История России. Московско-царский период. XVI век - Дмитрий Иванович Иловайский

о союзе против общего их врага латинян, сильных в особенности ревностным покровительством короля. Острожскому помогал в сем случае зять его, знатнейший из протестантских вельмож виленский воевода Христофор Радзивилл. Представители особых исповеданий, т. е. православного и евангелического, в мае 1599 года съехались в Вильне в доме князя Острожского. Кроме сего князя и его сына Александра из русских вельмож здесь были, сохранявшие еще православие, князья Сангушко, Корецкий, Горский, Вишневецкие и некоторые другие. Члены съезда заключили политическую унию с целью оказывать взаимную поддержку и защиту своим храмам и духовенству против папистов везде, где будет нужда, а также сообща действовать для того в сенате и на сеймах. Уния эта хотя и не принесла всех ожидаемых от нее плодов, по разногласиям вероисповедным, тем не менее она оказала свою пользу во многих случаях.

В том же 1599 году скончался униатский митрополит Михаил Рагоза. Преемником ему король назначил Ипатия Потея, то есть самого энергичного из русских епископов-отщепенцев. Возведя его на митрополию, Сигизмунд III оставил за Потеем и прежнюю его Владимирскую епископию со всеми принадлежавшими ей имуществами; что сосредоточивало в его руках большие материальные средства, которыми он широко воспользовался для своего служения делу унии. Это дело пошло теперь значительно успешнее, благодаря его энергии. Так, отправляя послушную грамоту слуцкому духовенству и призывая его к повиновению, он заключает ее угрозой: «Помните, что я вам не Рагоза». Одним из первых деяний сего митрополита было изгнание из Вильны красноречивого проповедника и обличителя унии Стефана Зизания и отнятие Троицкого монастыря у Виленского братства. При этом монастыре он основал митрополичий коллегиум или униатскую семинарию. Но попытка его, по смерти архимандрита Никифора Тура, завладеть Киево-Печерской лаврой потерпела такую же неудачу, как и попытка его предшественника, благодаря заступничеству киевской православной шляхты[95].

Одновременно с борьбой западнорусского православия против унии на поприще всякого рода действий и мер, церковных и гражданских, закипела и борьба между ними в области мысли и письменности, то есть в области литературной. Укажем важнейшие явления в этой сфере.

Во-первых, уже самый Брестский собор 1596 года сделался предметом повествований и толкований обеих сторон, следовательно, написанных с разных точек зрения и различными красками. Вскоре после этого собора в следующем, 1597 году появились два повествования о нем. Одно из них принадлежит перу иезуита Петра Скарги; оно издано на польском языке («Собор Берестейский») и на русском («Оборона синоду Берестейскому») и, конечно, прославляет собственно униатскую часть собора, а православную унижает и отрицает ее законность. Другое сочинение — православного автора, оставшегося неизвестным, — изданное на польском языке в Кракове, озаглавлено приблизительно так: «Эктезис или краткий обзор деяний поместного собора в Бресте Литовском»; оно посвящено преимущественно православной части собора, считая только ее истинным и законным собранием. Эти две книги немедленно вызвали ряд полемических сочинений в противуположных лагерях. Против Скарги в том же 1597 году в Вильне вышло обширное сочинение на польском языке (а потом и на русском) под заглавием «Апокрисис», то есть «Ответ»; автор его скрыл свое имя под псевдонимом Христофор Филалет. Любопытно, что в действительности сочинитель сей книги был не православный, а протестантский ученый писатель, некто Христофор Вронский, предпринявший оборону православия по поручению князя Константина Острожского и награжденный от него поместьями. Книга его отличается дельным историческим изложением и в то же время обнаруживает большие богословские познания. Задетые за живое успехом сей книги, сторонники унии в защиту ее выдали сочинение «Антиррисис, или Апология против Христофора Филалета», по поручению Ипатия Потея написанное на латинском языке учителем его брестской школы неким греком Петром Аркудием (скрывшим свое имя под псевдонимом Филотей), потом переведенное на русский и польский языки. С православной стороны после «Апокрисиса» замечательными сочинениями являются: «Отпись» некоего острожского клирика, направленная преимущественно против Флорентийского собора, и «Перестрога», принадлежащая перу одного львовского священника, в особенности обличающая тайные приготовления к унии и несправедливость папских притязаний.

Рядом с сими, так сказать, крупными писателями на полемической арене того времени появились и многие другие авторы. Распространенные в Западной Руси типографии быстро печатали их произведения; таким образом, горячие споры между православными и униатами или латинянами охватывали все грамотные слои западнорусского общества и возбуждали в них большое умственное оживление. Немалое участие в борьбе с унией и латинством в это время принимал сам канонический глава Русской церкви ученый патриарх Мелетий Пигас: он написал целый ряд посланий к князю Константину Острожскому и вообще к православной русской пастве, убеждая ее твердо стоять за свою церковь и обличая ухищрения противников. Послания эти печатались в Острожской типографии и распространялись в народе. С далекого Афона один западнорусский инок, Иоанн Вышенский, написал на родину тоже несколько посланий в защиту православия против унии. В одном из этих посланий, обращенном к епископам-отщепенцам, он, между прочим, обличает их такими словами: «Покажите мне, кто из нас исполняет шесть заповедей Христовых: алчного накормить, нагого одеть, больного посетить и прочее? Не вы ли заставляете алкать и голодать ваших бедных подданных, носящих тот же образ Божий, как и вы? Где вы послужили больным? Не вы ли делаете и здоровых больными, бьете их, мучаете, убиваете? Постучись только в лысую свою голову, бискупе луцкий (Кирилл Терлецкий), сколько ты во время своего священства живых послал к Богу мертвыми, сколько изгнал из этой жизни, одних сечением, других потоплением, третьих палением огненным!.. Покажите мне, кто из вас отрекся мира и взял на себя крест Христов?.. Вот его милость Потей, хотя и каштеляном был, но только по четыре слуги волочил за собою, а ныне, когда бискупом стал, то больше десяти насчитаешь. Так же и его милость арцибискуп (Рагоза), когда был простою рагозиною, не знаю, мог ли держать и двух слуг, а ныне больше десяти держит. Так же и Кирилл, когда был простым попом, только дьячка за собою волочил, а как стал бискупом, догоняет числом слуг двух первых владык»[96].

XV

Польщизна, казачество и еврейство в Западной Руси

Постепенное ополячение дворянства. — Речь Ивана Мелешка. Взаимное отношение культур польской и русской. — Третий статут. — Днепровские казаки, или черкасы. — Дашкович. — Низовое или запорожское казачество. — Походы в Молдо-Валахию. — Войсковое устройство со времени Батория. — Мятежи Косинского и Наливайки. — Еврейство в Древней Руси и его прилив с Запада. — Льготные грамоты Витовта. — Покровительство польско-литовских королей евреям. — Жалобы на них со стороны