Сборник материалов Чрезвычайной Государственной Комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников - Алексей Борисов

В Бахчисарае также было много «работы». Вблизи железнодорожной станции в то время организовывался лагерь для русских военнопленных. Но там были не только военнопленные, было много и гражданского населения. 200 обреченных отсюда отправляются в Севастополь на расстрел, а Берг со своей командой занимается приготовлением кладбищ.

В феврале 1942 года здесь было расстреляно 18 человек гражданского населения, в том числе дети. Берг заявляет, что эти люди были виновны, якобы, в саботаже. Прокурор задает вопрос:

— А за что были расстреляны дети, какая их вина? — Подсудимый молчит.

В ходе судебного следствия устанавливается также, что подсудимый Берг принимал личное участие в пытках и расстрелах ни в чем не повинных мирных советских граждан в Очакове, Симферополе, Бахчисарае, Севастополе и других городах.

Допросом Берга закончилось вечернее заседание.

Утреннее заседание 11 января.

Заседание начинается с допроса подсудимого Михель, бывшего заместителя начальника жандармерии Больше-Александровского района, а позднее начальника жандармерии Березнеговатского района. Это — типичный гитлеровский полицейский служака, у которого бандитизм является основным ремеслом. Находясь в Больше-Александровском районе, он вместе со своими подчиненными жандармами устроил массовую облаву на мирных советских граждан. Во время облавы было задержано более 250 ни в чем не повинных людей, которые были переданы так называемой полиции безопасности для расправы.

Стремясь умалить свою вину, Михель отрицает факт расправы жандармов над мирными людьми. Тогда председательствующий оглашает выдержку из показаний Михеля на предварительном следствии, где он говорил: «Жандармы систематически избивали советских людей — кулаками, плетью, резиновыми дубинками. Это было у нас обычным явлением». Уличенный во лжи, обвиняемый вынужден подтвердить свои показания, данные на предварительном следствии.

— Они не давали нам нужных показаний, — нагло заявляет Михель, — мы клали их на пол или скамью и били резиновыми палками, кулаками и ногами, пока ни добивались нужных сведений.

Михель, однако, пытается отрицать, что людей при этом раздевали.

— Они сами раздевались. Я не помню случая, чтобы они отказались раздеться.

Спокойного, с чисто немецкой точностью, подсудимый рассказывает о расстрелянных им пяти советских гражданах, среди них одна женщина.

— Она вела пропаганду. — говорит Михель. — Она говорила, что Красная Армия скоро вернется.

— Ну и что ж, она ошиблась? — спрашивает председательствующий.

Михель молчит. На вопрос прокурора, были ли еще случаи расстрела советских граждан, обвиняемый заявляет, что помнит еще 10—15 расстрелов.

— А за что были расстреляны шесть человек цыган? — спрашивает прокурор.

— Они были расстреляны в связи с эпидемией тифа. Цыгане не имели возможности соблюдать личную чистоту, и их уничтожили. Это была семья — отец, мать и дети 16, 14, 7 и 6 лет.

Получив «повышение», Михель был переведен в Березнеговатский район. Здесь он организовал массовый угон населения в немецкое рабство. За короткое время Михель насильственно отправил в Германию более тысячи советских граждан, в том числе подростков, женщин, детей, глубоких стариков. Михель и его жандармы систематически учиняли кровавые расправы над мирными жителями и военнопленными. Гитлеровские бандиты произвели, например, дикую расправу над 10 задержанными советскими военнопленными, бежавшими из лагеря.

Далее допрашивается Кандлер, бывший начальник жандармерии г. Херсона. Возглавляя жандармерию, он осуществлял  все карательные меры, направленные против советских граждан, являлся инициатором всех расправ, грабежей, насилий. На суде Кандлер пытается увильнуть от ответственности, однако под перекрестным допросом председательствующего и прокурора, он изобличается во многих злодеяниях. Весной 1943 года по указанию обвиняемого, жандармы арестовали, а затем расстреляли 15 агрономов.

В Херсонской жандармерии была введена система избиений, пыток, утонченных издевательств. Все это поощрялось и вдохновлялось подсудимым, принимавшим личное участие в кровавых расправах.

Особенно разнузданный характер принял террор накануне отступления немцев из Херсона. По приказу Кандлера ежедневно устраивались массовые облавы. За короткое время при облавах было задержано свыше 1 000 советских граждан. Больше половины из них было передано в органы «СД» для расстрела, остальные угнаны в Германию — на фашистскую каторгу. Всего жандармами Херсонского округа было угнано в немецкую неволю более 8 000 советских граждан.

