Лотар Желтоголовый. Книги 1-8 + Трол Возрождённый. Книги 1-8 Компиляция (СИ) - Басов Николай Владленович

— Если бы капитан сразу отпустил свои рули, он бы успел. Но Рамисос толкнул его один раз, и этого оказалось недостаточно. Он толкнул второй раз… Поэтому не успел.

Рамисос умер как воин.

— Я уводил от этого бревна корабль, — проговорил Купсах, оправдываясь, хотя его никто не упрекал. — Иначе оно прошибло бы гондолу, и всем нам… Выстрел был слишком меткий.

Лотар кивнул. Так, конечно, и было.

— Кто-то ещё пострадал? Мне показалось…

Из сгущающейся темноты выступил Санс. Он ушиб голову, и по его щеке от виска вниз разливался огромный синяк, но в остальном он был в порядке.

— От этого бревна погиб и наш матрос из Мирама, Крилос. Он работал на правом крыле, и его… — Санс проглотил комок ужаса и всё-таки докончил: — Его разорвало пополам.

Лотар закончил свои трансмутации, с отвращением вытер самые большие комья отвратительно пахнущей слизи с плеч и рук и швырнул их за борт. До земли оставалось не более трёхсот футов. Скоро им придётся уворачиваться от самых высоких прибрежных деревьев.

— Повреждений много?

Санс выпрямился — всё-таки доклад требовал хоть какой-то официальности.

— Механизм вращения правого крыла разбит почти полностью. Также перебиты тяги правых рулей. Кроме того, есть серьёзные повреждения корпуса…

— Насколько серьёзные? — спросил Купсах. Всё-таки капитаном был он, ему и следовало принимать доклад.

Лотар чуть отступил назад. Он знал за собой эту особенность. Почти всегда в любой компании люди очень скоро начинали отчитываться перед ним, а не перед прямым командиром. Он был лидером, хотя никогда не занимал официального положения, которое давало бы ему на это право. Он был лидером, потому что всегда выполнял работу лидера — оценивал положение и находил выход из трудной ситуации или кратчайший путь к победе.

— Сейчас нас держит в воздухе только гондола, а несёт вперёд попутный ветер. Чтобы не терять управления, я подключил маленькие крылышки, но долго на них не продержаться. Насколько хватит подъёмной силы гондолы, я тоже не знаю. Сейчас на ней работает Касп, но доложить он пока не успел. И работает он медленно: его обожгло чем-то, возможно магией…

Купсах повернулся к Лотару:

— Нужно садиться и ремонтировать корабль.

Лотар подошёл к борту. Внизу уже мелькали верхушки деревьев, изредка то слева, то справа поднимались острые, как зубы дракона, белые скалы. Один удар о такую скалу — и с плохо управляемым кораблём будет кончено. Может быть, и со всеми ними… Но было ещё одно соображение, которое следовало учесть, прежде чем думать о собственной безопасности.

— Капитан, — сказал Лотар, поворачиваясь, — линия, обозначающая сигнал, проведена примерно в эту часть острова. Я бы даже сказал, она проведена именно сюда, куда ты вывел корабль. Но она уходит чуть дальше береговой линии, миль на двадцать — двадцать пять…

— Немыслимо! Мы попросту не перескочим холмы, если они появятся… Когда они появятся, — поправился Купсах. — Не забудь, мы практически не управляем кораблём.

— Ну, какой-то ремонт можно сделать и на ходу, — предложил Лотар.

— Не понимаю, — прогудел вдруг Рубос. — Пусть они чинятся, а мы пройдём этот путь пешком, если нужно.

— Даже сейчас «Летящему Облаку» нужно час, ну, полтора, чтобы покрыть это расстояние. А если мы пойдём пешком, это займёт день. И главное, внизу очень легко помешать нам добраться до цели. А сейчас мы свалимся им на головы неожиданно, как… — Он не нашёл сравнения.

— Понятно. Но около замка Астафия первую линзу никто не сторожил, — сказал Рубос.

— Это только видимость. Если бы у нас было больше времени, мы бы нашли того, кто присматривал за первой линзой, и, несомненно, при желании найдём того, кто следит за здешней, второй.

— Так ты думаешь, что линз может оказаться ещё много?

