Афоризмы - Олег Ермишин

(1803—1873 гг.)

писатель и политик

В шестьдесят лет человек начинает осознавать ценность домашнего очага.

Для умного человека благодарность не является тягостным чувством.

Доброе сердце прекраснее, чем все разумы мира, вместе взятые.

Дружба – вино существования, любовь – хорошая чарка водки.

Если прекрасное лицо – это рекомендательное письмо, то прекрасное сердце – это верительная грамота.

Из научных произведений читайте предпочтительно самые новые, из литературных – наиболее старые. Классическая литература не перестает быть новой.

Кто ценит мелочи во имя их самих, тот пустой человек, кто оценивает их ради выводов, которые из них можно сделать, или ради пользы, которую можно получить, тот – философ.

Лишить сердце желаний – все равно, что лишить землю атмосферы.

Наука – океан, открытый как для ладьи, так и для фрегата. Один перевозит по нему слитки золота, другой удит в нем сельдей.

Не так трудно умереть за друга, как найти друга, который стоил бы того, чтоб умереть за него.

Но зачем меняться процессам природы? Может существовать более глубокая философия, какая нам и не снилась, – философия, которая раскрывает тайны природы, но не меняет ее хода проникновением в нее.

Угрызения совести – это эхо утраченной добродетели.

Что прошло – то прошло. Будущее же принадлежит тем, кто достаточно добродетелен, чтобы раскаиваться, и тем, у кого достаточно сил, чтобы загладить свою вину.

Уолтер Бэджот

(1826—1877 гг.)

экономист и журналист

В любой стране самая крайняя партия больше всего недовольна партией, которая к ней ближе всего, но не столь радикальна.

Королева обязана подписать свой собственный смертный приговор, если он будет предложен ей обеими палатами парламента.

Можно сколько угодно говорить о тирании Нерона и Тиберия, однако настоящая тирания – это тирания вашего ближнего.

Нации соприкасаются своими вершинами.

Парламент – всего лишь большое собрание более или менее ленивых людей.

Писатели, как и зубы, бывают передними и коренными.

Самая большая ошибка – пытаться быть приятнее, чем ты есть.

Хорошо не иметь пороков, но плохо не иметь искушений.

Часто говорят, что воображение правит людьми. Но вернее было бы сказать, что людьми правит недостаток воображения.

Самое высшее наслаждение – сделать то, чего, по мнению других, вы не можете сделать.

Уильям Вордсворт (Уордсуорт)

(1770—1850 гг.)

поэт-романтик

Добродетели, утешающие, целящие и дарующие блаженство, стелются в ногах у человека, как цветы.

Лучшая часть жизни праведного человека – это его небольшие, безымянные и всеми позабытые поступки, вызванные любовью и добротой.

Мудрость многократно ближе к нам, когда мы склоняемся в смирении, чем когда парим в облаках.

Томас Генри Гексли (Хаксли)

(1825—1895 гг.)

ученый-естествоиспытатель

Каждое из наших самых прочных убеждений может быть опрокинуто или, во всяком случае, изменено дальнейшими успехами знания.

Я слишком большой скептик, чтобы отрицать возможность чего бы то ни было.

Всякая истина рождается как ересь и умирает как предрассудок.

Вечная трагедия науки: уродливые факты убивают красивые гипотезы.

Джон Фредерик Уильям Гершель

(1792—1871 гг.)

астроном

Книги открывают перед человеком неведомые миры.

Уильям Юарт Гладстон

(1809—1898 гг.)

государственный деятель и писатель

Алкоголизм делает больше опустошения, чем три исторических бича вместе взятые: голод, чума и война.

Распорядиться своим имуществом достойно нужно еще при жизни.

Человек живет на земле не только ради своего собственного счастья. Он должен понять великий закон человечности.

Человек, оставляющий деньги своим наследникам, не проявляет никакого милосердия: у него просто нет другого выхода.

Главный принцип моей внешней политики – хорошее правление внутри страны.

Уильям Годвин

(1756—1836 гг.)

