Одиночка: Одиночка. Горные тропы. Школа пластунов - Ерофей Трофимов

Но учинять массовое побоище парень не собирался и потому, подходя к нужному прилавку, поймал взглядом взгляд пожилого, но еще крепкого мужчины из местных. Увидев его, торговец подобрался, но Елисей, чуть скосив глаза в сторону пришлых, только отрицательно покачал головой, после чего коротко ткнул себя пальцем в грудь. Моментально сообразив, что может означать эта пантомима, мужчина коротко кивнул и выразительно посмотрел куда-то за спину парня.

Чуть усмехнувшись, Елисей все так же не спеша дошел до нужного прилавка и, отряхнув ладони, решительно вклинился между толпившимся там пришлыми, громко произнеся:

– А позвольте-ка, любезные, и мне на товар глянуть.

– Куда прешь? Куплено, – оборачиваясь, огрызнулся один из троицы, но тут же, охнув, отступил в сторону, прижимая локоть к левому боку.

Елисей коротко, без замаха ткнул его напряженными пальцами в почку. Не смертельно, но весьма болезненно.

– Купили товар, так платите и отходите. Не одни на базаре, – между тем громко потребовал парень, плечом толкая следующего мужика.

– Да ты… – Кулак того, который оказался отпихнутым, поднялся в воздух, но Елисей не стал дожидаться продолжения.

Все так же стремительно он всадил согнутые в «копыто дьявола» пальцы ему под ложечку, заставив засипеть и сложиться пополам.

– Да ты что творишь, казак? – сообразив, что все пошло не по плану, возмутился третий ополченец. – Где это видано, чтобы покупателя от товара отгоняли?

– Сказано было, выбрал товар, так плати. А нет, так отойди, – фыркнул Елисей.

Этот пришлый оказался явно поумнее своих напарников и обладал неплохой памятью, с ходу узнав парня. Быстро оглянувшись на помятую парочку, мужик скривился и, сделав шаг назад, со злостью выдохнул:

– Давно хотел с тобой посчитаться.

– Ну, так попробуй, – презрительно усмехнулся парень. – Вас тут всяко больше. А я один. Рискни. Может, чего и получится.

Получивший по почке мужик без лишних слов шагнул вперед и с молодецким хеканьем махнул кулаком, целя парню в голову. Ожидавший чего-то подобного Елисей резко присел и, пропустив удар над головой, тут же ударил в ответ, всаживая кулак ему под мышку. Сила парня, помноженная на скорость и толчок выпрямляемых ног, подбросила противника. Взвыв от боли, тот рухнул на землю, держась за плечо и пытаясь глотнуть воздуха отбитым легким.

Заговоривший с Елисеем ополченец, понимая, что начало положено, и отступать значит окончательно уронить себя в глазах местных, бросился в атаку, пытаясь попросту смять парня собственным весом и прижать его к прилавку. Плавно, словно танцуя, Елисей сделал шаг в сторону, одновременно хватая его за локоть и нанося удар ногой по щиколотке. В итоге ноги ополченца заплелись, и он со всего размаху влетел головой в какую-то старую бочку, стоявшую неподалеку.

Третий ополченец, уже успев отдышаться, понял, что одному против такого противника ловить нечего, оскалился, словно пес, и рванул из ножен саблю. Торговцы, с удовольствием наблюдавшие за этим представлением, дружно ахнули. Ведь одно дело, кулачная драка. И совсем другое, убийство. Но вмешаться никто не успел. Сабля взлетела и начала падать на голову парня, но Елисей, вместо того, чтобы отскочить назад, сделал шаг вперед и в сторону, открытой ладонью отбивая саблю в сторону.

Клинок врезался в деревянный прилавок, разрубив ковер, и завяз в древесине. Не давая противнику опомниться, Елисей жестким ударом разбил мужику кадык и, продолжая движение, сделал еще шаг, оказываясь сбоку от него. Следующий удар ребром ладони перебил позвонки под затылком, и на землю ополченец упал уже мертвым.

– Господи, сохрани! – ахнула какая-то торговка. – С голыми руками против сабли!

Пожилой торговец, с которым Елисей устраивал переглядки, выбрался из-за прилавка и, присев над телом, приложил пальцы к становой жиле.

– Мертв, – растерянно выдохнул он спустя минуту, глядя на парня неверящим взглядом.

– Я в своем праве был, – равнодушно пожал Елисей плечами. – Дрался бы на кулаках, глядишь, живым бы остался.

– Т-ты что сделал? – чуть заикаясь, вдруг спросил все еще лежавший на земле ополченец, из которого Елисей вышиб дыхание. – Ты ж его убил!

– И что? – снова пожал плечами парень. – Сказано было, тут вам не хозяйская усадьба. Хотите жить, сидите тихо.

– Полиция!!! – вдруг завопил ополченец, даже не пытаясь подняться на ноги.

Не ожидавшие такой выходки торговцы и просто зеваки, заполнившие ряд, дружно захохотали. Не удержался от смеха и Елисей. Это было так неожиданно и глупо, что у него даже злость на этих пришлых прошла. Военный патруль, протолкавшись сквозь толпу, быстро собрал всех участников этой драки и кучу, и пожилой унтер, оглядев пришлых, мрачно поинтересовался:

– Ну и что тут случилось, господа хорошие?

– Убийство! – тут же завопил все тот же ополченец.

– Ну, это я и так вижу, – пожал унтер плечами. – И кто его убил?

– Вот он, – дружно ткнули пальцами мужики в Елисея.

Обернувшись, унтер несколько секунд разглядывал парня, после чего, по уставу откозыряв ему, вежливо спросил:

– Расскажите, как дело было, сделайте милость.

– Господь с вами, господин унтер, – улыбнулся Елисей. – Не та я птица, чтобы тянуться передо мной, словно на плацу.

– Не скажите, – качнул унтер головой. – Вашим умением я и жив по сию пору. Тогда, на стене, помните? Вы еще солдатам пистолеты раздали из добычи своей.

– Помню, конечно, – снова улыбнулся парень. – Ну да то дело старое. А случилось здесь вот что. Саблю видишь?

– Конечно.

– Вот этот вот пришлый меня ею зарубить и пытался. Ну, а я не позволил, – с улыбкой развел Елисей руками.

– Вот дурак-то, – презрительно скривился унтер. – Все это видели? – громко спросил он у толпившихся вокруг торговцев.

Выслушав дружный согласный гомон, унтер мрачно усмехнулся, покосившись на прижатых к прилавку ополченцев, и, ткнув пальцем в труп, приказал:

– Вы, двое, забирайте приятеля своего и за мной тащите. Нечего по базару падаль разбрасывать.

– Эй, а этого? – моментально взвился мужик, звавший полицию.

– Пасть захлопни, – рявкнул в ответ один из солдат, ударом приклада отправляя его на землю.

Сообразив, что разводить китайские церемонии никто не собирается, мужики подобрали тело своего приятеля и, конвоируемые патрулем, потащили его в сторону комендатуры. Унтер, чуть задержавшись, выдернул из прилавка застрявшую саблю и, повертев ее в руках, удивленно проворчал, повернувшись к парню:

– Не знай я тебя, удивился бы. А так удивляюсь,