В Херсон часто приезжал Бютнер — начальник жандармерии Николаевской области, сейчас сидящий на скамье подсудимых. Бютнер давал указания своему подчиненному Кандлеру проводить самую жестокую, беспощадную политику в отношении советских граждан. Кандлер в точности выполнял все эти указания, а вместе с тем проявлял и личную инициативу, стараясь выслужиться перед начальством.

Допросом подсудимого Кандлера заканчивается утреннее заседание.

Вечернее заседание 11 января.

На заседании продолжился допрос обвиняемого Кандлера. Шаг за шагом суд устанавливает виновность подсудимого в издевательствах, пытках, истязаниях, которые систематически практиковал Кандлер. Кандлер изобличается не только судом, но и обвиняемым Санднером.

Затем суду дает показания Бютнер — майор, бывший начальник жандармерии Николаевской области. Это одна из центральных фигур процесса. Он — старый член гитлеровской партии, в которую вступил еще в 1933 году, опытный заплечных дел мастер. Бютнер пытается умалить свою вину, ссылаясь на приказы командования. Однако в ходе судебного заседания и материалами предварительного следствия он полностью изобличается в предъявленных обвинениях.

Будучи начальником жандармерии Николаевской области, Бютнер имел в своем подчинении 13 жандармских округов. Подсудимый лично объезжал подчиненные ему жандармские участки, инструктировал их. Он учил своих жандармов, как нужно убивать, вешать, истязать, грабить мирных советских граждан. Обвиняемый Бютнер принимал личное участие в карательных экспедициях. Эти экспедиции заканчивались расстрелами сотен людей, угоном советских граждан в немецкое рабство. Бютнер лично расстреливал и лично возглавлял одну из крупнейших карательных экспедиций против мирного населения ряда районов Николаевской области. В результате этой экспедиции, здесь было сожжено 6 населенных пунктов, расстреляны сотни советских граждан.

По приказу Бютнера жандармы арестовывали сотни людей, бросали их в застенки. Пытки здесь носили утонченный характер: людей лишали пищи, подвешивали вниз головой, жгли пятки раскаленным железом, били по голове резиновыми дубинками. За короткое время по приказу Бютнера в Николаеве было арестовано 1 500 ни в чем не повинных людей. Из них более 500 были переданы полиции безопасности «СД», откуда они не возвратились.

Руководитель жандармерии Бютнер производил массовый угон советских граждан в Германию. Проводившиеся при этом облавы сопровождались кровавыми расправами над населением. Всего николаевская жандармерия угнала из Николаевской области в Германию около 50 тысяч советских людей.

Допросом подсудимого Бютнера заканчивается вечернее заседание.

Утреннее заседание 12 января.

Заседание суда начинается допросом подсудимого майора Витцлеба, бывшего начальника охранной полиции гор. Николаева.

На вопрос председательствующего, признает ли он себя виновным в предъявленных обвинениях, подсудимый отвечает утвердительно.

Охранная полиция, руководимая Витцлебом, устраивала облавы на советских граждан, угоняла их в немецкое рабство, проводила массовые аресты, изымала продукты у населения. В январе 1942 года Витцлеб лично участвовал в повешении 10 советских граждан в Николаеве.

Подсудимый признает, что охранная полиция за время, когда он ее возглавлял, насильно угнала в Германию 10 000 советских граждан. Для этой цели систематически производились массовые облавы. Планы их разрабатывал лично Витцлеб. Людей, уклонявшихся от угона в немецкое рабство, охранная полиция подвергала жестоким избиениям и пыткам, затем они направлялись в «полицию безопасности» «СД», где, как правило, расстреливались. Чтобы скрыть следы своих преступлений, немецкие власти сжигали казненных.

Далее суд допрашивает подсудимого капитана Шмале, бывшего заместителя начальника охранной полиции г. Николаева.

Шмале, будучи заместителем начальника охранной полиции, не только выполнял приказы начальства — он проявлял и собственную «инициативу». Он — организатор и участник массовых облав, проводившихся в Николаеве, внушал подчиненным, чтобы людей, уклоняющихся от угона в Германию, немедленно расстреливали. В августе 1943 года Шмале выезжал с карательной экспедицией, которую возглавлял Бютнер. Каратели сожгли несколько населенных пунктов, расстреляли сотни советских граждан. Возглавляя полицию вместо уехавшего Витцлеба, подсудимый принимал активное участие в сожжении домов, в разрушении предприятий, школ, больниц. Только 26 и 27 марта 1944 года в Николаеве полицией было расстреляно более 150 человек.