощутив в руке привычное оружие, права пользоваться которым она так долго добивалась, почувствовав, что даже вспоминать ничего не нужно — тело всё делало за неё, она испытала восторг. Вот теперь пришла полная уверенность в своих силах и победе. Случайно её взгляд упал на второго француза, о котором она успела забыть, пикируясь с бароном. Он собирался вступить в схватку. Вот это уже никуда не годилось. Нужно что-то срочно предпринять! Пистолет на столе! Но он разряжен. Нет не то. Элен, в очередной раз, уйдя от шпаги де Бретона, быстро оббежала вокруг стола, оказавшись между ним и стеной. Перебросив шпагу в левую руку, правой выхватила дагу, висевшую у пояса и метнула в нового противника. Дага — не кинжал, для броска не слишком удобна, и, хотя нож достиг цели, Элен посчитала это промахом: она рассчитывала попасть в корпус, а в результате, враг получил ранение в правое плечо. «Ну, в конце концов, тоже неплохо, — успокоила она себя, нырнув под стол, чтобы избежать удара вскочившего на стол де Бретона. — не сможет работать правой».

Раненый с проклятьями схватился за рукоять ножа, торчавшего из руки, выдернул его и положил на скамью, куда присел и сам. Наскоро перетянув руку полотенцем, он предпочёл некоторое время следить за поединком со стороны.

— Вы так и будете бегать от меня? — не выдержав, спросил де Бретон. — Это всё, что вы умеете?

— А вы хотите чего-то другого? — вопросом на вопрос ответила Элен, уклоняясь в очередной раз.

— Да! Раз уж вы взяли в руку мужское оружие, так и ведите себя соответственно!

На сей раз вместо ответа Элен ударила. Де Бретон не был готов к такому выпаду и еле ушёл от клинка. Только теперь и начался бой. Только теперь это и можно было назвать боем. Но Элен знала, чего добивается: избегая ударов, не отвечая на них, она, как всегда, привыкала к манере фехтования противника, и теперь ей было легче. Два раза возникала ситуация, когда она была уверена: вот сейчас можно ударить, и всё будет кончено. Но фокус заключался в том, чтобы оставить де Бретона живым. Она хотела заставить его говорить, дать возможность Тайной канцелярии заполучить его. Если его обвинят в попытке убийства и похищении, он точно попадёт туда, а там уж разберутся, какие вопросы ему задать и о чём. Уж он-то много знает о делах Франции! Пусть это будет её подарком России.

Но француз не рассчитывал становиться подарком. И шпагой он владел отменно. Теперь, когда Элен перестала избегать боя, ей приходилось быть очень внимательной, чтобы самой остаться целой и закончить поединок на своих условиях. Всё это не ускользнуло от внимания раненого, и он решил всё же вмешаться. Воспользовавшись тем, что Элен опять перестала обращать на него внимание, он стал аккуратно приближаться к ней сзади. Де Бретон, заметив это, усилил натиск, не давая Элен повернуться, изменить позицию.

Несколько звуков последовали один за другим. Удар, вскрик и падение за спиной Элен слились с восклицанием, полным досады, которого не сдержал де Бретон. В эту же минуту, отвлёкшись на происходящее в комнате, он слегка замешкался и тут же поплатился за это. Остриё его шпаги застряло в ажуре гарды Элен. Она, тоже отреагировав на происходящее, шагнула в сторону и, почувствовав, что её оружие не свободно, сделала рывок. Шпага барона со звоном упала на пол. Это была случайность, целый клубок случайностей. Случайно второй противник, готовясь нанести удар сзади, оказался спиной к открытой двери; случайно за несколько минут до этого Штефан, не выдержав ожидания, решил взглянуть, что происходит в доме; случайно прямо перед входом он поднял полено, валявшееся под ногами; случайно Элен сделала шаг в нужном направлении; случайно шпага француза попала в гарду Элен… Но случайности любили Элен, и, уже не в первый раз, приводили к нужному результату. Барон был жив и обезоружен. Он стоял перед ними — Элен, Штефаном и присоединившимся к ним Тришкой — в ярости сжимая кулаки. Рука потянулась к пистолету на столе.