писатель

Самое важное свойство для физического здоровья представляет бодрость духа. Упадок духа сродни смерти.

Уильям Грове

(1811—1896 гг.)

ученый-физик

Истинная наука не знает ни симпатий, ни антипатий: единственная цель ее – истина.

Уильям Гэзлитт

(1778—1830 гг.)

философ, публицист и критик

Без помощи предубеждений и обычаев я бы заблудился даже в собственной комнате.

Говоря правду женщинам, которые в самом деле красивы, мы учимся льстить остальным.

Даже если мир ни на что другое не годен, это все же прекрасный предмет для рассуждений.

Дефо говорит, что в его время нашлась бы сотня тысяч отважных англичан, готовых не на жизнь, а на смерть сражаться против папизма, не зная даже, что такое папизм – человек или лошадь.

Друга я больше всего люблю за его недостатки, о которых можно поговорить.

Едва ли нужно обязательно быть поэтом, чтобы быть критиком; но, чтобы быть хорошим критиком, нужно не быть плохим поэтом.

Единственный грех, который не может быть отпущен, – это лицемерие. Раскаяние лицемера само по себе лицемерие.

Если бы человек больше думал, он меньше бы действовал.

Есть люди, которые дают обещания ради удовольствия нарушить их.

Занятие критиков – следить за поэтом, но следить за критиками – не занятие для поэта.

Искусство доставлять удовольствие состоит в том, чтобы самому быть довольным.

Лишь те заслуживают памятника, кто в нем не нуждается.

Любовь к славе обычно лишь другое название для любви к превосходству; или же это стремление к высшему превосходству, утвержденному наивысшим авторитетом – авторитетом времени.

Малейшая боль в мизинце тревожит нас больше, чем убийство миллионов наших ближних.

Мы всегда готовы рассказать одну и ту же историю дважды – но не услышать ее дважды.

Мы говорили бы мало, если бы не говорили о себе.

Нам мало быть правыми; нам нужно еще доказать, что другие совершенно не правы.

Нет человека без недостатков – и слава богу, потому что такой человек не имел бы друзей.

Ни один юноша не верит в то, что когда-нибудь он умрет.

Никто не лицемер в своих снах.

Обсуждение слабостей и причуд наших общих друзей – великое удовольствие и цемент дружбы.

Общественное мнение – страшный трус: оно боится само себя.

Остроумие – соль разговора, но отнюдь не его пища.

Позволь человеку восхищаться собой, и непременно найдется множество простаков, которые будут восхищаться им.

Прозвище – наиболее трудноопровергаемый аргумент.

Разделение труда существует даже в пороке. Одни лишь размышляют о нем, другие применяют на практике.

С той высоты, с которой смотрит на мир величие, все люди кажутся равными.

Самые прочные монументы, несомненно, те, что сооружены из бумаги.

Свой новый дом на первый год отдай врагу, на второй – другу, а на третий въезжай в него сам.

То, что уже не вызывает споров, не вызывает и интереса.

Только невежество творит страшилищ и монстров; наши знакомые всегда самые обычные люди.

Тот, кто ведет войну со всеми, едва ли в мире с самим собой.

Тот, кто приходит к мысли о собственном величии, имеет очень невысокое понятие о величии.

Умные люди – это орудия, которыми делают свою работу дурные люди.

Я бы с удовольствием провел всю свою жизнь в заграничных путешествиях, если бы мог прикупить еще одну жизнь, чтобы провести ее дома.

Я люблю время от времени навещать друзей, просто чтобы взглянуть на свою библиотеку.

Благоденствие – это великий учитель, но несчастье – учитель величайший. Богатство изнеживает разум; лишения укрепляют его.

В зависти, среди прочего, заложена и любовь к справедливости.

В хороших делах мы раскаиваемся ничуть не реже, чем в дурных.

Ведущий войну с другими не заключил мира с самим собой.

Всем нам свойственно низкопоклонство.

Удочка – это палка с крючком на одном конце и дураком на другом.

Если бы человечество стремилось к справедливости, оно бы давно ее добилось.