Утверждение власти - Николай Александрович Метельский

– И куда нам идти? – спросила Атарашики, добавив в голос немного вредности.

Типа, какого хрена мы тут вообще делаем?

– Никуда, – ответил я. – К нам уже направляется местный. Просто подождём.

Интересно, как он нас заметил? Хотя о чём я, вон на той скале наверняка сидел. Правда, чуть позже я уже засомневался. Когда я засёк человека, он был на земле, и сказать с уверенностью, где его наблюдательный пункт, я не мог, но, когда он вышел к нам, я не был уверен, что он смог бы лазать по скалам. Пусть и небольшим.

Это был Сугихара. В разгрузке на голом торсе и в армейских штанах. С кобурой на поясе и луком за спиной. Руки, торс и голова в бинтах, но перебинтовывал его то ли полный неумеха, то ли он сам. Бинтовать самого себя, если что, довольно неудобно. Но главное, у него не было левой ноги по колено, так что ковылял он к нам, опираясь на какую-то корягу. Пройдя мимо бойцов «Тёмной молнии», которые молча расступились перед ним, Сугихара остановился передо мной и Атарашики.

– Рад вас видеть, Аматэру-сама, – произнёс он и попытался поклониться. Точнее, он поклонился, но явно хотел сделать поклон глубже. – Госпожа. Как видите, остров всё ещё принадлежит вам.

– Остров и так всегда был нашим, – окинула его взглядом старуха, немного опередив меня с ответом. – И что у тебя с ногой? Неудачно споткнулся?

– Скорее, где-то потерял, – улыбнулся он. – Бывает.

– Что с твоими людьми? – спросил я.

– Кого-то убили Хейги, кого-то убил я, – пожал он плечами. – Сейчас я один на этом острове.

– Бедняжка, – вздохнула Атарашики. – И в картишки перекинуться не с кем. Скучаешь, небось?

– Скучаю, госпожа, – кивнул он и добавил: – Иногда.

Я и влезть-то не мог. Не знал, как бы потактичнее осадить старуху. Да и пауз в их разговоре не было.

– Бедолага, – произнесла она сухо. – Наверное, думаешь, что теперь твоя семья достойна прощения? Герой.

– Как можно, госпожа, – покачал он головой. – Мы только начали выплачивать долг.

– Ты так думаешь? – вздёрнула она брови. – Ты правда думаешь, что вы что-то там начали?

– Значит, это была всего лишь подготовка, – склонил он голову. – Надеюсь, что когда-нибудь вы позволите начать платить по счетам.

– Хм, – замолчала она. А я уже и не собирался встревать, старуха явно не просто так над ним издевается. – Дозволяю, – произнесла она надменно, после чего развернулась и направилась к катеру, на ходу бросив: – Но на корабль ты поплывёшь без меня. Не хочу находиться с тобой в одной лодке.

* * *

Когда мы вернулись на базу, Сугихару отправили в госпиталь, а старуха в приказном порядке заявила мне, что мы возвращаемся в Токио. Нет, женщинам здесь, конечно, многое позволено, но далеко не всё. Даже если ты древняя уважаемая старушка и старейшина рода. Даже если я и сам собирался вернуться в Токио. Самое забавное, что, если я сейчас взбрыкну и скажу, что остаюсь, она просто согласится – мол, как скажешь, а мне после этого – что, из принципа тут ещё неизвестно сколько куковать? Ладно, ерунда это всё.

– Ты бы лучше молчала, чем такой бред нести, – бросил я и сделал глоток чая.

– Бред? – приподняла она бровь. – Ты решил остаться?

– Конечно же нет, – ответил я и поставил чашку на стол. – Потому и бред. Представь, если бы я на тебя наехал и с пеной у рта доказывал, что вода мокрая. Как бы я выглядел в твоих глазах? Но мы-то с тобой ладно, смотри не сморозь такую ерунду при посторонних. То, что мне надо возвращаться домой – очевидно. Незачем мне это говорить, особенно таким тоном. Или погоди, ты меня что, за дебила считаешь? Как-то это…

– Всё, всё, я поняла, – отмахнулась Атарашики. – Сглупила, признаю.

Ну а на следующий день я провёл последнее совещание. Вообще подготовка к моему отъезду давно завершена – общие планы намечены, приказы отданы, документы собраны и, в некоторых случаях, розданы исполнителям, куча мелких, но обязательных дел переделана, так что можно и отчаливать. Но последнее совещание провести надо, чем я и занялся. В целом у тех, кто здесь остаётся, работы не очень много, а вот у меня в скором времени её будет невпроворот. Один лишь раздел земли чего стоит. Я, например, точно знаю, что аристократы уже подбивают клинья к Одзава и Кондо. Шмиттов не трогают, так как по ним должны решать Аматэру и император. Первые инициировали ритуал, второй отвечает за эдикт. С кланом Амин надо разобраться – землю я им выделю, но вот где именно, ещё не знаю.

На собрании присутствовали многие. Все те, кто общался с Атарашики не так давно, плюс командиры наёмников, плюс помощники Махатхира – всё же по Мири надо и им кое-что сказать. Слишком многое я собирался перестроить в городе. Напутствия я раздавал порядка двух часов, после чего поехал к малайцам – с ними тоже надо было многое обговорить. Например, за себя попросил Одзава, и нужно было провентилировать обстановку. Серьёзно будем говорить потом, да и, скорее всего, не лично, но замолвить словечко было нужно. Мне это ничего не стоит, а контролировать возможных будущих аристократов Одзава хотелось. Точнее, не контролировать, а иметь рычаг давления на них. Заодно предупредил, чтобы малайцы не трогали Меёуми и его остров.

Вечером поехал к Кояма, где пообщался со всем их альянсом. Ну… с главами альянса, если точнее. Разговор вышел суховатым. С ними я тоже хотел поговорить об острове Меёуми, но, в отличие от малайцев, здесь всё было сложнее. Пришлось вскользь упоминать, что я до сих пор состою в альянсе с Токугава и Меёуми. И если с Токугава они, похоже, смирились, то вот у Меёуми землю отжать вполне могут попытаться. Уж больно остров Риау большой. Лакомая добыча.

Поговорил с Кирой Такехиро – представителем императора, который ведёт дела с малайцами. Но там всё было крайне просто и приземлённо. Чисто деловые разговоры. Попрощался по видеосвязи с Токугавой. Нашёл братьев Хасэгава, попрощался и с ними тоже. И даже пригласил их к себе в гости, что для аристократа довольно редкое явление. Когда мне почти то же самое предлагал Охаяси Дай, я не придал этому особого значения, но для простых простолюдинов, в том числе и братьев Хасэгава, это многое значило. Конкретно Фусаши и Тароу я приглашаю в гости уже во второй раз, только теперь не в свой дом на базе, а в поместье в Токио. И на