Это был Джимескин. Он был бледен после боя, но уже приходил в себя. Рядом с ним, чуть сзади, подчёркивая подчинённое положение, стоял Шивилек.

— Сейчас важно как можно быстрее добраться до конца этого отрезка пути.

— Ну хорошо. — Купсах выпрямился и посмотрел на Сухмета. — Если восточник перевяжет меня, мы попробуем сделать то, что ещё можно сделать.

Сухмет кивнул и устало пошёл в каюту за перевязочными средствами. Правильно, решил Лотар, давно пора это сделать. Но что-то ещё было в воздухе, здесь, на этом корабле, среди этих людей. Жаль, что Сухмет так устал, он бы понял это лучше Лотара. Он бы придумал какую-нибудь хитрость, произнёс заклинание… Впрочем, произнести очищающее заклинание — не очень сложная магия.

Лотар проговорил известные слова на старом, очень сложном языке раз, другой, третий… И когда решил уже, что ничего не получилось, вдруг заметил, что никто ничего не делает. Даже Сухмет стоит с деревянной коробкой в руках и ждёт чего-то. Рубос спросил, глядя на Лотара:

— Знаешь, ты так уверенно сказал, что кто-то стерёг первую линзу. Может, и в окружении Астафия есть осведомитель восточников?

— Несомненно. И, скорее всего, это очень старый слуга, на которого никто не подумает никогда в жизни. Может быть, до некоторых пор он и сам не знал, что он предатель. Есть способы заставить человека служить себе, не показывая этого.

— А у нас на корабле? — спросил вдруг Санс. — У нас может быть предатель?

Лотар внимательно посмотрел на него. Почему-то он особенно чётко видел, что помощник капитана, лейтенант Санс, — человек, который почти всё время оставался незаметным, безупречно нёс службу и никогда прежде не задавал никаких вопросов, — сейчас очень нервничает.

— Может, — вежливо, радостно, почти как всегда, ответил ему Сухмет. Теперь Лотар не сомневался: он что-то узнал. — И даже есть.

Санс вдруг вдохнул воздух так глубоко, словно поднялся на поверхность с большой глубины. Потом повернулся к Купсаху и встал по стойке «смирно».

— Господин капитан, я прошу для себя ареста. Поскольку, как мне кажется, я и являюсь тем человеком, который служил осведомителем для противника. Но больше я не хочу и не могу быть предателем.

— Стой, как это так — тебе кажется? — Купсах был так ошарашен, что даже опёрся на Лотара, не заметив этого.

— Собственно, я не делаю ничего явно предательского. Я всего лишь должен во время заката каждый день думать минут десять о том пути, который мы прошли, о самых важных наших происшествиях и не противиться странным мыслям. Но мне кажется…

— Что это значит — не противиться странным мыслям? — чуть не в один голос спросили Рубос, Джимескин и Купсах.

— Это странное состояние, я не смогу объяснить его. Словно помимо твоего сознания с тобой кто-то о чём-то разговаривает.

Лотар посмотрел на Сухмета. Тот кивнул.

— Это возможно, — сказал Лотар, — это называется отражённой магией. Когда не сам человек оказывает магический эффект, а через него добиваются эффекта, например, транслируют некую информацию на очень далёкое расстояние. Только это удаётся лишь очень сильным магам. Я сомневаюсь, что даже Сухмет может провернуть это дело без накладок.

— Сколь бы ни был силён маг, юношу должны были подготовить, — быстро произнёс Сухмет.

Ну что же, это след. Только не поздно ли они его заметили, подумал Лотар.

— Значит, он доносил о нас кому-то, кто на очень большом расстоянии и незаметно для нас был в курсе всех наших проблем? — спросил Рубос.

— Да, — кивнул Санс. — Я больше не могу и не хочу быть предателем. И вот…

— Но ты уже предатель! — взвизгнул Джимескин. — Как же так, я же тебя пригласил, за тебя поручился!

— Я не знаю, каким образом, но уже очень давно, пять лет назад, у нас в замке появился некий господин, который привёз книжку со сказкой о летающем корабле, а потом рассказал, что скоро такой корабль будет построен. И когда я понял, что больше всего на свете хочу попасть на этот корабль, он сказал, что сможет помочь мне в этом, но я должен научиться думать на закате определённым образом…

— Пять лет тому назад? — переспросил Рубос. — Ты ничего не путаешь, юноша?