Кетополис: Киты и броненосцы - Грэй Грин

– Ну нет, так нет, линг-суэ, – сверкнул серебряными зубами Роберт.

Сиамец успел только дернуться – удар опрокинул его на землю. Роберт приложил еще для порядка ботинком в висок, и только тогда присел над телом, прошелся по карманам. Айвер-джонсовский шестизарядный «смоукер» с варварски подпиленным дулом и двумя траченными патронами, часы, бумажник. Роберт ссыпал улов в саквояж и полез сиамцу за пазуху. Пальцы почему-то дрожали.

Они дрожали, пока не наткнулись на длинную витую цепочку. Роберт сжал ее в кулаке, рванул на себя.

Из-за пазухи выскочил крест, задергался, закачался как повешенный. Массивный, серебряный, делящий круг на четверти. Фамильный крест О’Нил.

– Эх, Джеки, Джеки, – пробормотал Роберт, устраивая связанного Питса на заднем сиденье. – Назвался сиамцем, учи язык. – Роберт сел за руль и завел мотор.

Первый раз в жизни Дикий Ирландец вспомнил добрым словом узкоглазого. Пять лет назад старый, вечно кашляющий от рудной пыли, Нгао Па объяснил ему, что самый простой способ вытянуть сиамца на драку – это назвать его обезьяньей подстилкой.

– Мда, – вздохнул галантерейщик и взъерошил седую шевелюру, – какой покупатель ушел. А ведь я бы сговорился, да. Сговорился. И цену бы достойную подобрал. Надо же. Может, заглянет еще? Уж я б тогда его так запросто не выпустил.

Расстроенный монолог оборвал шум мотора. Из подворотни выскочил на всех парах черный мобиль и резко затормозил у лавки. Давешний священник ловко спрыгнул на брусчатку и звякнул дверным колокольчиком.

– Святой отец, вы вернулись, – развел руками старик. – Я знал, что вы вернетесь! – улыбнулся он.

– Сколько? – ткнул в ковер священник.

– О, а это ваш друг? – кивнул в окошко старик на сиамца в сером. Тот спал, привалившись к спинке сиденья, котелок его съехал набок, закрывая половину лица.

– Это мой прихожанин, – улыбнулся священник. – Я искал его, дабы наставить на путь истинный. Так сколько?

– Ну, это ручная работа, – пожал плечами торговец. – Заморская штучка. Сейчас таких уже не делают.

Священник поморщился и бросил на прилавок стокроновую ассигнацию:

– Хватит?

Деньги исчезли с крейсерской скоростью.

– Отличный ковер, отличный, святой отец, – протянул рулон старик. – Большой, теплый! А какой рисунок!

– Не сомневаюсь, – священник взвалил на плечо сверток и шагнул к двери.

– Святой отец, а как же домик-то? Брать будете? – засеменил галантерейщик следом и выбежал на улицу.

– Ага, – ответил священник.

Мобиль взревел, обдав старика паром, на полном ходу вошел в поворот и скрылся.

Полчаса понадобилось Роберту, чтобы отогнать мобиль Питса подальше, почти до Плетельни. Полтора, чтобы вернуться в занюханную гостиницу на улице Второго Прикосновения.

Правда, по пути он все же не удержался, зашел в магазин за киностудией сменить порядком натерший кадык белый воротничок на галстук-самовяз, а черную сутану – на серый костюм в карандашную полоску, чем немало удивил продавца. Но когда вместо короткого сюртука Роберт запросил мешковатый сак, прекрасно скрывающий нагрудную кобуру, торговец начал вежливо улыбаться. Черное честерфильдское пальто и черный же дерби Роберт покупал уже со скидкой.

Джеки Питс тоже не терял времени даром. Он успел выбраться из ковра и гусеницей одолеть расстояние от ванной до середины прихожей.

– И что ты собирался делать, Джеки? – поинтересовался Роберт, запирая за собой дверь. – Мычать в надежде, что этот пьяный сброд вызовет каракатиц? – Питс обессиленно зарычал. Роберт взял его за ноги и поволок в комнату. – Ну неужели ты решил уйти, так и не поговорив со старым другом? – Роберт прикрутил посиневшие кисти Питса к спинке стула, пропустил конец веревки под сиденьем и накинул петлю на ноги. – А ведь я скучал, – Роберт сел напротив и откупорил виски. – Очень скучал. Можно сказать, – из желтого саквояжа появились молоток и кусачки, – готовился к встрече.

Питс перестал пыхтеть, уставился на стол, на котором поблескивали инструменты. Теперь к ним присоединились пузатая колба и стеклянная пипетка.

– Серная. Концентрированная, – подтвердил Роберт.

Питс побледнел так, что его кожа стала цвета рыбьей желчи, и зло глянул на Ирландца глазами-щелочками.

Роберт отхлебнул из бутылки, прочистил горло и начал:

– Ситуация непростая, Джеки. Шульцу нужен сиамский ларец. И он нужен ему к утру. Это с одной стороны. С другой – я уже восемь лет мечтаю вышибить тебе мозги. – Питс снова засопел, шумно раздувая свои новые ноздри. – Мы могли бы провернуть это дельце, Джеки, и, возможно, ты бы и дальше коптил небо. Но я потратил слишком много времени, пока ты занимался своей внешностью. Скоро совсем стемнеет, – Роберт щелкнул крышкой хронометра, – и теперь у меня к тебе только один вопрос. Как ты собираешься ночью достать со дна ларчик?

Питс промычал короткую фразу.

– Повтори-ка, – Роберт вытащил кляп, но далеко убирать не стал.

– Я покажу тебе, где он, Бобби, – просипел Питс.

– Конечно, покажешь, конечно, – Ирландец взял в руки кусачки и проверил ногтем заточку. – И покажешь не так, как показывал Шульцу. Вот только что в этом проку? Или у тебя есть лодка, глубинное оборудование?

– Я могу достать его сам, – немного помолчав, ответил Питс.

Роберт прицокнул и выдернул из кобуры револьвер.

– Так и знал, что попусту теряю время. Конечно, ты и это можешь, Ушлый! Вот только я не собираюсь провести остаток ночи, бегая за тобой по Кето. Жаль, – Роберт сдавил пухлые желтые щеки и вставил дуло Питсу в рот. – Бенни очень огорчится, узнав, что мы не нашли шкатулку. Да и я, – хрустнул взводным механизмом Роберт, – в общем-то, тоже расстроен.

Палец медленно начал давить на спуск.

– Ы-ы-ы! – заголосил Питс.

– Что? – Ирландец вытащил ствол.

– Мы шможем ее доштать, Бобби! Шможем доштать шкатулку к утру! – Роберт ослабил хватку. – Я, я не бросил ларец за борт. Я привязал его к цепи фарватерного буя, а потом, когда все уштилилось, вернулся.

– Врешь, – прищурился Роберт.

– А по-моему, он не врет.

– Я думаю – вода все это, – с сомнением ответил Боб.

Питс сглотнул и выдохнул:

– Шкатулка в «Мечте моряка».

– Что? Ты хочешь сказать, что схоронил ее в портовом борделе? – усмехнулся Роберт.

– Да, там, в синей комнате у Марты есть комод. В его задней стенке тайник. Одно время я жил с ней и хранил в нем бобы.

Страх поутих, и последние слова Питс говорил медленно, будто через силу.

– Только такой барбюн, как ты, Джеки, мог так обгальюниться. Ты думаешь, шкатулка все еще там?

– Марта не знала о тайнике. Давай проверим. Что ты теряешь?