Свет погасших звезд. Они ушли в этот день - Федор Раззаков

Вспоминает М. Соломина: «Однажды я шла по Дерибасовской, с авоськой в руке, и вдруг вижу – передо мной Виталий. Хотя я прекрасно знала, что он должен быть в Чите. Оказалось, прилетел буквально на полтора дня…

Я не сразу в Виталия влюбилась. Но меня, совершенно неискушенного тогда ребенка, поразило, как шикарно он за мной ухаживал. Я вообще очень задержалась в своем развитии. Как потом выяснилось, это сослужило мне большую службу и стало основным плюсом для меня как для кандидатки в жены. Я была очень наивная, чистая: в свои 20 лет выглядела не больше чем на 16. Меня не пускали в рестораны, очень долго не продавали спиртное…»

Соломин и Леонидова поженились 28 октября 1970 года. Свадьбу в общепринятом понимании справить не удалось. Дело в том, что Соломин мечтал сделать это у себя на родине, в Чите, но вмешались непредвиденные обстоятельства. Летом 1970 года в Одессе началась эпидемия холеры, и в городе объявили карантин – никого в него не впускали и никого не выпускали. Когда карантин закончился, у Соломина съемки в Чите закончились и он вернулся в Москву. Туда же вскоре прилетела и Мария. В итоге здесь они и расписались.

В тот день Мария собиралась идти в институт, но Соломин предложил по пути заехать в загс и подать заявление. Расписали их сразу. Оказалось, что Соломин заранее договорился со служащими загса, придумав какую-то историю о том, что ему срочно нужно уезжать на гастроли. Событие отметили дома со случайными людьми из съемочной группы – с тех пор невеста их никогда не видела. А вечером Соломин сел в поезд и уехал на съемки.

Около года они жили раздельно, даже в разных городах – Соломин в Москве, а Мария – в Ленинграде. Потом воссоединились. Жить стали в общаговской комнате Соломина, которую ему дали от Малого театра. Жили весело. Там регулярно собирались компании друзей, молодожены часто совершали набеги на театры и концертные площадки. Но и без ложки дегтя не обошлось. В соседней комнате кто-то из актеров хранил свой мотоцикл и заводил его каждый вечер. В другой жила дворничиха, которая была страшной матерщинницей. Марию это соседство по-настоящему шокировало. А тут еще и муж взял за моду периодически погружаться в себя и сутками молчал. Мария удивлялась: «Виташ, в чем дело, почему ты так изменился?» На что тот отвечал: «Ну что же, я своей цели достиг, тебя уже обаял».

Соломин оказался чрезвычайно ревнивым человеком и еще до свадьбы поставил будущей жене жесткий ультиматум: либо я, либо твое актерство. В итоге Мария выбрала первое. И с тех пор практически перестала сниматься (снялась лишь пару раз, да и то с мужем – в «Сильве» и первой серии «Шерлока Холмса»). Какое-то время девушка горевала, а потом у них с Соломиным родилась дочь Настя и все мысли об артистической карьере ушли сами собой.

В отличие от жены Соломин работал на два фронта: играл в театре и снимался в кино. Правда, в последнем не столь активно, поскольку в Малом ему стали давать ведущие роли (самые заметные: Ипполит в «Не все коту масленица» (1973), Чацкий в «Горе от ума» (1975) и Фиеско в «Заговоре Фиеско в Генуе» (1977). Поэтому в 70-е он сыграл всего лишь девять киноролей, из которых самыми удачными были три: в фильмах «Открытие» (1973), «Сибириада» (1978) и «Летучая мышь» (1979).

В 1974 году В. Соломину присвоили звание заслуженного артиста РСФСР. В конце того же десятилетия свет увидела первая печатная работа об актере – буклет, написанный критиком Л. Закржевской.

Тем временем именно в конце 70-х едва не распался брак Соломина. Виновником случившегося был он сам, увлекшись одной из молодых актрис своего же Малого театра. Вот как об этом рассказывает Мария Соломина:

«Я его очень ревновала. И он мне давал поводы… Это очень тяжелая для меня тема. В общем-то, у него случилось только два крупных романа в жизни. Один из них я переживала невероятно сильно. Может, потому что оказалась совершенно к нему не готова. Жила с наивным чувством абсолютной защищенности… И когда это случилось, моя жизнь полностью перевернулась… Было ощущение совершенно однозначной трагедии: все очень тяжело и очень серьезно. Настолько серьезно, что в какой-то момент у него даже возникла проблема выбора. Я поняла, что он очень страстно влюблен. И просто поставила условие: давай выбирай. И тогда он сказал: „Я должен подумать!“ Эта фраза как лезвие… Ничего страшнее он сказать не мог… Позже в дневнике он записал: „Какая у меня умная жена“. В чем заключался мой разум – совершенно непонятно. По-моему, я вела себя крайне тривиально: устраивала истерики, выяснения отношений. Делала все, чего делать не надо. Но у меня ведь не было опыта. Что лежало на поверхности, за то и хваталась. Начала пить… В общем, это было крупнейшее переживание. Хотя говорят, что время лечит, но меня оно очень нескоро излечило. Рана саднила и ныла еще многие-многие годы…»

Между тем именно в те годы на Соломина обрушилась новая волна славы. Причем принес ее не большой кинематограф, а телевидение. В конце марта 1980 года по ЦТ были показаны первые две серии телефильма Игоря Масленникова «Шерлок Холмс и доктор Ватсон», в котором Соломину досталась роль последнего. Сыграл он ее блестяще, по сути, став украшением сериала (вместе с Василием Ливановым, который сыграл Холмса). Как вспоминает сам режиссер И. Масленников:

«Фокус заключается в том, что у Конан Дойла все написано от имени Ватсона. А большинство экранизаторов мимо него проскальзывали. То есть существует Холмс, а Ватсон – постольку-поскольку. Как приложение.

В Лондоне я был на Бейкер-стрит и обнаружил почти полное отсутствие Ватсона. Он там есть где-то чуть-чуть, и то везде разный: то кудлатый, то бородатый, то молодой, то толстый… Поскольку он автор, постольку никакого определенного отношения к нему в обществе не выработалось…

Ватсона я искал очень долго. Мне нужен был сильный актер, который вытаскивал бы картину. Чтобы заработала пара.

Я не был знаком с Виталием Соломиным. Просто в актерском отделе «Мосфильма» выудил какую-то его фотопробу: у него были наклеены английские армейские усы, и он был вылитый Конан Дойл. Это первое, что привлекло мое внимание. И он был абсолютный англичанин – рыжий, с красной веснушчатой шеей, с руками веснушчатыми, с рыженькими волосиками…

И я Виталия попробовал.

Мне его не утверждали, говорили: «Какой это Ватсон? Это абсолютно русская курносая морда…» Но я провел пробу с Соломиным и Ливановым, и все встало на ноги – у нас появилась пара…»

Успех первых двух серий «Шерлока Холмса…» был настолько оглушительным, что от авторов потребовали продолжения. В итоге в последующие несколько лет выйдут еще четыре части фильма: «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона» (1981), «Собака Баскервилей» (1982), «Сокровища Агры» (1983), «Двадцатый век начинается» (1986).