Солдаты Римской империи. Традиции военной службы и воинская ментальность - Александр Валентинович Махлаюк

Кнабе). Cp.: Tac. Ann. I. 28; Suet. Dom. 7. 3; Cic. Fam. X. 32. 4.

836

Благородное происхождение полководца и старших офицеров всегда имело для римских воинов немаловажное значение. См.: Махлаюк А.В. Nobilitas ducis в римской идеологии военного лидерства // ИИАО. 2001. Вып. 7. С. 75–89.

837

Lendon J.E. Empire of Honour. The Art of Government in the Roman World. Oxford, 1997. P. 247 ff., 265.

838

Как несколько туманно, но по существу верно выражается Е.П. Глушанин, «уровень политической социализации как элемента политической субъективности в социопрофессиональной группе армейской массы был различен» (Позднеримский военный мятеж и узурпация в первой половине IV в. // Вопросы политологии. Вып. 2. Барнаул, 2001. С. 124).

839

Например, Цицерон говорит о ветеранах Цезаря, что среди них есть честные люди, которых следует хвалить, нейтральные, которых надо сохранить верными государству, и бесчестные негодяи, против которых должно быть обращено оружие (Phil. XI. 14. 37). Тацит пишет, что легат Гордеоний Флакк в верхнегерманских легионах не мог ни обуздать отчаянных, ни предостеречь колеблющихся, ни поддержать лучших (Tac. Hist. I. 56. 1).

840

Tac. Ann. I. 28. 3:…alii bonis artibus grati in vulgo; Ann. I.48.2: quod maxime castrorum sincerum erat; Ann. I.49.1: quidam bonorum; Hist. I. 52. 4:…modesti quietique. Cp. также: Hist. I. 28; 56.

841

Tac. Ann. I. 18; 35; 40–43; Hist. III. 10; Suet. Cal. 9; Front. Strat. I. 9. 4; IV. 5. 1–2; App. B.C. II. 93–94; V. 16; Plut. Pomp. 3. 3; 14. 4; Apophth. reg. et imp. Pomp. 5; Dio Cass. LXVIII. 3. 3; SHA. Avid. Cass. 4. 7–9. См. также: Lendon J.E. Op. cit. P. 248–249.

842

Tac. Ann. I. 30. 1: ipsi manipuli documentum fidei tradidere. Cp.: Vell. Pat.Pat. II. 125. 4; Dio Cass. LVII. 4. 5.

843

Carrié J.-M. Il soldato // L’uomo romano / A cura di A. Giardina. Bari, 1989. P. 113–114; Flaig E. Den Kaiser herausforden: die Usurpation im Römischen Reich. Frankfurt; N.Y., 1992. S. 165; Глушанин Е.П. Указ. соч. С. 124 сл.; он же. Ранневизантийский мятеж и узурпация в IV в. // Актуальные вопросы истории, историографии и международных отношений. Сб. научн. статей. Барнаул, 1996. С. 28 сл. Примечательно, что в речи Германика к мятежным легионам статус воинов и статус граждан, по существу, трактуются как единое целое (Tac. Ann. I. 42. 2).

844

Характерные в этом плане слова вкладывает Тацит (Ann. I. 31. 5) в уста мятежных солдат из германских легионов: в их руках находится Римское государство, их победами оно увеличивается, их названия принимают полководцы (sua in manu sitam rem Romanam, suis victoriis augeri rem publicam, in suum cognomentum adscisci imperatores).

845

Cp.: Alston R. Aspects of Roman History A.D. 14—117. L.; N.Y., 1998. P. 288.

846

Saller R.P. Personal Patronage under the Early Empire. Cambridge, etc., 1982. P. 37.

847

Wallace-Hadrill A. Patronage in Roman society: from Republic to Empire // Patronage in Ancient society / Ed. A. Wallace-Hadrill. L.; N.Y., 1989. P. 65. См. также в этой коллективной монографии главы, написанные Р. Сэллером (Saller R.P. Patronage and friendship in early imperial Rome: Drawing the distinction // Ibid. P. 49–62), Дж. Ричем (Rich J. Patronage and interstate relations in the Roman republic // Ibid. P. 117–135) и Д. Браундом (Braund D. Function and dysfunction: personal patronage in Roman imperialism // Ibid. P. 137–152). Указанием на это издание и возможностью познакомиться с ним я обязан А.Л. Смышляеву, которому я также искренне признателен за ценные замечания, высказанные при обсуждении данного текста.) С точки зрения Р. Сэллера, отношения патроната – клиентелы характеризуются тремя отличительными чертами: 1) реципрокным (т. е. взаимовыгодным) обменом благами и услугами; 2) персональным и достаточно продолжительным характером соответствующих связей; 3) асимметричностью отношений – в том смысле, что две стороны, вступающие в эти отношения, имеют неодинаковый статус и предлагают для обмена различные виды благ и услуг; такая асимметричность отличает патронат от дружбы между равными субъектами (Saller R.P. Personal Patronage under the Early Empire… P. 1; cp.: idem. Status and patronage // CAH2. Vol. XI. 2001. P. 817 ff.).

848

Wallace-Hadrill A. Op. cit. P. 68.

849

Wallace-Hadrill A. Op. cit. 66, 73.

850

Wallace-Hadrill A. Op. cit. P. 78.

851

Wallace-Hadrill A. Op. cit. P. 79.

852

Wallace-Hadrill A. Op. cit. P. 79, 80.

853

Определения «войсковая» и «военная» в данном случае выражают по сути одно и то же и могут употребляться как взаимозаменимые, указывая, что субъектами патроната – клиентелы являются командующий и войско.

854

Premerstein A., von. Vom Werden und Wesen des Prinzipats. München, 1937. S. 13 ff., 23–32, 36 ff.

855

Syme R. The Roman Revolution. Oxford, 1939. P. 352 f., 364 ff.

856

Gabba E. Richerche sull’esercito professionale romano de Mario a Augusto // Athenaeum. 1951. N.S. Vol. 29. P. 183–184 (= idem. Esercito e società nella tarda Republica Romana. Firenze, 1973. P. 61–62).

857

Schuller W. Soldaten und Befehlshaber in Caesars “Bellum civile” // Leaders and Masses in the Roman World. Studies in Honour of Zvi Yavetz / Ed. I. Malkin, Z.W. Rubinson. Leiden, 1995. S. 194 ff.

858

Harmand J. Les origines de l’armée impériale. Un témoignage sur la réalité du pseudo-Principate et sur l’évolution militaire de l’Occident // ANRW. Bd. II. 1. 1974. P. 288. Cp.: idem. L’armée et le soldat à Rome de 107 à 50 avant notre ère. P., 1967. P. 442–445; Aigner H. Die Soldaten als Machtfaktor in